Неприкасаемая (ЛП)

Он нахмурился.

— Ты искренне не понимаешь, почему я всё ещё сомневаюсь в своей участи?

Сейчас он сильнее, чем кто-либо другой за всю её жизнь, заставил Дани почувствовать себя ненормальной.

Хотя нет. Был ведь тот римлянин…

— Вампир, я думаю, что ты боишься остепениться — и дело даже не во мне. Ты был одинок в течение многих лет, и за последние триста лет у тебя не было ни одной любовницы. И сейчас у тебя холостяцкая паника.

— Я не понимаю, о чём ты.

— Состояние, когда мужчина испытывает абсолютно нелогичный страх перед женщиной, особенно если она ему нравится. Его пугает мысль о том, что зубная щётка какой-либо девушки будет находиться в его ванной, тем самым нарушая границы его мужского пространства, и тому подобное.

— Паника? Я не паникую. — Он усмехнулся. — Даниэла, до тебя нельзя дотронуться!

Фригидна. Довольно.

— Нет, дело в тебе! Твоё сердце холоднее моего. Дотронуться нельзя до тебя.

Она отвернулась от него, собираясь уйти прочь от вампира с его непробиваемой честностью. Потому что… это было больно. Жизнь, которую я придумала…

Мёрдок пошёл за ней следом.

— Только из-за того, что я не готов вслепую принять Невесту, с которой едва знаком, — навечно принять — делает меня бессердечным? Я бы назвал себя, скорее, разумным.

— О, так, может, это не я, а ты? Сделай уже свой выбор!

— Даже будь ты совершенна во всём, меня бы возмутила эта ситуация. Обуздавших жажду учат бояться жажды крови, потому что это сводит нас с ума и делает неконтролируемыми. К этому же приводит пробуждение! Так должны ли мы одобрять его? — Он мгновенно оказался прямо перед ней, закрыв пути к отступлению. — Из-за него я поступаю так, как никогда бы не стал поступать. Хотела бы ты попробовать то же самое? Полностью изменить своему поведению?

— Если бы я была тобой? Бе-зус-лов-но. Потому что это факт — ты больше не особенный. Ты не единственный в Ллоре. Ты кровопийца, который легко укладывал женщин в койку. И сейчас ты просто предсказуем. — Он надвигался на неё, пока она не прижалась к стене здания. — Ты просто шлюха в мужском обличии, нет? — Их лица были совсем рядом, между ними лишь курился дымок её дыхания.

— Это тебя действительно беспокоит? — Они боролись — ей нужно было прекратить пялиться на его губы.

— А не должно?

Его взгляд упал на её грудь, пронзив её так, что она задохнулась и спросила:

— Что? Чего ты хочешь?

Сузив глаза, ставшие цвета горячего обсидиана, вампир посмотрел на неё.

— Того же, чего я хотел утром, — прохрипел он, — прекратить этот спор и поцеловать тебя.

Она пошатнулась. Он хотел этого?

— Но ты не можешь.

Он покачал головой.

— Я не могу провести пальцами по твоему запястью. — Одетой в перчатку рукой он прикоснулся к её волосам. — Я не могу дотронуться губами до твоей шеи… или до твоей груди. И это сводит меня с ума.

Вампир подошёл к ней ещё ближе и опёрся о стену так, что его предплечья оказались по правую и левую стороны от головы девушки. Его губы прямо у её уха прошептали:

— Я не слишком близко? Тебе не больно?

Она почувствовала, как в её живот уперся напряжённый член, но сдержала стон.

— Нет, нет… Но как я пойму, что ты не хочешь укусить меня?

— Я не укушу. Клянусь.

Вампир немного отодвинул бёдра. Но в тот момент, когда он был готов снова прикоснуться к ней, ушки девушки дёрнулись.

Она отпихнула его:

— У нас гости.

Даниэла что-то заметила.

— Хватай его! — крикнула она, указав в сторону свалки мусора внизу переулка.

Мёрдок заметил седовласое, похожее на гнома существо с миниатюрной тростью и мгновенно переместился к нему. Но создание оказалось быстрее, стремглав бросившись прочь. Игра в кошки-мышки продолжалась в течение нескольких минут, прежде чем Мёрдок поймал существо за воротник и приподнял вверх.

Маленькое «нечто» было розовощёким и даже немного милым, но в целом выглядело ужасно.

— Это оно! — крикнула Даниэла, приближаясь к ним. — А теперь шлёпни его!

Мёрдок оглянулся на неё:

— Шлёпнуть?

Оказавшись рядом, Валькирия быстро поднесла подбородок к гному. Когда Мёрдок повернул существо лицом к себе, оно завертелось, попытавшись укусить вампира за руку. Мёрдок встряхнул его, при близком рассмотрении кожа на лице гнома оказалась похожа на покров рептилий.

— Боже! Что это?

— Не можешь сказать ему, леди Даниэла? — спросило существо. — Он кровопийца. Но ты могла рассказать всё, раз стала вампирской шлюхой, как Мист Желанная? Как низко пали Валькирии!

Даниэла шагнула вперёд и дала ему пощёчину, едва сдержав дрожь от этого прикосновения.

Существо зарычало и уставилось на Мёрдока.

— Что ты делаешь с этой ледяной потаскухой? — спросило оно, таким образом, став первым существом, поинтересовавшимся, почему Мёрдок был с ней.

На этот раз его ударил Мёрдок.

— Где Иво Жестокий, кобольд? — спросила Даниэла.

Кобольд. О котором говорила Лоа.

— Почему я должен отвечать тебе?

Она понизила голос и со зловещим видом произнесла:

— Потому что, если ты не ответишь, я превращу тебя в лёд, а затем раздроблю твою плоть на кусочки твоей же маленькой тростью.

Кобольд сглотнул.

— В-возможно, чуть раньше я и видел Иво и Лотэра.

— Где они остановились?

Увидев, что существо колеблется, Мёрдок тряхнул его ещё раз.

— Они не в этом округе! У заводи. Недалеко от Валгаллы.

— Валгаллы? — в изумлении повторила Даниэла. — Они не боятся?

— Им всё равно, — ответил кобольд, — вы не сможете сражаться с ними.

То же самое сказал Деш.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Слышал от демона-крысы, который слышал от одного из крокодилов-оборотней. Это всё, что я знаю, — клянусь Ллором!

— Брось его, — сказала Даниэла, — посильнее.

Мёрдок отшвырнул кобольда обратно в мусор, и существо с бульканьем и шипением спряталось поглубже.

— Хорошо, вампир, теперь ты знаешь достаточно, чтобы продолжать без меня, — сказала Дани, всё ещё успокаивая дыхание после недавней пробежки. — Рассвет всего через пару часов, так что я думаю, здесь мы и… — она умолкла, увидев, что он неодобрительно смотрит на неё. — Что?

— Тебе жарко?

— Нет, я справлюсь, — ответила она, но её кожа покраснела, лицо выглядело измученным.

Он сглотнул:

— Даниэла, я не вижу пара от твоего дыхания.

Глава 21

Встревоженный взгляд Мёрдока смутил Дани.

— Я в порядке, — заверила его девушка; однако она еще не остыла с прошлой ночи, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не отстать от Мёрдока. — Ничего… страшного.

Если бы только удалось быстро добраться до морозилки. Сколько кварталов до моей машины…

Он схватил её за руку.

— Ты что делаешь? — спросила она.

— Увидишь.

Внезапно она оказалась в холодной тёмной комнате. Он переместил меня? До этого она никогда не перемещалась, находясь в сознании, поэтому сейчас у неё немного кружилась голова, как если бы Дани только что сошла с корабля. Она осторожно огляделась.

Здесь не было ни жары, ни шума Нового Орлеана. Валькирия и вампир стояли в помещении, выглядевшем как старомодная гостиная с укрытой простынями мебелью. Мраморные полы огромной комнаты отдавали холодом, пронизывающим девушку до костей. Как приятно.

— Куда ты меня привёл?

— В охотничий домик в Сибири.

— Сибирь?

Именно это, ассоциирующееся с холодом слово, заставило пальцы ног Валькирии сжаться от удовольствия.

— Но почему?

— Ты перегрелась.

— Знаешь, такое случается. Ты не должен был перемещать меня из Луизианы. — Она направилась к одному из высоких окон, внимательно рассматривая великолепное убранство комнаты.

Дани могла бы сказать, что Мёрдок не жил здесь постоянно, но домик был в хорошем состоянии. Его даже можно было назвать роскошными: панели стен отделаны позолотой, а лепные украшения инкрустированы драгоценными камнями. Тщательно продуманная деревянная резьба украшала дверные проёмы и огромный камин.