Простая история

Но одно из них заставляло взглянуть на всю эту историю немного с другой стороны… и именно оно мне не нравилось больше всего.

— Саялат… — терпеливо прождав несколько минут, Торрель решился деликатно вернуть ее к беседе, — я всегда считал, что многие проблемы возможно решить, не прибегая к помощи силы… если попытаться понять позицию другой стороны.

— Что я должна для вас сделать… чтобы вы вернули меня домой? — с обычной прямотой выпалила ханша.

— Есть одна тайна… которую вы могли бы помочь раскрыть, — осторожничает король, поглядывая на Энилия.

Но маг, дождавшись момента, когда ханша чуть отвлеклась на содержимое своей тарелки, лишь едва заметно мотнул головой.

— Если раскрытие этой тайны не задевает моих интересов… — Она на миг запнулась и твердо продолжила, — или интересов моего сына, я готова к сотрудничеству.

— Саялат… — поторопился я опередить почти открывшего рот Торреля, — Сначала я хотел бы познакомить тебя с одним человеком.

— Я бы сначала с удовольствием познакомилась с тобой, — неторопливо потягивая холодный лимонад, задумчиво сообщила она и, заметив изумленный взгляд короля, снизошла до объяснения, — он и раньше мало походил на торговца птицами, а теперь… сразу понятно, что вовсе не тот, за кого себя выдает. И больше всего он похож… на королевское око.

— Да не расстраивайтесь вы так, — фыркнула она в следующее мгновение, разглядывая наши огорошенные лица — этого никто, кроме меня, не понял.

Глава 19

— Саялат… — в силу своей профессии или по какой другой причине, но я первым пришел в себя, — надеюсь… ты понимаешь… что никогда этого не говорила?!

Она пару секунд испытующе смотрит в мои глаза, и я прекрасно знаю, что там видит. Потому что этот безжалостный ледяной взгляд не один день отрабатывал перед зеркалом.

— Иначе… вы меня убьете? — в изучающем взгляде нет ни капли страха.

— Ну как вы могли такое подумать… — пришел мне на помощь опамятовавшийся король, — у нас в стране даже для преступников нет смертельной казни.

— Ну да, зачем их казнить, если можно заставить бесплатно работать!

Судя по количеству яда, который ханша вложила в эту фразу, Торрель задел очень болезненную для нее тему. И я не поручусь, что сделал он это нечаянно. Уж больно довольное выражение промелькнуло на лице короля после яростного выпада ханши.

— Ну не кормить же преступников бесплатно за всё то зло, что они сотворили, — примирительно произношу я, поднимаясь и подходя к маленькому столику с письменными принадлежностями, — кроме того, даже у осужденных нельзя отнимать последнюю надежду… да и совершенно исключать возможность судебной ошибки тоже не стоит. Энилий, тебе не трудно будет… попросить кого-нибудь из ваших привести этого человека?

— Нетрудно, — прочтя написанное мной, буркнул маг и почти в тот же миг дверь открылась и один из лакеев с вежливым поклоном забрал листок из моих рук.

Саялат и виду не подала, что её поразила такая расторопность слуг, я же только тихонько хихикнул про себя. Необычайная прозорливость и вежливость одетых в одинаковые ливреи парней объясняется очень просто. Личными лакеями короля, с совмещением функций телохранителей, проходят практику ученики старших классов магической школы. И они совершенно не стесняются при этом использовать собственные способности и мощные амулеты.

— А если я не захочу… знакомиться с твоим человеком? — еще вредничает ханша, но я уже точно знаю, что не потрафить своему любопытству она не сможет.

— Тогда тебя немедленно отправят в Дильшар, в ханский дворец, — сделав незаметный знак Торрелю не вмешиваться, беспечно хмыкнул я, — только прежде хорошенько подумай… ты точно хочешь там сейчас оказаться?

Саялат сосредоточенно выковыривает ложечкой сочную мякоть экзотического фрукта, старательно делая вид, что не слышит моих слов, хотя зайцу ясно, именно этот вопрос её и мучает с того самого момента, как мы рухнули из портала на красный песок. Ханше сегодня уже несказанно повезло несколько раз… Первый — в тот момент, когда мне вздумалось проверить перстень Хенрика, второй — когда чай оказался холоднее, чем она любит. И чуть позже, когда Хенрик в прыжке поймал не предназначавшуюся ему розочку, в результате чего мы случайно захватили Саялат с собой. С ее умом просто невозможно не понять, что такое запредельное везение может отвернуться в любой момент. Особенно, если кто-то могущественный сегодня утром подписал ей смертный приговор, и предпринял все меры, чтобы его вердикт исполнился.

— Ты мне угрожаешь? — наконец подняла сузившиеся глаза от истерзанного фрукта ханша.

— Не притворяйся! — неожиданно для самого себя разозлился я, — ты прекрасно понимаешь, что не угрожаю, а пытаюсь найти способ помочь. Ну, разумеется, не задаром! Взамен ты поможешь нам спасти из зиндана невиновных. Тот, кто решил от тебя избавиться, не в игрушки играет. Судя по всему, это очень умный… и очень жестокий человек… и несколько десятков чужих жизней для него не стоят даже выеденного… фрукта. Впрочем… зачем я тебе это объясняю? Сама уже небось давно сообразила! А теперь постарайся подумать… нет, ни кому ты могла так насолить… этот список нам и за год не проверить. А вот у кого были возможности… и главное, средства для исполнения этого плана?

Разумеется, я и сам могу назвать почти десяток таких личностей… но с ее помощью мы значительно быстрее отыщем того единственного… кто нам нужен… а уж найти способ заставить его вернуть свободу нужным нам людям для магов не составит особого труда.

— Ты хочешь сказать… что меня может не любить целая куча людей? — С преувеличенным возмущением уставились на меня влажные черносливины ее глаз.

— Нет, говорить ничего не хочу, а вот доказать могу, — едко хмыкаю в ответ, ну не могу я оставаться добреньким, когда лучшие друзья в смертельной опасности.

В такие моменты меня вообще лучше не задевать. От волнения за друзей я перестаю понимать даже самые безобидные шутки и не способен шутить сам. Может, оттого, что мой мозг активно просеивает в эти моменты горы информации, анализирует и отбрасывает варианты, припоминает схожие проблемы и их удачные решения. Мне в таких обстоятельствах не до пустого трепа, и хотя я сам не могу срочно отправиться на помощь, то сдерживать свои мысли даже не пытаюсь.

— Вызванного вами человека доставили, — лаконично доложил бесшумно появившийся в дверях парень в ливрее и я молча кивнул, разрешая пропустить в кабинет своего подопечного.

Он неуверенно шагнул в комнату и остановился у порога. Застыл в позе новобранца, руки навытяжку, и молча ждал, не зная, как поступить дальше и что сказать. Молчали и мы, но не оттого, что не хотели ему помочь, а в ожидании реакции Саялат. Сама же она намеренно не поднимала на вошедшего взгляд, с преувеличенным вниманием ковыряясь в поставленной на колени вазе со сладостями. Молчание затягивалось, заставляя парня мяться у порога, и нервно теребить полы куртки. Положить руки в карманы он так и не решился.

Наконец ханша не выдержала, то ли любопытство заело, то ли гордость взыграла. С независимой ухмылкой подняла взгляд от конфет и с заранее приготовленной скучающей миной повернулась к двери.

У нее хватило выдержки не вскрикнуть и не ахнуть, только чуть побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в край вазы, выдавали ее потрясение. Она, несомненно, его узнала, просто не могла не узнать, уж слишком они были похожи. И уже тем самым, что смолчала, Саялат и выдала себя с головой. Значит, наверняка знала, почему никто не будет искать Ахтархона ни в Этавире, ни в Остане, и была до конца уверена, что никто не заподозрит ее в организации подмены.

— Проходи, Рашат, садись к столу, бери тарелку, — мягко пригласил Торрель, — ты знаешь, кто я?

— Знаю, — неуверенно присаживаясь на край стула, кивнул останец, — вы король.

За годы, проведенные в руднике вместо Ахтархона, он хорошо научился понимать наш язык и говорит почти без акцента.

— Тебе уже принесли извинения за произошедшую страшную ошибку… но я еще раз, от себя лично, прошу простить нашу страну… за то, что ждать справедливости пришлось так долго.