Страница 51 из 72
- Потому что он хороший. Ладно, - буркнула я, тщательно пытаясь скрыть радость, - мне-то что, хоть Юля, хоть Оля (“Лишь бы не Лена!”), хоть Иван Ефремович! Не бойся, я маме ничего не скажу. Радуйся жизни. И скажи ей, что у меня все в порядке.
- Слушай, а тебя менты искали. Ты чего натворила? – Кирюша по-прежнему говорил почти шепотом, но голос его звучал уже не испуганно-умоляюще, а просто с любопытством.
- Да ничего особенного. Ограбила швейцарский банк, - ляпнула я и положила трубку.
Так… Значит, Кирюша здесь ни при чем. (“Если, конечно, не врет!” – с настойчивостью паранойи бубнил какой-то внутренний зануда, похожий на мигающую точку тревожной сигнализации в уголке экрана). Уже лучше. Значит, та девица, которую я встретила в тупике, не Ладынина. Просто Кирюша заметил меня в магазине и сказал ей, кто я. А потом мы с ней случайно столкнулись. Может, она живет рядом. И она поспешила уйти, сказав первое, что пришло в голову. Наверно, испугалась, что начну выяснять отношения.
Да какая разница! Спит он с ней или нет – наплевать! Главное, не он продал меня, как сказал Антон, за три копейки. А вот кто продал…
Я решила позвонить Валерке. Может, Антон ошибся? Может, все было совсем не так? Номер Валеркиного телефона сохранился в памяти мобильника. Трубку сняла Лариса.
- Кто это? – спросила она, не узнав меня.
- Алла. Мартынова.
- Ты?! – аж задохнулась Лариска. Я так и видела ее перекошенную толстощекую физиономию в обрамлении обесцвеченных кудряшек. – И у тебя еще наглости хватает звонить?! После того, что ты устроила на даче!
- Да подожди ты, - я попыталась вклиниться, но это было равносильно попытке хлебнуть “Фанты” и тормознуть самолет.
- Нас менты загнобили просто! – вопила она. – На чердаке труп, весь дом перевернули, как теперь соседям в глаза смотреть? Как там жить теперь? Неужели в другом месте нельзя было со своими мужиками разбираться? У тебя есть квартира, там что, нельзя трахаться? На природу потянуло?
- Послушай, а разве три тонны баксов – недостаточная компенсация за неудобства? – вдруг спросила я.
Это было, конечно, глупо. Неужели Валерка – такой идиот, что отчитывается перед женой за каждую копейку своих левыхдоходов?! Сейчас она спросит: “Какие еще три тонны баксов?”
- Да лучше бы ты на эти три тонны адвоката хорошего наняла. Он тебе ой как пригодится, когда поймают! – и Лариска бросила трубку.
Хм, значит, совсем идиот.
Динка… Ну что тут выяснять. И так все ясно.
Но остановиться я уже не могла.
Пошуршав мозгами, вспомнила телефон своей ближайшей сочинской приятельницы, бывшей одноклассницы Кати Воробьевой. Она оказалась дома.
- Кого пристроить на постой? – сразу же поинтересовалась Катя. – Опять усатую Галку?
- Нет, пока никого. Скажи, ты помнишь Байбака?
- Капитонова? Конечно. А что?
- Знаешь, чем он занимается?
- Пописывает в газеты, залезает в телевизор. Типа журналист. Ужасно противный, пальцы веером.
Значит, все правильно, он.
- Можешь узнать его координаты?
- Зачем?
- Катюша, очень надо, честное слово!
- Ну не знаю, попробую, - с сомнением и явной неохотой протянула Катя. – Тебе когда надо?
- Вчера!
- Тогда позвони через пару часов.
К тому времени, когда Антон с Петей вернулись, я уже была при параде. Если можно, конечно, назвать “парадом” полное отсутствие косметики и мятые джинсы: утюга как-то не наблюдалось, а шарить по шкафам я постеснялась.
Совещание, похоже, прошло не слишком гладко. Антон выглядел раздраженным и не смотрел в мою сторону. Зато Петя наоборот косился злобно.
Из кухни вышел Леонид. Он тоже посматривал на меня, но с недоумением. Тут я хоть понимала, в чем дело.
- Антон Владимирович, здесь чисто, - доложил он. – Из офиса и с дачи звонили, там, вроде, тоже. Вы ничего не сказали про машины, но мы на всякий случай проверили.
- И?..
Леонид протянул ладонь, на которой лежало что-то черное, величиной с пуговицу от рубашки.
- Где?
- В “Ауди”. На заднем сидении.
Антон отпустил бригаду по домам, приказав Леониду быть “на связи”, и сел за стол. Покрутил в руках микрофон, бросил в пепельницу и поджег.
- Теперь понятно, но не совсем, - сказал он задумчиво. – Если бы эта штучка была в машине раньше, они заявились бы на дачу.
Петя посмотрел на меня с подозрением: а не ты ли прицепила “клопа”? Но понял, что это глупо, пошевелил губами, что-то прикидывая, и выдал посылку:
- Утром вы на “аудюхе” ехали с Алексеем в город…
- Да, - Антон встал и вытряхнул воняющую паленым пластиком пепельницу в мусорное ведро под раковиной. – Или “жука” кто-то поставил ночью, или… Черт! Мы же подвезли беременную до консультации.
- Ох, блин! – скривился Петя. – Доведет вас, Владимыч, доброта… - он не стал уточнять, куда. – И что? Как она хоть выглядела?
- Да как выглядела? Обычная беременная баба. Лет тридцать. Месяце на седьмом – восьмом. В джинсовом сарафане. Косынка на голове, очки темные. Я был за рулем, Леша рядом. Она – сзади. Потом вышла. Мы доехали до банка, еще посидели, обговорили московские дела. Он поймал такси, поехал домой, потом сразу в аэропорт.
- Ладно, умерла так умерла, - вздохнул Петя. – Разберемся. Сейчас о другом думать надо. Хотя мне это и не нравиться, - он снова зыркнул в мою сторону.
Похоже, они мне что-то недоговаривают.
Антон зачем-то вышел, и тут Петя набросился на меня.
- Твоя идея? – зарычал он, схватив меня за плечи.
- Какая еще идея? – пискнула я, пытаясь вырваться.
- Вытащить твоего идиотского хахаля из больницы.
- Ничего я не знаю! Пусти, дурак, больно!
Видимо, сообразив, что перестарался, Петя отпустил меня. Наверно, будут синяки, думала я, обиженно надувшись и потирая плечи.
- Извини, - буркнул Петя. – Я не хотел. Просто подумал, что ты подумала, что раз затащила его в койку, то можно крутить им как хочешь. И даже заставить помогать твоему любовнику.
Без тени мысли я вцепилась Пете в физиономию.
- Сдурела? – заорал он и попытался скинуть меня, но не смог, потому что я врезала ему ногой пониже живота. Да так, что он сложился вдвое и тоненько заскулил.
Вот это и называется аффект, промелькнуло где-то на задворках. Все заволокло красным с черными молниями. Вообще-то мы мирные люди, но наш броненосец... то есть бронепоезд…
- Запомни, - прошипела я. – Никто никого никуда не затаскивал. Это раз. Во-вторых, тебя это не касается. А в-третьих, если ты еще раз позволишь себе разговаривать со мной в таком тоне…
Что произойдет в этом случае, я не знала, но, надеюсь, пауза прозвучала достаточно многообещающе. Однажды, это было в седьмом классе, я надавала по морде однокласснику Сашке Челидзе, который был раза в полтора меня толще и на голову выше. Уж и не помню, за что. Все, при этом присутствующие, говорили, что можно было умереть со смеху. Но я действовала по принципу: бешеный заяц загрызет льва. И Сашка после этого меня больше уже не задевал.
- Браво! – Антон стоял в дверях и довольно ухмылялся. – Ты, Петюня, и правда зарвался. Пойди промой перекисью, а то от человечьих когтей самые страшные раны остаются.
Пунцовые краски стали блекнуть, остались только три длинные кровавые царапины на Петиной щеке. Глянув на меня, как на врага народа, он скрылся в ванной.
- Ох, какая ты была красивая! – Антон обнял меня, и я тут же превратилась в тающее на солнце эскимо. – Прямо как кошка. Рыжая шерсть дыбом, глаза зеленые, светятся, шипит, царапается!
- Лучше скажи, что за дурацкая идея спасти Герострата?
- Не могу сказать, что она мне нравится, - нахмурился Антон. – Но, боюсь, придется это сделать.
- Почему?
- Потому что не прикидывайся дурочкой, тебе это не идет. И потому что если с ним что-то случится, это будет стоять между нами. А я этого не хочу. Из больницы ему прямая дорога в Кресты. И далее. Потому что по убийству Семена все улики против него. И против тебя. Впрочем, если уж Ладынина так уж завелась отомстить вам обоим, то она достанет его и в Крестах, и на Колыме. Ее, правда, уже ищут, но…