Крещендо

Аха, как же.

— Ну например, я знаю, что ты все еще переживаешь из-за смерти папы. Ты посещала школьного психолога. В общем, я знаю все обо всех. Кроме Патча. На прошлой неделе я заметила, что его файл пуст. Я хочу знать, почему. Хочу знать, что он скрывает.

— Зачем тебе это?

— Вчера он стоял на подъездной дорожке и пялился в окно моей спальни.

Я моргнула. — Патч стоял на твоей подъездной дорожке?

— Если только ты не знаешь другого парня, который водит Джип Коммандер, одевается во все черное и очень хорош собой…

Я нахмурилась. — Он что-нибудь сказал?

— Он увидел, что я смотрю в окно, и ушел. Мне стоит подумать о судебном постановлении, запрещающем ему приближаться к моему дому? Такое поведение для него нормально? Я знаю, что он странный, но вопрос в том, насколько?

Я проигнорировала ее, так как полностью была поглощена обдумыванием этой информации. Патч? Возле дома Марси? Это, должно быть, случилось после того, как он уехал от меня. После того, как я сказала "Я люблю тебя", а он испарился.

— Нет проблем, — сказала Марси, выпрямляясь. — Есть много других способов получить информацию, например, в администрации. Думаю, они будут очень рады пустому школьному файлу. Я не собиралась ничего говорить, но ради собственной безопасности…

Я ничуть не волновалась, что Марси пойдет к руководству школы. Патч может сам с этим справиться. Меня беспокоила прошлая ночь. Он уехал, внезапно заявив, что ему нужно что-то сделать. Но мне с трудом верилось, что это что-то было на подъездной дорожке у Марси. Куда проще было думать, что он ушел из-за моих слов.

— Или в полиции, — продолжала Марси, постучав кончиком пальца по своей губе. — Пустой школьный файл — это почти незаконно. Как Патч попал в школу? Ты выглядишь расстроенной, Нора. Я во что-то влезла? — довольная улыбка озарила ее лицо. — Влезла, да? Это не вся история!

Я уставилась на нее равнодушным взглядом. — Та, кто не гнушается заявлениями, что ее жизнь лучше, чем у всех остальных учеников в этой школе, конечно же, имеет привычку изучать каждый аспект наших скучных, никчемных жизней.

Улыбка сползла с лица Марси. — Мне бы и не пришлось, если б все вы не стояли у меня на пути.

— У тебя на пути? Это не твоя школа.

— Не надо так со мной разговаривать, — сказала Марси, нерешительно и почти непроизвольно дернув головой. — Хотя… тебе вообще больше не стоит говорить со мной, никогда.

Я вскинула ладони. — Без проблем.

— И так как ты все еще стоишь у меня на пути, вали отсюда.

Я посмотрела на свой табурет, совершенно уверенная в том, что она не всерьез. — Я была первой.

Копируя мой жест, Марси также подняла ладони. — Не моя проблема.

— Я не уйду.

— А я не буду сидеть с тобой.

— Рада слышать.

— Проваливай, — приказала Марси.

— Нет.

Нашу перепалку прервал звонок, и лишь после того, как его пронзительный звон затих, мы с Марси осознали, что в классе царит полная тишина. Мы оглянулись вокруг, и у меня свело живот от того, что все места в классе были заняты.

Мистер Лукс расположился в проходе справа от меня, размахивая листком бумаги.

— У меня в руке незаполненная схема рассадки, — сказал он. — Каждому прямоугольнику соответствует стол в классе. Напишите ваше имя в нужном прямоугольнике и передайте листок следующему, — он швырнул схему на стол прямо передо мной. — Надеюсь, вам понравятся ваши партнеры, — сказал он нам. — Вы проведете вместе ближайшие восемь недель.

В полдень, когда занятия закончились, мы с Ви поехали в забегаловку Энзо — наше излюбленное место, — чтобы перехватить ледяной мокко или горячее молоко, в зависимости от сезона. Когда мы пересекали парковку, я чувствовала, как солнце припекает мое лицо, и в этот момент увидела его. Белый кабриолет Фольксваген с объявлением о продаже на окне: 1000 долларов или лучшее предложение.

— У тебя слюнки потекли, — сказала Ви, щелкнув по моему подбородку.

— Ты, случаем, не можешь одолжить мне тысячу долларов?

— Я не могу одолжить и пяти долларов. Моя свинья- копилка официально больна анорексией.

Я с сожалением вздохнула, с тоской глядя на кабриолет.

— Мне нужны деньги. Мне нужна работа, — я закрыла глаза, представляя себя за рулем кабриолета: верх опущен, ветер развивает мои волнистые волосы.

С кабриолетом мне больше не пришлось бы просить, чтобы меня подвезли. Я была бы вольна ехать, куда мне захочется, и когда захочется.

— Ага, но если устроиться на работу, то тебе реально придется вкалывать. В смысле, ты уверена, что готова потерять все лето, работая за минимальную зарплату? Ты могла бы, ну не знаю, обойтись и меньшими усилиями.

В кафе Энзо мы с Ви заказали ледяной мокко, ореховый салат со специями и плюхнулись со всем этим за столик. За последние несколько недель забегаловка Энзо претерпела серьезную модернизацию — чтобы подняться идти в ногу с двадцать первым веком. Таким образом, в Колдуотере появилось первое интернет-кафе. Учитывая тот факт, что моему домашнему компьютеру было шесть полных лет, я была очень этому рада.

— Не знаю, как ты, а я готова к каникулам, — сказала Ви, перемещая свои солнечные очки на макушку. — Восемь дополнительных недель испанского. Это больше дней, чем я хочу даже думать об этом. Что нам нужно, так это отвлечься. Нам нужно что-то, что очистит голову от этой бесконечной гонки за получением достойного образования. Нам просто необходимо прошвырнуться по магазинам. Портленд, вот куда мы поедем! В "Мэйсисе" большая распродажа. Мне нужна обувь, мне нужны платья, и мне нужен новый парфюм.

— Ты же только что купила новую одежду. На двести долларов. Твоя мама истечет кровью, когда получит выписку со счета МастерКард.

— Ага, но мне нужен парень. А чтобы найти парня, надо хорошо выглядеть. Не помешает также и хорошо пахнуть.

Я откусила кусочек груши со своей вилки. — Есть кто-нибудь на примете?

— Собственно говоря, да.

— Только пообещай мне, что это не Скотт Парнелл.

— Скотт какой?

Я улыбнулась. — Видишь? Теперь я счастлива.

— Не знаю никакого Скотта Парнелла, но так случилось, что парень, на которого я положила глаз, очень горяч. Нереально горяч. Даже круче Патча, — она выдержала паузу. — Ну, может, не настолько… Никто не может сравниться с ним. Серьезно, оставшаяся часть моего дня — полный отстой. Или Портленд, или мне конец.