Страница 5 из 13
— Фи, напугал мышку сыром! — легкомысленно фыркнула Олли, — пусть лучше он трясется, как бы не попасть в мои ручки!
— И что ты с ним сделаешь? — в голосе Руна появилась нездоровая заинтересованность.
— Для начала я сделаю с тобой, — не повелась на подколку бесстрашная Олли, — чтобы не смотрел на меня такими… такими наглыми глазами!
Что-то зашуршало, зашипело и звучно лопнуло, как накрепко залитая сургучом бутыль с перебродившим вином.
— Олли! — возмущенно завопили оба ее собеседника, — ты что, с ума сошла?! Разве можно кастовать файербол третьей ступени в комнате?!
— А я проверяю, как вы поставили защиту… — судя по дрожащему голоску, девчонка и сама испугалась, — и знаешь, что мне сейчас пришло в голову… я тоже пойду с вами. А чтоб не было скучно… позову Веджи. Она точно согласится… я знаю.
Быстрый топоток прозвучал порывом града по окну и почти сразу, скрипнув, хлопнула дверь.
— Нет, ты слышал?! — возмутился голос Тура, — она пойдет с нами! Вот почему ты ей не объяснил, что никаких — "нас" — просто не существует?! Я ухожу один и это решено!
— Я иду с тобой, и ты не сможешь мне запретить, — прежним невозмутимым тоном ответил Рун, — я свободный человек и имею право поступать так, как захочу.
Тур несколько секунд молчал, и я, как наяву, видел перед собой его зеленоглазое скуластое лицо с возмущенно раздувающимися тонкими ноздрями. Но ответить ему было нечего, Рун сразил друга его же собственными доводами.
— Ладно, идите хоть всей школой, — взбешенно прорычал он, наконец, — но запомните, вы идете сами по себе, и никакого отношения ко мне не имеете!
И ведь действительно пойдет, за шесть дней, проведенных в северной школе под именем оружейника и учителя Таржена Динилеса, я успел довольно хорошо рассмотреть её учеников. Впрочем, их не так тут и много, всего около четырех десятков, оно и понятно, в школе постоянно проживают только младшие ученики. А те, что закончили обучение по всем общим дисциплинам и окончательно определились с выбором профессии, но еще не получили звания мастера, обычно селятся либо рядом с местом учебной практики, либо возле своего наставника по магии.
И Турий Антериз, вместе с неразлучными друзьями Одрунием Кодери и Поллией Юриже сразу обратили на себя мое внимание некоей то ли обособленностью, то ли неоднозначностью. Бывают в любом небольшом коллективе люди, которые вроде и ничего не делают для того, чтобы выделиться, не пытаются всех рассмешить или задобрить, не лезут в бочку при малейшем подозрении на косой взгляд или нелицеприятное высказывание. Просто тихо и с достоинством занимаются своим делом, и уже этим выгодно выделяются из общей массы. Таких не любят подхалимы и проныры, еле терпят спесивцы и горлопаны. Но именно возле них обычно собираются самые интересные и талантливые личности. Те, кому интуитивно хочется надежных и честных дружеских, и не только, отношений.
К тому же эта троица принадлежала к группе будущих выпускников, тех, которые уже весной покинут школу навсегда, чтобы совершенствоваться в профессии под руководством своего личного наставника. Кроме них, таких выпускников было еще четверо, и за всеми семерыми я приглядывал особо. Договорившись с духами, что они помогут мне услышать все разговоры, не относящиеся к учебным или сугубо личным делам.
Идея привлечь древней к благому шпионскому делу возникла у меня еще в замке, и я вначале долго вытягивал из своих зеленых родственников все подробности по поводу их возможностей и родовых правил. И узнал целую кучу тонкостей, остававшихся до того момента невыясненными.
Ну, что духи напрямую зависят от своего цветка жизни, я понял еще в Шладберне, но только теперь во всей полноте уяснил, насколько. Именно к цветку, по стволам и корням растений направлялась собранная энергия, и как раз он потом подпитывал и снабжал ею своих детей. Да, самых натуральных детей, ведь древни развивались, как оказалось, из его бутонов. Как и некоторые другие составляющие этой сложной системы. Мне удалось выяснить, что и новые цветы жизни и амулеты установления взаимопонимания, или как его окрестили в Герцогстве, символ защиты от злых намерений, были выращены цветком жизни.
Но самое главное, он хранил тысячелетнюю память своего рода, и устанавливал законы существования своих детей и правила взаимоотношений с другими родами. И одним из главных правил было невмешательство в личные и общественные дела тех, с кем древни вошли в контакт. Но у людей было право попросить о помощи, и если цветок считал, что при этом не нарушаются его основные законы, то такую помощь оказывал. Руками и силами духов.
— То есть, — решил я проверить, правильно ли мною понят этот щекотливый момент, — если Клара попросит вас за мной присмотреть или пошпионить, — вы откажетесь?
— Мы уже отказались, — в шуршащем над ухом голоске звучит веселая гордость, — но вот если с тобой случится что-нибудь плохое, и она попросит помочь…
— Имеется в виду, если я сам не смогу попросить о помощи? — осторожно уточняю детали, в таких делах лучше заранее быть в курсе всех возможных ситуаций.
— Ну да, — и не подозревая о моем коварстве, подтвердил дух, — если ты не можешь попросить.
— Так вот, — твердо отрезал я, — только если будет серьезная опасность для моей жизни, а я буду без сознания, разрешаю выполнять её просьбы. Но ни в коем случае не раньше.
Дух молчал почти минуту, потом важно сообщил, что цветок жизни признал мои доводы совершенно справедливыми. Так что насчет вмешательства Клариссы в свою жизнь я мог теперь совершенно не волноваться.
Зато предстояло принять важное решение, имею ли право я сам вмешиваться в очень подозрительные планы кучки старших учеников.
Разумеется, о том, чтобы поделиться своей информацией с временными "коллегами" я не задумывался даже на миг. По многим причинам. И не самой последней была элементарная вредность, а может и крошечная месть за то, что их организация так ловко упихнула меня сюда. Не малую роль играли и размышления этического плана, однако они и на миг не остановили бы меня, касайся дело чьей-то безопасности. Вот только никакой серьезной угрозы жизни или здоровью учеников я пока не видел, и, следовательно, мог с чистой совестью держать свои секреты при себе. И вот это и было основной причиной, по которой я не хотел раньше времени афишировать договор с духами. Возможность подольше не давать ковену никаких объяснений, а Клариссе никаких обещаний.
Вот и получалось, что мне оставался единственный выход — следить за шустрыми учениками и в случае крайней необходимости попытаться их остановить.
И это было самым печальным в моем нынешнем положении. До этого дня я каждую ночь, убедившись, что школа уснула, уходил зеленым путем в замок, благо, мой дом стоял в дальнем углу школьного сада. И кустик духов, своего рода портальный маячок, тщательно упакованный в высокую корзинку, был, кроме пояса с оружием, основным багажом, с которым я вступил впервые на территорию школы магов.
Не похожую ни на одну из обычных школ. Ни расположением, ни порядками. Да и как она могла быть похожа, если учили тут не письму и чтению, а магии, или проще говоря, волшебству?
Да даже название "северная" не соответствовало первоначальной ассоциации с этим словом и означало лишь, что ученики этой школы напрочь лишены способностей в магии живой природы и ее производных. Зато самые сильные боевые маги, иллюзионисты и телепортисты выходили именно отсюда.
Потому и находилась школьная усадьба далеко не на севере королевства, а почти в центре, или, скорее, ближе к восточной его части. В окружении мягких холмов и пышных рощ, на приличном удалении от всех городов и деревень. Чтобы заранее исключить всякие экскурсии и вылазки любознательных простолюдинов и авантюристов различного рода.
Да и никакого общего здания, где в обычных школах проводят большую часть дня ученики, тут не было и в помине. Примерно посреди усадьбы стояло двухэтажное круглое здание с белоснежными колоннами и шестью входами, служившее одновременно столовой и местом для дружеских встреч. Первый этаж был заставлен столиками и диванчиками, кухня находилась внизу, а на втором этаже разместились квартиры поваров.