Шахтер

Далее, шахтер, при сканировании выявил другую породу, а они все были классифицированы, многочисленными предыдущими поколениями ученых и шахтеров, например, тоже очень распространенный "анат". Сразу происходит классификация и определение породы. Мощностей даже самого простого искина хватало на подобные действия. Получалось, что из породы вырабатывается в конечном итоге две тонны стандартной смеси "анатанита" (КСМ "анатанит"), со стандартным содержанием. Для примера в каждой тонне девятьсот килограмм меди, девяносто серебра, два платины. Эта порода продавалась для примера по пять кредов за тонну руды, а стандартная смесь концентрата металлов в девяносто восемь раз дороже за одну тонну, то есть четыреста девяносто кредов.

Очень редко встречались породы с высоким содержанием одного металла, это тоже было классифицировано, и был понятен выход смеси. За многие годы все было исследовано, все исключения известны и понятны. К примеру, попался "ранит" это порода, в каждом кубе которой содержалось тысяча килограмм железа и еще какие-то металлы. В этом случае из ста кубов ранита, вырабатывается стандартная смесь металлов ранитин (КССМ "Ранитин") в объеме ста тонн смеси железа и сопутствующих металлов, согласно таблице концентраций сделанных специально под эту породу, как исключение. Таких случаев было очень мало, как и таких руд и пород. В основном стандартные сто кубов против двух тонн стандартной смеси концентрата металлов.

Выделение металлов из смесей требовало громоздкого и сложнейшего оборудования, поэтому на этом этапе шахтерские и добывающие корпорации свою работу заканчивали. В дело вступали уже промышленные и перерабатывающие заводы.

Промышленность работала именно на стандартных смесях металлов. Более тонкое производство, выделяло металлы. Но делалось это, скорее всего без особых раздумий. Подбиралась смесь, в которой больше всего компонентов было задействовано в продукте производства. Покупались стандартные смеси в виде стандартных блоков по одной тонне, металлы разделялись, изготавливался продукт. Продавался продукт. Остатки в виде отдельных металлов, уже очищенных, продавались тоже, но уже по повышенной цене (хотя в продаже очищенных металлов не было, как гласил пакет информации у Лады, хотя возможно, что он получал другое наименование концентрата стандартной смеси металлов КССМ)), а, скорее всего тоже шло в производство и в виде продукта тоже продавалось. Потерь металлов при производстве, как уверяла база знаний, не было. В дело шла смесь металлов полностью. На более сложные и много компонентные продукты шли различные смеси металлов. То есть, к примеру, сорок блоков смеси ортинита, восемнадцать блоков рексинита и один блок дорогущего гардинита. Безотходное, унифицированное и максимально стандартизированное производство. И так по всему Содружеству.

Все эти базовые знания Егор получил из баз данных и знаний. Для упрощения в местном шахтерском и производственном жаргоне были приняты системы упрощения наименований. Так порода или руда имела название "рексит", концентрат стандартной смеси металлов из нее КССМ "рексинит". Больше ни чего говорить не требовалось. Все всем было понятно. Стандарт, классификация. При словах рексинит все понимали стандартный блок концентрата из рексита, весом в тонну со стандартной смесью металлов и их соотношением.

Егору стало все понятно. Особых трудностей для себя он не видел, стоило поподробней изучить все это, но пока ему хватало и того, что есть.

— Егор, анализ информации завершен. — Сообщила Лада. — Все данные собраны в карту обследованного астероидного пояса. Глубина как я и говорила всего сорок километров от края. Это наше. Данные "Неогена" уходят в глубину пояса астероидов на глубину трехсот километров.

— Вынеси все на экран. Наложи одно на другое. Сверим.

— Достоверность информации "Неогена" пятьдесят восемь процентов. Они провели простое широкополосное сканирование. У нас более точные данные, но в глубину они уходят всего на сорок километров.

— Вот и важно выяснить совпадения. На основе этих совпадений предположить наличие в глубоких слоях достоверных концентрированных областей дорогих руд и пород.

— Задача принята. — Искин помолчал и выдал предложение. — При сканировании первой зоны нашим сканером выявлены четыре места повышенного содержания марита, руда в четыре раза дороже рексита.

— Обьем?

— С четырех мест соберем чуть больше двухсот кубов, но это не точно, месторождения выходят из зоны обследования вглубь астероидного пояса за пределы сорока километров. Более точно можно определить при индивидуальном сканировании каждого астероида.

— Давай к самому крупному. — Решил Егор.

— Выполняю.

Первое место оказалось у небольшой каверны (впадины) в астроидном поясе примерно ста семидесяти километров диаметром. Прошли во впадину, начали вырабатывать лазерами все астероиды, мешающие проходу корабля к месту с повышенной концентрацией марита. За полдня в трюме оказалось почти двести тонн рексита, но зато подошли к астероиду целиком состоящего из марита. Персональное сканирование астероида дало запас руды в восемьсот девяносто восемь кубов марита и тысяча шестьсот тридцать кубометров рексита. Егор первым делам решил вырабатывать дорогой марит. На маневровых двигателях подошли на дистанцию в сорок метров, что называется почти в притык. Стабилизировали свое положение и, переведя двигатель в режим реактора, стали бодро пилить астероид в месте, где залегал марит.

Снаружи их было не видно. Внутри астероидного поля их было тоже не найти. Да и не стал бы их тут ни кто искать. Их, это Егора и Ладу, Егор почему-то искина отождествлял с живым человеком. Дурость конечно, как понимал Егор, но положение на деле существовало.

Грузовой трюм "Шахтера был разбит на шесть отсеков, каждый в среднем по шестьдесят с лишним тонн. Дальние отсеки от рубки корабля, находящейся в центре корпуса, были связаны с внешнем пространством. Там царил вакуум, а в два ближних от рубки, верхний и нижний можно было загнать воздух. Егора интересовал верхний. Там был установлен мини комплекс частичной переработки руды. На тестировании он показал, что находится во вполне работоспособном состоянии. Егор затребовал у искина всю техническую документации на него и пришел к выводу, что его надо срочно запускать. Переработка руды в КССМ сразу заинтересовала Егора именно из-за различий в цене и объемах груза.

Знаний, как и ожидалось, не хватило. Нужен был как минимум третий ранг в производстве и это только начало. В этом случае можно было составить реакцию переработки и более-менее грамотно его запустить. Что бы пользоваться комплексом уверенно, требовалось много разных знаний: 'кибернетика', комплекс был ни чем иным как своеобразным роботом работающих на внутренних циклах, 'инженеринг', 'техник малых промышленных систем', 'энергетик малого корабля', 'энергетик промышленных систем' и много еще всего. Следовало или изучить базы целиком или собрать из них необходимое, главным было именно наличие этих баз, а их пока у Егора не было, как и денег на их приобретение. Пять часов ушло на изучение второго ранга, еще двадцать пять на третий. Голова гудела, он передозировки информации. Егор вывалился из реальности нейросети в сон, но изучение и разбор информации по производству третьего ранга освоил. Отдых занял двенадцать часов непрерывного сна.

За это время Лада сумела забить все свободные объемы рудой. Двести тонн рексита и триста марита хранились в трюме и двух подвесных контейнерах. Делать тут больше пока было нечего, вернее работы было много, но вот места под руду уже не было. За тридцать минут вышли из прохода, еще пять минут выползали из каверны на маневровых двигателях. Двадцать минут разгона и прыжок к ближайшему пункту приема руды корпорации "Неоген".