Мучение

Изгои: секта бесхребетных, беспринципных ангелов, которых избегают и Небеса, и Ад. Их главой был ангел — затворник Азазель, один из немногих, древних, кто все еще знал, как произвести звездный жар. Стрела, выпущенная из его серебряного лука, с помощью звездного жара могла сделать немного больше чем просто атака смертного. Но и у ангелов и у демонов, это было самое смертельное оружие всех существующих.

Все хотели иметь такое, но ни один не желал делать шаги к тому, поскольку придется общаться с Изгоями, торгуясь для получения звездного жара. Это всегда делалось тайно, через посыльного. Это означало, что мужчина, которого убил Даниэль не был наемным убийцей, посланным Старейшими. Он был просто пешкой. Изгой, реальный враг, убежал бы за мили отсюда, почувствовав Даниэля и Кэма. Даниэль задрожал. Все это определенно не было хорошими новостями.

— Мы убили не того парня.

— В смысле не того? Что мы сделали не так? — Кэм встряхнул его. — Разве мир не стал лучше с уничтожением одного из ублюдков? Разве Люси не стоит этого? — Он уставился сначала на Даниэля, а затем на море. — Единственная проблема -

— Изгои.

Кэм согласно кивнул. — Теперь она тоже нужна им.

Даниэль мог чувствовать как его кончики крыльев, расправляются под кашемировым свитером и тяжелым черным пальто. Также он почувствовал жгучий зуд, который заставил его вздрогнуть. Он остановился, с закрытыми глазами и, раскинув руки в стороны, напрягся, чтобы взять себя в руки прежде, чем крылья развернуться до конца, словно яростно разворачивающиеся паруса судна, и унесут его от этого острова по заливу далеко-далеко. Прямо к ней.

Он закрыл глаза и попытался представить Люси. Он должен был отвлечь себя от того домика, от ее мирного сна на крошечном острове к востоку от Тайби. Сейчас там уже был вечер. Бодрствовала ли она? Была ли она голодна?

Сражение в Мече и Кресте, новые открытия, смерть ее подруги — все это было слишком трудно для Люси. Ангелы ожидали, что она проспит весь день и ночь. Но на завтрашнее утро, они нуждаются в каком-нибудь дальнейшем плане.

Это было первым разом, когда Даниэль предлагал перемирие. Установить границы, придумать правила и составить систему наказаний, если одна из сторон нарушала перемирие — было огромной ответственностью делить это с Кэмом. Конечно, он сделает это, он сделает для нее все… Ему только хотелось удостовериться, что он все сделал правильно.

— В целях безопасности, мы должны спрятать ее где-нибудь, — сказал он. — На севере около Форт-Брэгга есть школа…

— Школа Береговой линии, — кивнул Кэм. — Я тоже, со своей стороны, думал об этом. Она будет счастлива там. И этот тот способ, когда она сможет получить образование в безопасности для себя.

И что наиболее важно, она будет защищена. Габби уже объяснила Даниэлю состояние защиты у Береговой линии. Достаточно скоро распространится слух, что Люси спрятана там, но, по крайней мере, какое-то время, в пределах периметра школы, она будет почти невидима. Внутри, Франческа, ангел, самый близкий к Габби, позаботилась бы о Люси. Снаружи, Даниэль и Кэм выследили и убили бы любого, кто посмел приблизиться к границе школы.

Кто сказал бы Кэму о Береговой линии? Даниэлю не нравилась идея. что их сторона, знает больше чем его. Он уже проклинал себя за то, что выбрал не посещать школу, он сделал этот выбор, но было достаточно трудно оставить Люси.

— Предполагаю, что она уже завтра сможет начать…если — глаза Кэма пробежались по лицу Даниэля. — Если конечно ты согласен.

Он прижал руку к нагрудному карману рубашки, где он хранил недавнюю фотографию Люси на озере в школе Меча и Креста. Влажные яркие волосы. Слабая улыбка на ее лице. Обычно, к тому времени, когда у него был шанс получить картину ее одной жизни, он терял ее снова. На сей раз она была все еще здесь, и именно он не был сейчас с нею.

— Ну давай же, Даниэль, — сказал Кэм. — Мы оба знаем, что ей действительно нужно: мы регистрируем ее там — и затем просто позволяем ей жить. Мы не можем сделать ничего, чтобы ускорить эту часть, но нам необходимо оставить ее в покое.

— Я не могу оставить ее одну так надолго, — слова сорвались с его губ. Он смотрел вниз на стрелу в своих руках, чувствуя себя больным. Он хотел броситься в океан, но он не мог.

— Итак, — Кэм искоса посмотрел на него. — Ты не сказал ей.

Даниэль вздрогнул. — Я ничего не могу сказать ей. Мы могли потерять ее.

— Ты мог бы потерять ее, — Кэм усмехнулся.

— Ты знаешь, что я имею в виду. — Даниэль застыл. "Слишком рискованно предположить, что она могла бы принять все это без…

Он закрыл глаза, чтобы изгнать образ назад, раскаленный пожар. Но она всегда горела в глубине души, угрожая распространиться как лесной пожар. Если бы он сказал ей правду, и убил ее, на этот раз она бы действительно ушла. И он был бы во всем виноват. Даниэль не смог бы ничего сделать, он не сможет без нее существовать. Его крылья горели от этой мысли. Лучше защитить ее, лишь немного дольше.

— Как тебе удобнее, — медленно произнес Кэм. — Я только надеюсь, что она не разочарована.

Даниэль проигнорировал его. — Неужели ты думаешь, что она сможет учиться в этой школе, не отвлекаясь?

— Полагаю, да, — медленно ответил Кэм. — Если предположить, что мы согласны с тем, что больше не будет… внешних отвлекающих факторов. Это значит, никакого Даниэля, и никакого Кэма. Это должно быть основным правилом.

Не видеть ее 18 дней? Даниэль не мог представить этого. Более того, он не мог представить, что Люси, когда-либо согласиться на это. Они только что нашли друг друга в этой жизни и, наконец, получили шанс быть вместе. И, как обычно, объяснение деталей могло убить ее. Она не могла слышать о своих прошлых жизнях из уст ангелов. Люси еще не знала этого, но очень скоро, она должна будет самостоятельно выяснить…все.

Похороненная правда, и то что Люси подумает об этом, испугало Даниэля. Но то, что Люси должна узнать обо всем этом самостоятельно, было единственным выходом из этого ужасного круга. Это было тем, почему ее пребывание в школе береговой линии было настолько важно. За восемнадцать дней, Даниэль может обезвредить столько Изгоев, сколько перейдут ему дорогу. Но когда перемирие будет закончено, снова все будет только в руках Люси. Только в ее руках.

Солнце спускалось вниз прячась за гору Тэмэлпэйс, и вечерний туман накрывал небо.

— Позволь мне проводить ее к Береговой линии, — сказал Даниэль. Это был его последний шанс увидеть ее.

Кэм странно смотрел на него, задаваясь вопросом, уступить ли. Во второй раз Даниэлю пришлось сдерживать крылья, хоть это и было очень больно.

— Хорошо, — наконец сказал Кэм. — В обмен на звездный жар.

Даниэль передал оружие, которое Кэм засунул в пальто.

— Проводи ее до школы, а затем найдите меня. Не напортачьте; я буду смотреть.

— А потом?

— Нам с тобой придется поохотиться.

Даниэль кивнул и развернул крылья, чувствуя глубокое удовольствие от их выпуска во всем теле. Мгновение он стоял, собирая энергию, ощущая грубое сопротивление ветра против его крыльев. Время, чтобы сбежать от этой проклятой, уродливой сцены с Кэмом, позволить крыльям отнести его к месту, где он мог бы стать самим собой.

Назад к Люси.

И назад ко лжи, с которой должен будет жить еще некоторое время.

— Перемирие начинается завтра в полночь, — огласил Даниэль, и стартовым прыжком струсив песок со своих колен он взлетел в небо.

1

Восемнадцать дней

Люси планировала не открывать глаза весь шестичасовой перелёт через всю страну из Джорджии в Калифорнию, до того момента пока самолёт не выпустил шасси в Сан-Франциско. В полу-дреме ей было легче поверить, что она уже воссоединилась с Даниэлем.

Хотя прошло всего несколько дней, у нее было такое ощущение, что прошла вся жизнь с тех пор как она видела его. После того, как они попрощались в Мече и Кресте в пятницу утром, все тело Люси казалось утомлённым. Отсутствие его голоса, его тепла, прикосновения его крыльев — казалось, разрушало ее изнутри, как неизвестная болезнь.