Страница 24 из 66
– Я на прошлой неделе был занят. – Майки говорил очень медленно, чтобы Джеко вспомнил: его мать пропала, ему одному пришлось заниматься Карин и Холли. – А сегодня утром у меня была встреча, забыл? Или считаешь, мне следовало заглянуть к этому ублюдку с утреца и набить ему морду при предках его, а?
– Может, и следовало.
– Сбрендил, что ли?
– Эй, ребята, ну хорош, – вмешался Деке. – Так расшумелись, что сама начальница явилась.
Сью стояла в дверях, скрестив руки на груди и глядя на них троих.
– В зале нужен официант.
– Я тебе каждый день повторяю: перед тобой три шеф-повара, – ответил Деке.
– Вообще-то, передо мной один шеф-повар, один чернорабочий и один посудомойщик, – возразила она, шагнула и постучала Майки по плечу. – И кажется, ты знаешь, кто ты.
Майки покачал головой: .
– Да, но официант из меня никудышный.
– Зато чаевые получишь.
– Да я все тарелки уроню.
– У меня как раз есть рубашка, которая тебе подойдет, а брюки твои и так сгодятся.
– Я соус делаю.
– Давай так договоримся. Ты выходишь в зал и обслуживаешь столики, а я делаю вид, что не замечаю твоих опозданий.
Джеко рассмеялся, а Майки схватил рубашку и пошел в туалет переодеваться. Сью стояла у двери и поджидала его, потом проводила к барной стойке и прицепила ему значок с именем.
– Будешь сегодня Тайлером, – улыбнулась она. Вокруг стойки толпилась куча народу – туристы,
расстроенные из-за плохой погоды, из-за того, что приходится сидеть в своих коттеджах и домиках на колесах; для них поход в паб – главное событие дня. У одной парочки волосы промокли от тумана, и они сидели рядом, как тюлени, склонив блестящие головки и изучая меню. Какая же у людей бывает простая, незамысловатая жизнь. Майки вдруг стало очень паршиво.
Он подумал о матери – проснулась ли она, удалось ли Карин привести ее в чувство? Нравится ли Холли в школе? Он вдруг позавидовал младшей сестре – сидит себе в классе с друзьями, рисует картинки блестками и пальчиковыми красками.
В паб вошла семья и неуверенно остановилась в дверях; Сью подошла к ним, потащив его с собой:
– Столик на четверых? Идите за мной, прошу. Она провела их вглубь зала. Мать, отец, двое детей.
Майки тащился сзади и думал о том, каково это – быть их сыном, их большим мальчиком, и обедать всем вместе. Фантазия длилась недолго: как только они уселись, Сью повернулась к нему и прошептала:
– Два раза повторять не буду, так что слушай внимательно.
Она объяснила, что в рамках спецпредложения можно брать любые блюда из салат-бара, а также подойти за горячим и овощами к разделочному столу.
– Тайлер – ваш официант, – добавила она. – Он принесет налитки, десерт и все, что захотите.
Майки стоял в сторонке и ждал, пока они выберут. Семейство не обращало на него ни малейшего внимания. Дети дрались за бесплатные цветные карандаши и раскраску, а мать тем временем складывала мокрые пальто на спинке стула. Отец все время проверял мобильник. Майки улыбнулся, поймав взгляд женщины, – хотел дать ей понять, что муж у нее идиот. Ему явно был до лампочки этот обед. Женщина улыбнулась в ответ.
– Что входит в салат-бар? – спросила она. Мужчина взял меню и проглядел его, словно сам хотел ответить на этот вопрос, но Майки его опередил:
– Несколько салатов, дыня и горячий суп.
– Какой? – спросила она.
– Сейчас уточню. Муж поднял голову:
– А вам разве не положено знать такие вещи?
Майки извинился; жена при этом ему улыбалась, а муж не заметил. Знает, что он придурок, подумал Майки, и ей за него неловко. Этот взгляд был ему знаком. У его матери было такое же лицо, когда она напивалась и начинала вспоминать одного из своих старых бойфрендов. Майки пожелал ему супом подавиться. Для начала.
Он завидовал Джеко, оставшемуся на кухне: наверняка сейчас потеет над духовкой, переворачивает запеченную репу, вываливает дымящийся горошек на блюда. Деке посыпает почти готовую лазанью сыром. На кухне Майки все было знакомо.
– Ну и как там, в реальном мире? – спросил Джеко.
– Одни идиоты.
– Кто бы сомневался.
На секунду Джеко вроде подобрел.
Может, Майки и почудилось, что он на него дуется, и все между ними по-прежнему хорошо? Он на всякий случай добавил:
– Я обязательно достану этого ублюдка, так и знай. Обещал Карин – значит сделаю.
Джеко пожал плечами:
– Только поторопись, а то так никогда и не соберешься.
Он сказал это таким тоном, будто то была его операция, а Майки все эти дни, можно подумать, не обдумывал в подробностях, как все провернуть.
– Ладно, – выпалил он, – может, в субботу? Джеко кивнул:
– Я с тобой.
– Суббота – короткий день. А потом наведаемся в гольф-клуб.
Они пожали руки, заключив договор. Снова друзья.
Семнадцать
Элли сидела на набережной, глядя на лодчонки, качающиеся на волнах, и слушая протяжный скрип тросов. Ей было холодно и скучно; был отлив, вода отступала, обнажая песок, но больше ничего не происходило. За последние десять минут рыбак на причале не поймал ровным счетом ничего, солнце, кажется, выходить не собиралось, и туман не желал рассеиваться.
Самое странное, что где-то там, чуть подальше, погода была хорошая. Солнце ведь просто затянуло тучами, как паутиной. А вот в миле-двух отсюда оно наверняка сияет. Может, Том сейчас играет с Фредди в гольф на солнцепеке или сидит в ресторане клуба с пинтой ледяного сидра в руке.
Она все еще очень злилась на него за то, что бросил ее в этой глуши, оставив всего пять фунтов. Автобус по расписанию был всего через несколько часов, и он наверняка об этом знал. Знал также, что она никогда не расскажет родителям о том, что он ее кинул, потому что ей самой первой достанется за то, что прогуляла школу.
Вот еще минутку посидит и пойдет пешком в город. Тут наверняка не больше трех миль, и, кажется, она помнит дорогу. Побродит по магазинчикам, может, в библиотеку заглянет, пока не кончится школьный день, а потом постоит у ворот школы – может, кто-нибудь из девчонок захочет пообщаться. Пора ей уже завести друзей. Может, она даже расскажет им о том, что случилось на речке, да и о своем новом приятеле, чтобы они посчитали ее более интересной. Есть шанс, конечно, что никто ей не поверит – ведь не поверили же, когда она призналась, что целовалась с Дэнни на рождественской вечеринке. Иногда она сама начинала сомневаться, было ли все хорошее, что с ней происходило, на самом деле или нет, а то как-то слишком мимолетны были эти прекрасные мгновения в сравнении с плохими.
Даже ее потрясающий план провалился. Ей он сразу пришел в голову после того, как Том ее высадил, и она тут же приступила к его выполнению. Тот парень говорил, что работает в пабе в гавани – значит, она отправится на его поиски и остаток дня проведет, сидя за барной стойкой и мило его убалтывая.
Но первый паб, куда она заглянула, назывался «Белая лошадь», и в нем были одни мужики с кружками пива. Когда она вошла, они, как по команде, обернулись и уставились на нее, и хоть ей и удалось, заикаясь, пролепетать, что она ищет одного парня, который здесь работает, все рассмеялись – ведь старикану, разливавшему пиво за барной стойкой, было лет сто, не меньше, а других сотрудников в пабе и не было.
В «Эрл Маубрей» она вошла уже посмелее и даже решилась подойти к барной стойке и спросить, не работает ли у них молодой парень – темноволосый, высокий, лет восемнадцати. Бармен сально усмехнулся и сказал:
– А я не гожусь для тебя, малышка?
Она сильно покраснела – снова над ней посмеялись.
– А как зовут-то его, девушка? – спросил бармен, когда она направилась к двери.
И Элли вдруг поняла, что так и не знает его имени, а весь ее план вдруг показался смешным и унизительным. Ей лишь хотелось войти в следующий паб и сразу увидеть его улыбку, сесть рядом, выпить чего-нибудь. Она стала воображать, как он подвезет ее до дома, а там уж они договорятся о следующем свидании. Сегодняшний день поначалу казался даром свыше, но уж лучше бы она в школу пошла, в самом деле.