Прекрасная катастрофа

— Я же сказала тебе, — начала я.

— Голубка, сколько раз мне нужно повторить? — нахмурился он. На его нетерпеливый тон я лишь покачала головой.

— Я просто не понимаю. Раньше я тебе не нужна была там.

Трэвис слегка коснулся пальцами моей щеки.

— Раньше я тебя и не знал. Когда тебя там нет, я не могу сконцентрироваться. Я начинаю думать, где ты, что делаешь... Но когда ты там, и я тебя вижу, то могу сосредоточиться. Знаю, что похоже на сумасшествие, но так и есть.

— И это сумасшествие мне очень нравится, — я улыбнулась и потянулась к нему, чтобы поцеловать в губы.

— Очевидно, — пробормотала Америка.

Стоя в тени Китон Холл, Трэвис крепко прижимал меня к себе. Пар от моего дыхания смешивался с его в холодном ночном воздухе, и я слышала тихие беседы тех, кто просачивался в боковую дверь в нескольких шагах от нас, не замечая нашего присутствия.

Китон был самым старым зданием Восточного, и хотя Круг проводил там бои и раньше, мне было некомфортно в этом месте. Адам ожидал, что дом будет набит битком, а Китон не был самым просторным из зданий кампуса. Деревянные балки были выставлены вдоль старых кирпичных стен — всего лишь один признак того, что внутри идет реконструкция.

— Это одна из худших идей Адама, — проворчал Трэвис.

— Уже поздно что-то менять, — сказала я, смотря на строительные леса.

Мобильник Трэвиса загорелся, и он открыл крышку телефона. Его лицо стало слегка синего цвета от подсветки дисплея, и я смогла увидеть, что у него между бровями пролегли две морщинки. Он нажал на парку кнопок и закрыл телефон, прижимая меня к себе еще сильнее.

— Ты сегодня нервный, — прошептала я.

— Мне будет лучше, когда Трент притащит сюда свою грязную задницу.

— Я уже здесь, ты, плаксивая маленькая девочка, — сказал Трент спокойным голосом.

Я едва видела его очертания в темноте, но его улыбка заблестела от света луны.

— Как поживаешь, сестренка? — спросил он. Трент обнял меня одной рукой, и играючи толкнул Трэвиса другой.

— Хорошо, Трент.

Трэвис сразу же расслабился, и затем он за руку отвел меня к тылу здания.

— Если копы появятся, а мы окажемся по разные стороны, то встречаемся в Морган Холле, хорошо? — сказал Трэвис брату. Мы остановились у расположенного у самой земли открытого окна, что означало, что Адам внутри и уже ждет.

— Ты надо мной прикалываешься? — сказал Трент, уставившись вниз в окно. — Даже Эбби едва туда пролезет.

— Ты пролезешь, — уверил его Трэвис, залезая в темноту. Как и много раз раньше, я наклонилась и оттолкнулась спиной назад, зная, что Трэвис меня поймает.

Мы ждали несколько минут, а потом Трент заворчал, когда спрыгнул с края окна и приземлился на пол, почти потеряв равновесие, как только его ноги коснулись бетонного пола.

— Тебе повезло, что я люблю Эбби. Я бы не делал это ни для кого другого, — пробурчал Трент, отряхивая рубашку.

Трэвис подпрыгнул и закрыл окно одним быстрым движением.

— Сюда, — сказал он, ведя нас сквозь темноту.

Мы проходили коридор за коридором; я схватила руку Трэвиса и почувствовала, что Трент сжимает мою рубашку. Я слышала, как маленькие кусочки гравия царапали бетон, пока я шаркала ногами по полу. Я чувствовала, как расширяются мои глаза, пытаясь приспособиться к темноте подвала, но из-за отсутствия света, я не могла сфокусироваться.

Трент вздохнул после третьего поворота.

— Мы никогда не найдем выход отсюда.

— Просто иди за мной. И все будет хорошо, — сказал Трэвис, раздраженный недовольством брата.

Когда в коридоре стало светлее, то я поняла, что мы уже близко. Низкий гул толпы перерос в лихорадочное перечисление ставок и имен, и я знала, что мы пришли. В комнате, в которой обычно Трэвис ждал своего выхода, раньше находились лишь один светильник и стул, но после реконструкции она была заполнена столами, стульями и каким-то оборудованием, накрытым белой тканью.

Трэвис и Трент обсуждали стратегию борьбы, а я выглянула в зал. Он оказался меньше предыдущего, зато людей было столько же, сколько и в прошлый раз, повсюду царил хаос. Мебель, укрытая пыльными покрывалами, стояла в ряд вдоль стен, убранная, чтобы освободить место для зрителей.

Комната была темнее обычного, и я поняла, что Адам осторожничал, чтобы не привлечь внимание к нашему местонахождению. Фонари свисали с потолка, тускло освещая деньги, которые держали высоко в руках, до сих пор делая ставки.

— Голубка, ты меня слышала? — спросил Трэвис, дотрагиваясь до моей руки.

— Что? — спросила я, моргая.

— Я хочу, чтобы ты стояла у этой двери, хорошо? Держи Трента за руку постоянно.

— Я не сдвинусь с места. Обещаю.

Трэвис улыбнулся, его идеальные ямочки утонули в щеке.

— А вот теперь ты нервничаешь.

Я взглянула на дверь, потом на Трэвиса.

— У меня плохое предчувствие, Трэв. Не из-за боя, но... из-за чего-то другого. У меня мурашки по коже от этого места.

— Мы здесь надолго не задержимся, — успокоил меня Трэвис.

Из рупора донесся голос Адама, и мое лицо оказалось в теплых, знакомых ладонях.

— Я люблю тебя, — сказал он, поднимая меня на руки и прижимая к себе в поцелуе. — Он поставил меня на пол и обвил мою руку вокруг Трента.

— Глаз с нее не своди, — сказал он брату. — Ни на секунду. Здесь все сойдут с ума, когда начнется бой.

— ...поприветствуем сегодняшнего претендента на победу... ДЖОН САВАЖ!

— Я буду беречь ее, как зеницу ока, братишка, — сказал Трент, дергая меня за руку. — А теперь пойди, надери задницу этому парню, и погнали отсюда.

— ... ТРЭВИС "БЕШЕНЫЙ ПЕС" МЭДДОКС! — прокричал Адам в рупор.

Звук стал приглушаться, когда Трэвис проходил сквозь толпу. Я посмотрела на Трента — на его лице едва проявлялась улыбка. Вряд ли кто-либо другой заметил, а я увидела в его глазах гордость.

Когда Трэвис вышел в центр Круга, я сглотнула. Джон не был больше, но он отличался от всех тех, с кем до этого боролся Трэв, включая парня, с которым он дрался в Вегасе. Он не пытался напугать его своим взглядом, как это делали остальные; он изучал его, обдумывая стратегию боя. Кроме того, что его глаза анализировали, они еще и не излучали никакого здравого смысла. Еще до того, как начался бой, я знала, что это не обычная битва — перед Трэвисом стоял демон.

Казалось, Трэвис тоже заметил это отличие. Обычная ухмылка сошла с его лица, вместо нее появился пристальный взгляд. Когда прозвучал звук рога, Джон атаковал.

— Господи, — сказала я, схватившись за руку Трента.

Трент двигался, как Трэвис, как будто они были одним целым. Я напрягалась с каждым замахом Джона, борясь с сильным желанием закрыть глаза. Не было никаких лишних движений; Джон был хитрым и точным. Все другие бои Трэвиса, по сравнению с этим, казались детской игрой. Недюжинная сила ударов внушала ужас, будто весь бой был поставлен и отточен до совершенства.

Воздух в комнате был тяжелым и застоявшимся; каждый раз, когда я открывала рот, то вдыхала пыль с простыней. Чем дольше длился бой, тем сильнее становилось зловещее чувство. Я не могла от него избавиться, но заставила себя остаться на месте, чтобы Трэвис мог сконцентрироваться на бое.

В один миг я была под гипнозом от зрелища, происходящего в центре подвала, в следующий миг, меня толкнули сзади. Моя голова отклонилась назад и ударилась, но я сильнее ухватилась за руку Трента, отказываясь сдвигаться со своего места. Трент повернулся и схватил за рубашки двух парней, стоящих сзади, и швырнул их на пол, как тряпичных кукол.

— Назад, придурки, или я вас убью, — крикнул он уставившимся на упавших парней. Я схватилась за него крепче, и он погладил мою руку.— Ты со мной, Эбби. Смотри бой.

Трэвис хорошо справлялся, и я вздохнула, когда он нанес первый удар. Толпа зашумела, но благодаря предупреждению Трента, мы были на безопасном расстоянии от остальных. Трэвис нанес тяжелый удар и потом взглянул на меня, и снова быстро обратил внимание на Джона. Его движения были гибкими, почти расчетливыми, казалось, предупреждающими заранее атаки Джона.