Молчание

Мы вышли из здания, дошли до парковки и только там до меня дошло. Я оглянулась в поисках Фиата и вспомнила, что утром мама подбросила меня до школы по пути на работу. А Ви не водила машину из-за сломанной руки.

— Черт, — сказала Ви, прочитав мои мысли, — мы без машины.

Прикрывая глаза от солнца, я покосилась в сторону улицы. — Полагаю, нам придется прогуляться.

— Не нам. Я бы пошла, но мой лимит посещения библиотеки — не чаще раза в неделю.

— Ты же еще не ходила в библиотеку на этой неделе, — заметила я.

— Да, но может, мне придется пойти туда завтра.

— Завтра четверг. Ты когда-нибудь в жизни занималась по четвергам?

Ви почесала ногтем по своей губе и глубокомысленно выдала:

— А разве я когда-нибудь занималась по средам?

— Не помню.

— Значит, договорились. Я не могу идти. Тогда бы я нарушила традицию.

Полчаса спустя я поднялась по ступенькам к главному входу библиотеки. Зайдя внутрь, я решила отложить домашнюю работу на потом и направилась прямиком в зал мультимедиа, где прочесала Интернет, пытаясь отыскать информацию о «Повешении в Кингхорн», но нашла не так уж много. Сначала была большая шумиха, но все новости заканчивались тем, что копы обнаружили предсмертную записку, а Эллиота выпустили.

Настало время наведаться в Портленд. Я не собиралась делать что-то особенное, всего лишь порыться в архивах статей, но, может, поездка туда облегчит мне работу.

Я отключила компьютер и позвонила маме.

— Мне нужно быть дома к девяти вечера?

— Да, а что?

— Я подумала о том, чтобы съездить на автобусе в Портленд.

Она одарила одним из своих смешков, подразумевавших: «Должно быть, ты считаешь меня сумасшедшей».

— Мне нужно взять интервью у студентов школы Кингхорн, — сказала я. — Для исследования над которым я работаю. — Я не лгала. Не совсем. Конечно, гораздо проще было бы оправдаться, если бы меня не тяготило чувство вины от того, что я не рассказала ей о взломе и не утаила от нее визит полиции. Мне следовало бы рассказать ей обо всем, но едва я открывала рот, как нужные слова куда-то улетучивались. Мы изо всех всех сил пытались выжить. Нам нужна мамина зарплата. А если я расскажу ей об Эллиоте, она тут же уволится.

— Ты не можешь одна ехать в город. В школе уже вечер и скоро стемнеет. Кроме того, к тому времени, как ты туда доберешься, студенты уже разойдутся.

Я тяжело вздохнула. — Ладно, скоро буду дома.

— Знаю, я обещала тебя забрать, но у меня куча дел в офисе. — Я слышала шелест бумаг в трубке и представила, как она прижимает ее к уху, а телефонный шнур на несколько раз обвился вокруг тела. — Не слишком, если я попрошу тебя дойти пешком?

Погода была не такой уж прохладной, к тому же у меня была джинсовая курточка и пара ног. Так что я вполне могла пройтись пешком. Звучал этот план гораздо убедительнее, поскольку мысли о прогулке до дома не вызвали у меня особого энтузиазма. Но у меня не оставалось другого выбора, кроме как заночевать в библиотеке. Я практически дошла до выхода, когда услышала, как кто-то зовет меня по имени. Обернувшись, я увидела приближавшуюся ко мне Марси Миллар.

— Я слышала про Ви, — сказала она. — Так грустно. Я вот думаю, кто же мог на нее напасть? Разве что, ну ты понимаешь, вдруг они не смогли с ней справиться. Может, это была самооборона. Я слышала, что было темно и шел дождь. Легко можно было перепутать Ви с лосем. Или медведем, или даже быком. Действительно, с любым огромным животным.

— Господи, так приятно было с тобой поболтать, но есть множество других вещей, которые я бы предпочла. Например, засунуть руку в мусорный бак. — Я направилась к выходу.

— Надеюсь, она не ела больничную еду, — сказала Марси мне вдогонку. — Слышала, еда там очень жирная. А Ви уже некуда толстеть.

Я развернулась. — Все. Еще одно слово и я… — мы обе знали, что это была пустая угроза.

Марси самодовольно ухмыльнулась: — Ты что?

— Шалава, — сказала я.

— Дура.

— Шлюха.

— Уродка.

— Анорексичная свинья.

— Вау, — сказала Марси, мелодраматично отшатываясь с прижатой к сердцу рукой. — Мне изобразить, что я оскорбилась? Попробуй еще раз. А то ничего нового. По крайней мере, я знаю, как это пережить.

Охранник у входа выразительно покашлял. — А ну-ка разошлись. Либо идите на улицу, либо обеих отвезу в участок и позвоню родителям.

— Говорите ей, — сказала Марси, указывая на меня пальцем. — Я единственная, кто пытался быть милой. Она набросилась на меня с оскорблениями. Я только выразила ей соболезнования по поводу ее подруги.

— Я сказал «на улицу».

— Отлично смотритесь в униформе, — сказала ему Марси, улыбаясь своей фирменной ядовитой улыбкой.

Он мотнул головой в сторону дверей.

— Вон отсюда, обе.

Но голос был уже не таким грубым.

Марси, виляя бедрами, направилась к дверям. — Не откроете мне дверь? У меня руки заняты. — В руках у нее была одна книга. В мягкой обложке.

Охранник нажал кнопку и двери автоматически открылись.

— Ой, спасибо, — сказала Марси, посылая ему воздушный поцелуй.

Я не пошла за ней. Я не знала, что бы случилось, если бы пошла, но меня настолько переполняли негативные эмоции, что я вполне могла натворить что-то, о чем бы впоследствии пожалела. Стычки и драки не в моем характере. Если только дело не касалось Марси Миллар.

Я развернулась и пошла обратно в библиотеку. Шагнула в металлическую кабину лифта и нажала кнопку подземного этажа. Я могла бы подождать несколько секунд, пока Марси уйдет, но знала другой путь на улицу и решила им воспользоваться. Пять лет назад городской совет решил перевезти публичную библиотеку в историческое здание прямо в центр старого Колдуотера.

Здание из красных кирпичей, датированных пятидесятыми годами девятнадцатого века, украшал романтический купол и обзорная площадка с перилами, предназначенная для наблюдения за входящими в порт судами. К сожалению, здание не располагало парковкой, поэтому был вырыт специальный туннель, соединявшей его с подземной парковкой здания суда, находящегося через улицу. Теперь эта парковка обслуживала оба здания.

Лифт лязгнул, остановился и я из него вышла. Туннель был освещен флуоресцентными лампами, мигавшими светло-сиреневым светом. Мне потребовалась минута, чтобы заставить себя идти. Внезапно я вспомнила о своем отце и о том вечере, когда его убили. Я подумала, что, если он был на улице, которая была такой же длинной и темной, как и туннель передо мной.

Двигайся, — сказала я себе. То был случайный акт насилия. Весь прошлый год ты впадала в паранойю при виде каждой темной улице, темной комнаты, темной кладовой. Ты не можешь всю оставшуюся жизнь бояться, что на тебя нападут, угрожая пистолетом.

Убеждая себя, что страх был лишь у меня в голове, я направилась в туннель, слыша, как мои туфли мягко шуршат по бетону. Закинув рюкзак за левое плечо, я подсчитывала, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы добраться до дома пешком и стоит ли мне срезать дорогу через железнодорожные пути, учитывая, что уже темнело. Я надеялась, что если буду о чем-нибудь оживленно думать, то у меня уже не будет времени обращать внимание на растущее чувство тревоги и страха.

Туннель закончился и внезапно прямо передо мной возник темный силуэт.

Я остановилась на полпути с замершим сердцем. Патч был одет в черную футболку, свободные джинсы и сапоги со стальными вставками. А глаза смотрели с таким выражением, будто плевать он хотел на все правила. Улыбка была чересчур хитрой, чтобы я могла чувствовать себя спокойно.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, убирая с лица выбившуюся прядь волос и заглядывая на выезд с парковки, ведущий на улицу, за его спиной. Я знала, что он был прямо передо мной, но несколько лампочек перегорели, из-за чего сложно было его разглядеть. Если у Патча на уме было изнасилование, убийство или кое-что похуже, то место лучше сложно представить.