Страница 5 из 100
4 Покуда она его звала, Галера от пристани отплыла, Далеченько в Черное море ушла. А в то же воскресенье В полуденную пору Ильяш Бутурлак глаза раскрывает. Галеру озирает, А ни одного турчина не примечает. Тогда Ильяш Бутурлак на палубу взбегает, Кошку Самойла встречает, в ноги ему упадает: "Ой, Кошка Самойло, гетман запорожский, батько казацкий! Не будь же ты таков ко мне, Как я напоследок моего веку к тебе! Бог помог тебе неприятеля победить, Да не сумеешь ты до христианской земли доплыть! Вот как учини: Половину казаков в оковы закуй да на весла посади, А половину в дорогое турецкое платье обряди: Ведь будем еще от Козлова на Цареград путь держать, Выйдут из Цареграда двенадцать галер нас встречать, Будут Алкана-пашу с девкою Санджаковною По свиданью поздравлять, — Как будешь им отвечать?" Как Ильяш Бутурлак научил, Так Кошка Самойло, гетман запорожский, учинил: Половину казаков заковал да на весла посадил, А половину в дорогое турецкое платье нарядил. Вот они от города Козлова к Цареграду подплывают, Сразу из Цареграда двенадцать галер выбегают, Галеру встречают, из пушек стреляют, Алкана-пашу с девкою Санджаковною По свиданью поздравляют. Но Ильяш Бутурлак делом смекнул: Сам на передний помост шагнул, Турецким беленьким платочком махнул, — То по-гречески, как грек, говорит, То по-турецки, как турок, кричит. Молвит: "Вы, турки-янычары, братцы, не шумите, От галеры в сторону отступите, Наш Алкан-паша пировал всю ночь, Головы поднять ему невмочь, С похмелья болеет. Сказал: "Как пойду назад, Не забуду вашей ласки, встретить буду рад!" Тогда турки-янычары от галеры отступали, К Цареграду отплывали, Из двенадцати пушек палили-стреляли, Почет воздавали. А казаки тоже не зевали — Семь штук больших пушек заряжали, Почет отдавали. После на Лиман-реку поспешили, Перед Днепром-Славутой головы склонили: "Хвалим тя, господи, и благодарим! Были пятьдесят и четыре года в неволе, Так не даст ли нам бог теперь хоть часочек воли!" 5 А на Тендре-острове Семен Скалозуб С войском в заставе стоял Да на ту галеру взоры кидал, Своим казакам такое сказал: "Казаки, панове-молодцы! То ли без толку эта галера бродит, То ли пристани не находит, То ли войско на ней царево, То ли вышла за добычей на ловы? Так вы, молодцы, примечайте — По две больших пушки заряжайте, Ту галеру грозным громом встречайте — Гостинцем угощайте!" Казаки ему отвечают: "Семен Скалозуб, гетман запорожский, Батько казацкий! Видно, сам ты боишься И нас, казаков, страшишься. Не без толку эта галера бродит, И пристань она находит, И нет на ней войска царева, И не вышла она за добычей на ловы, — Это, может, давний, бедный невольник из неволи убегает". "А вы не доверяйте, Хотя бы по две пушки заряжайте, Галеру грозным громом встречайте, Гостинцем угощайте: Коли турки-янычары — побивайте, Коли бедный невольник — помогайте!" Тут казаки, словно дети, неладно поступили: По две пушки больших зарядили, Галеру гостинцем угостили, Три доски в судне пробили, Воды днепровской напустили… Тогда Кошка Самойло, гетман запорожский, Делом смекнул, Сам на помост шагнул, Алые, крещатые, давние знамена достал, развернул, Распустил, К самой воде опустил, Сам низко-пренизко голову склонил: "Казаки, панове-молодцы! Не без толку эта галера бродит И пристань знает, находит, И нет на ней войска царева, И не вышла она за добычей на ловы: Это давний, бедный невольник, Кошка Самойло, домой возвращается снова Пятьдесят и четыре года пробыли мы в неволе, Так не даст ли нам бог теперь хоть часочек воли!" Тогда казаки на каюки вскочили, Галеру за расписные борта ухватили, На пристань тащили: Дуб за дубом, и с Семеном Скалозубом На пристань встащили. Тогда злато-синие киндяки поделили казаки, Златоглавы — атаманы, Турецкую белую габу — казаки-бедняки: А галеру на огне спалили, А серебро-злато на три части поделили: Первую часть отложили, на церкви дарили — На святого Межигорского Спаса, На Трахтемировский монастырь, На святую Покрову сечевую дарили, — На тех, что давним казацким коштом возводили, Чтоб они, с утра до ночи, Милосердного бога за казаков молили. А вторую часть меж собой поделили: А третью часть сложили, Пир учинили, Гуляли, пили, Из семипядных пищалей палили, Кошку Самойла поздравляли, хвалили: "Здоров, — молвят, — здоров, Кошка Самойло, Гетман запорожский! Не сгинул ты в турецкой неволе, Не сгинешь с нами, казаками, на воле!" Правда, панове, полегла Кошки Самойла голова В Киеве-Каневе монастыре… Слава не умрет, не поляжет! Будет, будет слава: Промежду казаками, Промежду друзьями, Промежду удальцами, Промежду добрыми молодцами. Утверди, боже, людей наших, Христианских, Войска Запорожского, Донского, Со всею чернью днепровскою, низовою, На многая лета, По конец света!