Роман с призраком

— Почему они тогда ее не поймали? — удивлялась Мерри.

— Она делала это не ради денег или корысти, — пояснила Нили. — Кроме того, насколько я понимаю, школа была счастлива завоевать почетный приз. Тут говорится… обожди… Саша сказала, что вышла замуж такой юной, что не успела насладиться жизнью обычной девчонки. Разве тебе ее не жаль?

— Я тебя умоляю! — закатила глаза Мерри.

В тот день, когда Сашу должны были выписать из больницы, внимание прессы наконец-то переключилось на нее. Впервые за долгое время близнецы смогли отправиться в школу спокойно. Никто не пытался их сфотографировать или о чем-то расспросить. До этого преподаватели Кэмпбелл продемонстрировали сочувствие и понимание, а подруги-медсестры охотно подменяли ее на сменах. Рик вызвался, пока не утихнет шумиха, работать в магазине в одиночку. Но когда близнецы всего через неделю после сенсационного разоблачения Саши вернулись из школы домой, их ожидали дядя Кевин и Фрэнк Новак. Они пришли, чтобы поделиться с семьей очередной удивительной историей.

Сашу выкатила из больницы Бонни, которой, казалось, было стыдно даже касаться рукояток кресла-каталки. Саша улыбалась в камеры синеватыми от кровоподтеков губами, ожидая, пока ее возлюбленный подгонит грузовик, чтобы, как заметил Тим, «уехать куда-то, где она сможет проделать все это еще раз».

Никто не услышал, что сказала Саше невысокая ухоженная женщина в серой вязаной кофте как раз перед тем, как та собиралась дать интервью каналу Си-Би-Эс. То есть никто, кроме Бонни Джеллико, узнавшей в женщине Гвенни Бринн, бабушку близнецов.

— Я думаю, Саша, в тебе есть что-то хорошее, — произнесла бабушка Гвенни. — Иногда я видела это хорошее собственными глазами. Пожалуй, ты еще сможешь искупить свои ошибки. Я надеюсь, что это именно тот путь, который ожидает тебя в будущем. — Она ласково коснулась Сашиной руки. — И я это узнаю. Можешь не сомневаться. Если ты заставишь страдать еще хоть одного человека, то забудешь о том, что такое сон. Ты будешь видеть ужасы, которые до этого и вообразить не могла. Ты в страхе будешь наблюдать за заходом солнца. Я тебе это обещаю. — Она выпрямилась и весело улыбнулась. — Привет, Бонни. Как поживает малыш? Хорошего дня!

Гвенни Бринн зашагала прочь своей обычной жизнерадостной походкой.

Саша решила пожертвовать интервью. Спустя несколько минут только исчезающие вдали габаритные огни грузовика напоминали собравшимся о Саше Авери.

В приближении вечера

На сегодняшнее утро назначили церемонию вручения аттестатов.

Мерри тщательно оделась в тонкий трикотажный джемпер с леггинсами и легким свободным кардиганом. Мэллори медленно облачалась в праздничную одежду, не отдавая себе отчета в том, что остановила выбор на приглушенных тонах. Ей хотелось плакать. Сестры собирались в школу, где их старшим друзьям и подругам должны были выдать аттестаты.

Впереди расстилалось долгое лето, но Дрю уже никогда не подвезет их к школе на своем Зеленом Чудовище.

Сегодня он заедет за ними в последний раз.

Близнецы ждали бабушку, к которой относились с особенным уважением после того, как услышали в драматическом исполнении Бонни Джеллико то, что мигом прозвали «проклятием Гвенни». Им все еще было трудно смеяться и веселиться, не думая при этом о сломанной жизни невинной малышки, Сашиной дочери Моники. Им продолжало мерещиться неподвижное тельце Оуэна. Их одолевали мысли, от которых было очень нелегко избавиться.

В это солнечное утро Мэллори пыталась решить, что она скажет Дрю.

Мередит думала о том, что скажет Бену, хотя понятия не имела, предоставится ли ей подобный шанс.

Кэмпбелл вернулась на работу, на свою первую полную смену с тех пор, как в городе началась эта жуткая свистопляска. Теперь днем за Оуэном присматривала бабушка Гвенни, а вечером к Бриннам приходила Карла. Несмотря на свое упрямство, Кэмпбелл была вынуждена признать, что у Оуэна прочная надежная семья, заботам которой и следует его вверить. Что касается Карлы, то не будучи чересчур интеллектуальной, она зато отличалась безоговорочной преданностью и любила Оуэна всей душой.

Как только бабушка переступила порог, Мередит натянула свои черные сапоги и в последний раз подошла к зеркалу. Ее лицо выглядело фантастически — волосы блестели, а губы были свежими и пухлыми. Мерри показалась себе собственной отретушированной фотографией. Понимая, что это будет немного чересчур, она с одной стороны подвязала волосы красной лентой. Когда после церемонии она встретится с Беном, он сразу поймет этот знак. Если она его увидит. Если произойдет то, на что она надеялась и чего боялась.

— Пошли, — окликнула ее Мэллори. — Лимузин Нили ждет нас.

— Это не лимузин! — запротестовала Мерри. Нили получила водительские права, и на шестнадцатый день рождения родители подарили ей ярко-красный «Фольксваген Джетта». («Подержанному автомобилю», как называла его Нили, был целый год). — Это всего лишь ее машина!

— Для меня это лимузин. Во всяком случае, лучшей машины мне никогда не видать.

А вот тут она ошибалась. Повзрослев, Мэллори получит возможность частенько разъезжать в лимузине в качестве писателя и исследователя, выступающего с докладами о том, что между высшими приматами, такими как шимпанзе и гориллы, существует телепатическое общение. Ее книги будут знамениты, как и она сама. Именно у нее, а не у Мерри, родится следующее поколение девочек-близнецов семейства Бринн. Но поскольку эти эпизоды будущего касались непосредственно ее, она их не видела.

Мередит, более яркая и броская из сестер Бринн, остепенится и изберет для себя жизнь учителя и тренера по чирлидингу в Риджлайне. Со временем она выйдет замуж за молодого врача по имени… Дрю Вогхэн, и у них родится много детишек. Это произойдет тихо и спокойно, без обид и недопонимания. Дрю, Мерри и Мэллори пронесут свою дружбу через всю жизнь. Дрю и Мерри поселятся в доме, в котором выросла Мередит. Это будет уже пятое поколение ее семьи, свившее гнездо в этих стенах.

День церемонии вручения аттестатов одновременно был днем начала и конца. Но, спроси кто-нибудь у близнецов, хотят ли они знать, что ждет их в будущем, обе дружно воскликнули бы: «Ни за что на свете!»

Вскоре после полудня они сидели на складных стульях на футбольном поле рядом с мистером и миссис Хайленд. После того как по возведенному посередине поля помосту в числе последних выпускников прошел Дрю, сверкнув своей фирменной бесхитростной улыбкой, директор школы попросила у гостей минуту внимания.

— Сегодня мы хотим вручить аттестат одному из наших учеников, пареньку, которого в Риджлайне всегда любили и которого нам очень не хватает. Он был блестящим учеником, и из него получился бы прекрасный человек. Он и стал прекрасным человеком, совершившим самый благородный из всех возможных поступков. Он отдал жизнь за друга, — произнесла миссис Дандридж. — Недавно он… вернулся домой. Мы хотели бы пригласить сюда его родителей, чтобы от его имени они получили его аттестат.

Хайленды встали и медленно поднялись на помост. Рядом с ними в виде туманного образа, который Мерри видела впервые, тут же появился Бен. Она поняла, что он уже уходит. Как и остальные выпускники, он был одет в черную мантию и академическую шапочку.

— Бенджамин Чарльз Хайленд! — объявила директор и вложила аттестат в руки Хелен Хайленд.

В то же мгновение Бен наклонился и прижался щекой к щеке матери, а она подняла руку и коснулась этого места. И тут он вдруг исчез.

Мерри поняла, что почувствует, когда навсегда попрощается с Беном. Острая боль пронзила ее сердце. Но она знала, что справится.

Во веки веков

Позже, уже после церемонии, но еще до вечеринки, Дрю послушно привез близнецов на кладбище Маунтин-Рэст. Еще не стемнело, но призрачный диск луны уже виднелся в вечереющем небе. Сумерки рассекали летучие мыши и ночные птицы.

По мощенной булыжником дорожке близнецы подошли к могиле Бена. Мэллори помнила свое видение, в котором они были на кладбище и Бен протягивал руку Мерри, умоляя ее пойти с ним. Это могло означать лишь одно.