Шахтер

Хорт Игорь Анатольевич

Шахтер

Глава нулевая

"Европейской компании на работу связанной с риском требуются мужчины и женщины от двадцати трех до тридцати пяти лет. Работа и проживание на контрактный период вне России. Оплата от трех тысяч долларов в месяц. Желающие могут обратиться за дополнительной информацией по телефону: 994-3489-6987".

Егор, окончив Государственную Медицинскую Академию, получил распределение в один из многих районных центров N-ской области. Ехать в тьму-таракань не хотелось, да и не требовалось. Времена поменялись. Найдешь работу по специальности, работай. Не можешь заработать на жизнь в городе, отправляйся в район. Врачи ни кому не нужны. Зарплата ниже плинтуса, на жилплощадь не рассчитывай. Перестройка…

С трудом сдав государственный экзамен, Егор неделю праздновал с друзьями, такими же докторами, это событие. Выдача синего диплома и значка о высшем медицинском образовании, обязательных атрибутов молодого врача бывшего Советского Союза пролетело в полупьяном угаре. Нельзя сказать, что Егор пошел учиться не по призванию. Он хотел быть врачом, хотел лечить и приносить пользу людям и обществу. Перестройка резко поменяла приоритеты. Страна, бывшая когда-то единой, развалилась на глазах. Руководство теперь вместо светлого коммунистического будущего звало в не менее светлое капиталистическое. Народ, как-то сразу ставший ни кому не нужным, обдумывал варианты выживания…

Найдя в тарелке с бычками, стоящей на столичной газете с рекламой и объявлениями, серьезный на его взгляд окурок, Егор расправил его, размял затвердевший за ночь в нем табак, тяжело вздохнув, закурил. Голова не работала абсолютно. Требовалось срочно принять лекарство. Возникло чувство, что лекарство есть, оно приготовлено заранее, надо просто вспомнить, куда его поставил вчера вечером Артем, сосед по комнате. Напряжение мозговых извилин результата не дало. В памяти возникали картины двух или трехдневной давности, вчерашний вечер отсутствовал целиком…

Утреннюю тишину в общежитии нарушили голоса в коридоре. К дверям комнаты подошли, открыли ее пинком, да таким, что посыпались крошки известки и цемента. Дверной блок выдержал и не упал во внутрь комнаты, хотя мог. В комнату вошли Артем с Давидом.

— Здорово Егор. — Артем кисло усмехнулся. — Ты как? Живой?

Егор пытался кивнуть, но помешал бычок, пальцы обожгло остатком сигареты без фильтра, и вместо приветствия из глотки вылетел трехэтажный мат. Бычок был отброшен в сторону с проклятьями и пожеланиями ему зла…

— Живой. — Сам себе под нос буркнул Артем, залез в шкаф и долго там копался. — Вот! А ты боялась, даже платье не измялось. — Из шкафа показался довольный сосед по комнате с бутылкой в руке. — Пол бутылки всего правда, но нам хватит. Садись Давид.

Грузин Давид Аркацвали тоже закончивший в этом году институт осторожно огляделся, ища место куда уронить свое заднее место, вытащил из-под стола единственный целый стул и сел на него, перегородив своим внушительным телом все выходы и входы в комнату.

— Дверь закройте. — Выдавил из себя Егор.

— За чем? Сейчас Вован с кентом зайдут. — Артем разлил в три стакана остатки из бутылки. — Ты хоть помнишь, о чем мы вчера договорились?

— Туманно… — Егор убрал с табуретки тарелку с окурками на пол, снял с табуретки газету с рекламой и, поставив табурет у стола сел.

— Ну, с богом. — Егор, Артем и Давид подняли стаканы, не чокаясь, с размаху вылили содержимое в свои утробы.

Водка покатилась по пищеводу, обожгла желудок. Стакан вернулся на свое место.

— Жесть. Вот гадость. Как ее люди пьют. — Артем уже копался в пустом холодильнике.

— Артем, там макароны, где-то были. — Скривился Егор, опохмелятся, он не любил, но и терпеть и мучаться целый день, не хотелось.

— А, да. — Артем быстро налил в кастрюльку воды и поставил на плитку. — Короче, будут макароны по-флотски. Банку тушенки обещал вчера Вован.

В подтверждение слов Артема в коридоре общежития послышались новые голоса. Эти голоса Егору удалось опознать: Вован и его земляк Игорь, студент стоматологического факультета с соседней общаги. Зашли в комнату. Сдвинули Давида с прохода. Вернее Давид сам сместился вместе со стулом: Вован мог протопать и по Давиду. Тоже не маленький, наглый, самоуверенный и самое главное драчливый. Помахать кулаками, хлебом не корми. Авторитетов для Вована не существовало: борзый.

Оба были уже навеселе. В руках стоматолога заманчиво покачивалась авоська с пятью бутылками водки и бутылкой коньяка, гадости неимоверной, с пятью звездами. Вован тоже не подкачал: булка хлеба, банка тушенки, две банки шпротов. Утро начало набирать обороты и обещало быть приятным. Закипела вода. Последняя пачка макарон была сварена, под веселые воспоминания вчерашнего дня. Артем слил воду в какой-то таз, и, перемешав горячие макароны с тушенкой, пытался слегка поджарить эту смесь на сковороде, но ему не дали. Ждать ни кто не хотел.

— Горячее сырым не бывает. — Вован уже открыл бутылку, добавив к трем стоящим на столе одиноким стаканам две кружки-подружки, булькал водку по таре. — Давай на стол харчи, со вчерашнего дня не ели, язву бы не нажить. Да и вам надо зубы поточить перед дорогой…

— Вздрогнем. — Еще пол стакана паленой водки прокатилось по пищеводу Егора, настроение начало быстро ползти от границы с названием "похмельный синдром" к границе с названием "утренняя пьянка".

— После второй правильные люди не закусывают. Не чего водку и харчи переводить. — Остановил Давида Вован, тот хотел зацепить вилкой огромную макаронину в сковороде. — Подожди. Вишь Артем наливает.

Давид что-то промычал нечленораздельное, но вилку из рук выпустил и от гигантской макаронины отстал.

— Ты смотри, каких монстров делают на нашем хлебозаводе. — Макаронина привлекла теперь внимание Артема, длиной почти двадцать сантиметров, отваренная, она в диаметре стала не меньше трех сантиметров. — Экая вальяжная боярыня. А мука хорошая, видишь, не развалилась на части! Держит честь макаронной фабрики.

Вторая бутылка, лишившись своего содержимого, была отправлена в шкаф, а коллектив, уже изрядно повеселевший, громко стукнул стаканами. Еще сотня грамм ядреного напитка прошла проверить состояние желудка и внутренних органов Егора. За несколько минут сковородка с макаронами была зачищена от содержимого, а собравшиеся у стола, в полном объеме почувствовали прелесть жизни.

К удивлению Егора, оставшиеся три бутылки водки были аккуратно уложены в пакет, вместе с двумя банками шпротов и остатками буханки хлеба. Артем закинул в сумку раскладной нож, пару ложек и, посмотрев на Егора, поинтересовался:

— Ты собрался?

— Куда? — Обалдел от вопроса Егор.

— Он не помнит! — Вован вытащил из-под кровати Егора портфель, с которым Егор ходил на учебу, затолкал в него бутылку коньяка, проверил паспорт и документы.

— Да все на месте, он вчера собрался, просто выбило предохранители, не помнит. — Хмыкнул Артем. — Вован, газета где?

— В портфель к нему положу. — Рекламная газета из столицы была аккуратно свернута и положена в Егоров портфель. — Все потопали, до самолета еще больше часа, но надо спешить, за сорок минут регистрация. — Вован положил два стакана в пакет с водкой и шпротами.

— Мир этому дому, пойдем к другому. — Артем окинул комнату прощальным взглядом. — Присядем на дорожку. — Все сели, кто, где смог и, наконец, стали выходить из комнаты.