Роман с призраком

— Что? Это невероятно!

— Помнишь, как ночью в церкви ты сказал мне, что это дела семейные? Так вот, это тоже дела семейные. Девочки Бринн с незапамятных времен видят пророческие сны. По большей части мы видим такое, чего я не пожелала бы и злейшему врагу. Но сейчас я благодарна судьбе за этот дар. Эта дорога привела меня к тебе. — Бен протянул к ней руки, и Мерри попыталась устроиться в его объятиях. — Я ничего не могу для нас сделать. Во всяком случае, сейчас. Но возможно, я могу помочь твоей маме. Все считают ее злобной старухой. Но теперь я понимаю, что она просто… глубоко несчастна. И то, что она чувствует себя все хуже, не имеет никакого отношения к ее сердцу. Причина совсем в другом, — продолжала Мередит. — Я думаю, что Саша и с моим братишкой что-то делает.

— Но это полное безумие! — произнес Бен. — Я знаю, что мама тоскует. И в последнее время больше, чем когда-либо. Она постоянно твердит, что ей нужны «доказательства». Она повторяет это каждый день. Я тебе верю, — добавил он. — Я тоже не доверяю Саше. Она прикидывается. Но мама… Она меня не слышит. Она как будто оглохла.

Мерри сняла с руки перчатку и вложила ее в ладонь Бена.

— Сохрани это на память обо мне, — улыбнулась она. — Ты так хотел, чтобы она оставалась у тебя.

Сейчас было не время для попыток разобраться в проблемах, разделяющих их тяжелой пеленой вопросов без ответов. Как и Бен, Мередит находилась в довольно затруднительном положении. Она не могла просто явиться к его отцу и заявить, что Саша дает его жене какие-то лекарства, которые той никто не прописывал. Она не могла попросить маму съездить домой к едва знакомому человеку, особенно в связи с чем-то, что делает Саша, которую Кэмпбелл считает своей правой рукой. Но ведь можно написать ей записку! Очень многие люди не забирают почту каждый день. Вполне возможно, что корреспонденция Хайлендов все еще лежит у них в ящике. Положив велосипед на тротуар перед домом Бена, Мерри открыла почтовый ящик и увидела пачку белых конвертов.

— У меня нет ручки, — сказала она Бену. — Но я все равно сообщу обо всем твоим родителям.

— Ручка есть в папиной мастерской, в гараже, — произнес Бен и бросился бежать.

В целях конспирации Мередит взяла ручку в левую руку (в отличие от сестры она была правшой) и написала: «ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ ВРАЧ ХЕЛЕН ПРОВЕРИТ ВСЕ ЛЕКАРСТВА, КОТОРЫЕ ОНА ПРИНИМАЕТ. ЕЙ ГРОЗИТ ОПАСНОСТЬ. ЭТО ОЧЕНЬ СЕРЬЕЗНО!»

— Мне пора возвращаться домой, — обернулась она к Бену.

— Не сейчас. Давай войдем. Отец спит. Прости, что я тебя тогда напугал.

— Ты меня не напугал. Я сама хотела лечь как можно ближе к тебе, — покачала головой Мерри. — Но этому не бывать. Во всяком случае, в этой жизни у меня такой возможности нет и не будет. Ты никогда не встретишь меня у алтаря. Мы никогда не будем заниматься любовью.

— Я все равно люблю тебя, Мерри. И могу подождать, пока ты не повзрослеешь.

«Если бы только это было возможно!»

— Я раньше не знал, что такое любовь.

— Ты меня любишь? — спросила Мерри.

— Разве ты сама не знаешь?

— Я знаю то, что я чувствую. Но ты этого ни разу не произносил. Ты говорил, что если бы я сказала, что я тебя люблю…

— Я люблю тебя, Мерри. Я хочу всегда быть с тобой, — прервал ее Бен.

— Я тоже этого хочу, — ответила Мерри.

Ее сердце разрывала такая боль, словно кто-то пытался разрубить его пополам. Что еще она может сказать? Что ей делать?

— Мои родители считают тебя самой чудесной девушкой в мире. Вчера они проговорили о тебе всю ночь. Они не обращали на меня никакого внимания. Как будто меня там и не было.

У Мерри перехватило дыхание.

— Я войду, — кивнула она. — Если ты уверен, что мы никого не разбудим.

— Обещаю.

— Я смогу побыть у тебя только час, — сказала Мерри. — Пообещай, что не станешь меня задерживать.

— Обещаю, — повторил Бен.

Он протянул ей руку, и Мередит вложила в нее свою маленькую ладошку. Затем они вскарабкались по пожарной лестнице и открыли окно в комнату Бена.

Когда немного погодя Мерри снова садилась на велосипед, все ее тело ныло от мощного нереализованного желания. Бен рассказывал ей о том, кем хочет стать — биологом, изучающим летучих мышей. Он мечтал помочь этим прекрасным беззащитным созданиям, которых многие боятся, восстановить ареалы обитания, где они смогут беспрепятственно летать и где им ничто не будет угрожать. Мерри поделилась с Беном всеми своими секретами, включая подробности дара, не затрагивая, однако, деталей, касающихся ее сестры. Мередит считала, что не имеет права раскрывать чужие тайны. Она взяла с Бена обещание встретить ее завтра после тренировки возле школы. Небо уже серело, а часы показывали четыре утра. Прошло гораздо больше времени, чем час, о котором они договаривались.

Мерри вспомнила, что обещала бабушке утром сходить с ней в церковь. Поэтому для сна у нее оставался всего час. Когда она спустилась вниз, мама только что положила трубку домашнего телефона.

— Это звонила Саша, — сообщила Кэмпбелл дочери. — По идее, у нее сегодня выходной, но у миссис Хайленд случился сердечный приступ. Ее только что увезли в больницу. Саша решила побыть там, чтобы поддержать мистера Хайленда.

— Она умерла? Миссис Хайленд умерла? — разволновалась Мерри.

— Нет, Мерри. А откуда такая тревога?

— После этой истории с ее сыном мне очень жаль миссис Хайленд, — быстро ответила Мередит. — Я считала ее злой. Но она помогла мне с подготовкой материала о вьетнамской войне. На самом деле она добрая и милая. Насколько я понимаю, у нее не очень хорошая репутация из-за того, что ей многие не нравятся. Но ко мне она была добра. Может, завтра я ее проведаю.

— Это было бы мило с твоей стороны. — Кэмпбелл обняла Мередит. — Ты сегодня очень хорошенькая.

— Не волнуйся за меня, — отозвалась Мерри, думая о том, в какую бездну отчаяния погрузилась бы ее мама, если бы дочь решила… навсегда остаться с Беном.

Девочка поняла, что допускает такую возможность. Она могла даже произнести это вслух. Но не могла себе представить, как на самом деле переступит черту, отделяющую ее от Бена.

— Миссис Хайленд поправится?

— Благодаря Саше они успели довезти ее до больницы как раз вовремя, чтобы успеть ввести лекарства, предотвратившие самые серьезные последствия, — ответила Кэмпбелл. — Мы тоже должны быть благодарны Саше. Представь себе, что могло бы случиться, если бы ее здесь не было, когда Оуэну становилось плохо.

«Но ее ни разу здесь не было, — подумала Мерри. — Каждый раз здесь был кто-то другой. Однако перед этим всегда приходила Саша».

Привидение, которое меня любило

— Мэл, ты не могла бы попросить Дрю не забирать тебя сегодня из школы? Пусть позже за нами приедет папа, — попросила Мерри сестру, встретив ее после уроков.

— Почему? — спросила Мэллори.

Тени становились все длиннее. Весна продолжала раскрывать свои нежные тайны. Через несколько недель должен был состояться выпускной вечер, а через неделю после него — церемония вручения аттестатов. Перед ними расстилалось бесконечное беззаботное лето. Но впервые в жизни Мэлли чувствовала, что на самом деле оно закончится. Она уже давно начала ценить мгновения, проведенные с Дрю, несмотря на то что его мысли все больше занимал колледж.

— Я собираюсь познакомить тебя с Беном, — сказала Мередит. — Хочу, чтобы ты увидела, что он настоящий. И даже если не совсем настоящий, он все равно человек.

— Я полагаю, что это пространственно-временной вопрос, — ответила Мэлли. — Но я предвкушаю, — кивнула она, отсылая Дрю сообщение: «Дмй еду на автбсе. Все рскжу птм».

— Если я что-нибудь сделаю, то хочу, чтобы ты понимала, почему я так поступила, — мягко произнесла Мередит.

— Если ты что-нибудь сделаешь? — насторожилась Мэллори. — Когда ты это сказала, я на секунду подумала, что ты имеешь в виду… если ты решишь умереть. На самом деле умереть. Но ты ведь не собираешься этого делать? — Мэллори помолчала. — Правда, Мышка?