Без следа

И ему, похоже, это нравилось.

Джиллиан скрестила руки на груди и взглянула на редкие огни, все еще освещавшие город. Но еще сильнее ревности ее тревожило душевное смятение. И очевидно, и здесь всему виной Трейс О'Харли.

Она вздрогнула, услышав резкий скребущий звук спички о коробок, раздавшийся с соседнего балкона.

Он скрывался в тени. Похоже, темнота подходила ему наилучшим образом. Джиллиан подумала, как давно он стоит здесь, безмолвно наблюдая за ней.

—Я не знала, что ты здесь. — И не узнала бы, вдруг пришло ей в голову, не позволь он ей. — Я не могла заснуть. — Когда он не ответил, Джиллиан, нервно теребя пояс от халата, откашлялась. — Я думала, ты лег спать.

—Всему виной перемена часовых поясов.

—Думаю, да. — Она снова вцепилась в балконные перила, жалея, что все не так просто. — За последние несколько дней мы сменили несколько часовых поясов. Но мне казалось, ты уже привык к этому.

—Я люблю ночь. — И это было правдой, но все же Трейс вышел на балкон, потому что мысли о ней не давали ему сомкнуть глаз.

—Иногда я поднимаюсь на крышу своего дома, ведь только так в Нью-Йорке можно увидеть звезды. — Она взглянула на небо. — А в Ирландии надо всего лишь выйти на улицу. — Покачав головой, Джиллиан снова окинула взглядом ночной город. — Ты когда-нибудь скучаешь по дому?

Он затянулся сигаретой, и на мгновение его лицо осветил крошечный красный огонек.

—Я же сказал, что у меня нет дома.

Она подошла поближе к его стороне балкона.

—Только Канарские острова? И сколько человек способен продержаться на фруктах и рыбе?

—Довольно долго.

Несмотря на прохладу ночи, на нем были только шорты. Джиллиан ясно помнила ощущение дикого восторга, когда он прижимал ее к своему телу. И странную пустоту, когда он резко отталкивал ее от себя. Нет, эмоции совершенно невозможно проанализировать, но зато можно попытаться понять их причину.

—Интересно, от чего ты пытаешься убежать.

—Наоборот, к чему я стремлюсь. — Трейс бросил окурок на улицу под балконом. — К роскошной жизни, милая. Свежее кокосовое молоко и полуобнаженные красавицы.

—Я не думаю, что ты сможешь так жить. Ты слишком много посвятил служению своей стране.

—Это так. — Он машинально потер шрам на груди. — А остаток жизни я хочу посвятить исключительно себе. — Ночной ветерок снова донес до него ее нежный запах.

—Знаешь, мистер Форрестер сказал мне, что если бы ты почаще следовал правилам, то уже давно возглавил бы МСБ. Он невероятно тобой гордился.

—Чарли привлек меня к этой работе. Он всему сам обучил меня. — Трейс беспокойно подвинулся к балконной ограде. — Ему хотелось думать, что он все сделал по высшему разряду.

—Думаю, здесь скрывалось нечто гораздо большее. Любовь и гордость не часто соседствуют друг с другом. — Джиллиан вспомнила о своем отце. — Можешь не сомневаться, что ему нравилось, кем ты был и что из тебя получилось. Я знаю, что ты любил его и что ты все это делаешь ради него, а не только из-за денег. Причины твоего поведения не должны меня интересовать, но это так. Трейс?

Трейс не хотел сейчас смотреть на нее в лунном свете, струящемся с неба, волнуясь от рассеянного в воздухе ее удивительного запаха. Он внимательно разглядывал улицу.

—Да?

—Я знаю, что с Флинном и Кейтлин все будет в порядке. И скоро они окажутся в безопасности, потому что ты здесь. — Джиллиан жалела, что не может протянуть руку и коснуться его. И одновременно радовалась этому. — И когда они вернутся ко мне, я никогда не смогу по-настоящему отблагодарить тебя. И потому я хочу, чтобы ты знал: что бы ни произошло, я благодарна тебе за все.

—Это моя работа, — пробормотал Трейс, стиснув зубы, потому что ее тихий, ласковый голос заставлял его забыть об этом. — Только не надо делать из меня рыцаря на белом коне, Джиллиан.

—Нет, конечно, ты не рыцарь, но мне кажется, что я начинаю тебя понимать, Трейс. — Она направилась в комнату. — Спокойной ночи. — И, не дожидаясь ответа, захлопнула дверь в полной тишине.

—Но как ты можешь требовать, чтобы я слонялась по магазинам и щелкала фотоаппаратом, словно обычная туристка?

Трейс подтащил Джиллиан к еще одной витрине.

—Потому что сегодня ты не более чем простая туристка. Прояви хоть капельку энтузиазма, ладно?

—Мои брат и племянница в заточении. Боюсь, что мне будет трудновато изобразить энтузиазм, разглядывая какие-то глиняные горшки.

—Аутентичное североафриканское искусство, — заметил Трейс.

—Мы лишь попусту теряем время, слоняясь по округе, вместо того чтобы заняться чем-нибудь полезным.

—Твои предложения? — Не повышая голоса, он продолжил двигаться вперед, крепко держа ее за руку. Навесы из полосатой ткани затеняли товар, разложенный на столиках, расставленных на улице. Здесь были изделия из кожи и кое-где поблескивал металл и пахло лошадьми. — Ты хочешь, чтобы я вломился туда, где держат твоего брата, размахивая пистолетами и сжимая в зубах нож?

Он умел выставить ее в нелепом свете. Джиллиан отмахнулась от него.

—По крайней мере, это лучше, чем покупать безделушки и фотографироваться.

—Во-первых, я не знаю, где они держат его. Сложно куда-то вломиться, пока не выяснишь точный адрес. Во-вторых, если я поступлю как персонаж из фильмов про гангстеров, то меня просто убьют, и твоему брату не поздоровится. Давай присядем. — Он облюбовал столик на тенистой террасе уютного маленького кафе. — Почему ты не расскажешь, что тебя беспокоит?

Джиллиан поправила солнечные очки.

—О, не знаю. Наверное, это каким-то образом связано с тем, что Флинна и Кейтлин похитили. Или же я просто встала не с той ноги.

—Сарказм тебе не идет. — Трейс заказал два кофе и вытянул ноги. — Вчера ты неплохо справилась со своей ролью.

Джиллиан уставилась на свои ладони. Солнечные лучи ярким светом вспыхивали на золотом браслете ее часов. В ожидании кофе она любовалась замысловатой игрой света.

—Я не могла уснуть. Я до утра глаз не сомкнула. Меня преследовало странное чувство, от которого было невозможно избавиться. Словно что-то происходило неправильно, непоправимо, и я могла опоздать все исправить. — Она взглянула на него, не сомневаясь, что возненавидит его, если он в ответ рассмеется.

—Ты многое пережила за последние несколько дней. — Его слова прозвучали просто и естественно, без жалости, которая непременно разозлила бы ее, и без грубостей, которые привели бы ее в негодование. — Наоборот, было бы странно, если бы ты спала как убитая.

—Думаю, нет, но, если бы я просто чувствовала, что мы делаем что-то...

—А мы и делаем. — Он взял ее за руки и тут же резко отпустил. — Пей кофе.

Он едва коснулся ее, но тут же сам на себя разозлился. Мысль, пришедшая ей в голову, заставила Джиллиан улыбнуться.

—Ты стесняешься быть добрым.

—Я не добрый. — Трейс прикурил сигарету, понимая, что ему лучше чем-нибудь занять руки.

—Неправда. — Немного расслабившись, Джиллиан взяла свою чашку. — Ты предпочел бы не быть добрым, но сложно изменить свою природу. Ты можешь перевоплощаться в других людей. — Кофе оказался горячим и крепким, то, чего ей как раз недоставало. — Но ты не в силах изменить свою природу. Какое бы имя ты ни использовал, под этой маской все равно скрывается твоя добрая натура.

—Ты меня совсем не знаешь. — Он глубоко затянулся сигаретой. — И о моей жизни.

—Я ученый и неплохо научилась наблюдать, анализировать, классифицировать, строить гипотезы. Хочешь услышать мои гипотезы в отношении тебя?

—Нет.

Напряжение, сковывавшее ее тело ночью, постепенно исчезало.

—Ты человек, который искал приключений и ярких впечатлений и, несомненно, нашел их гораздо больше, чем хотел. Я бы сказала, что ты верил в свободу и права человека, чтобы посвятить большую часть своей жизни борьбе за эти идеалы. А потом ты утратил иллюзии и едва не лишился жизни. И я не знаю, что беспокоит тебя больше. Не думаю, что ты солгал, сказав, что очень устал, Трейс. Но ты лжешь каждый раз, когда изображаешь безразличие.