Страница 70 из 74
Так что я записала данные клиентки и пообещала ей в кратчайшие сроки составить исковое заявление о восстановлении на работе, а также взыскании морального и материального вреда…
Направив документы в суд, я с чувством выполненного долга ушла на зимние каникулы. Все равно нет смысла выходить на работу, пока граждане с чувством, толком и расстановкой празднуют многочисленные зимние «красные даты». К счастью, стезя адвоката вовсе не требует отречься от всенародных выходных. Наша служба трудна и не всегда нужна…
Можно две недели наслаждаться праздностью, общением с близкими и, само собой, бесчисленными жирными вкусностями, без которых не обходится ни одно торжество. Торт для посиделок с Инной, печеная утка у родителей, шашлыки у Шемитта… Ох, теперь я уже благодарила про себя Ната, который перед праздниками устроил мне разгрузочные недели. Все, что ни делается, к лучшему.
Отношения с Шемиттом вновь стали почти безоблачными, и мы много времени проводили в горах: кидались снежками, целовались на морозе, катались на санках… В общем, сплошная романтика.
Однако выходные имеют тенденцию заканчиваться, притом всегда не вовремя!
Позвонила Зухра и сообщила, что получила повестку в суд. Закончив разговор, я тихо вздохнула (еще бы хоть денек побездельничать!) и устроилась под теплый бочок Шемитта…
Судья Усорская назначила заседание в первый рабочий день, да еще и несусветно рано.
Две чашки кофе и вкусный завтрак немного скрасили нерадостное рабочее утро.
К счастью, за время каникул Нат отказался от навязчивой идеи здорового питания. Летом можно кушать овощные салатики и креветки гриль, но зима – сезон калорийных вкусностей. Чтобы не поправляться, лучше заниматься спортом или хотя бы вести активную половую жизнь, но отказаться от горячего борща со сметаной… Нет уж, увольте!
И снова костюм, сапожки на каблуках, портфель, неяркая помада – само воплощение профессионализма. Правда, непокорные волосы слегка вились вокруг лица, а щеки после отдыха на свежем воздухе обрели непривычный румянец, но никто этого не замечал.
О, как поучителен вид суда после зимних каникул! Толпы посетителей бестолково бродят по коридору и тычутся в кабинеты, как теленок, ищущий коровье вымя. А секретари медленно плавают по коридорам, как снулые рыбы, и морщатся от громких звуков. Зеленолицые независимо от расы судьи с тихой ненавистью взирают на очередных участников процесса, мечтая лишь о глотке коньяка в курилке…
Судья Усорская оказалась моей бывшей коллегой. Несколько лет назад она сочла, что с нее довольно вольной адвокатской жизни, и подалась в суд.
Так случается нередко: адвокаты, нотариусы, вышедшие на пенсию прокуроры и судьи проводят рокировку. Своеобразный круговорот юристов в природе. Требования ко всем специалистам в юридической сфере примерно одинаковы: высшее образование, стаж работы, иногда достижение определенного возраста. Поэтому такие миграции никого не удивляют.
Впрочем, большинство коллег в таких случаях быстро забывают обо всех прелестях адвокатской практики и старательно унижают бывших собратьев. Ничего не попишешь, такова уж человеческая природа.
Вот и госпожа Усорская – степенная дама монументальной конституции, – то и дело иронизировала в мой адрес. Однако я давно привыкла к подобным закидонам и делала вид, что не обращала на них внимания. Разумеется, после заседания меня будет трясти от бессильной злости, но пока – словно нарисованная вежливая улыбка и невозмутимый тон, обстоятельные пояснения и четкая логика.
Ответчик и его представитель были гномами, так что слушали судью, что называется, открыв рот. Секретарь скучающе зевала (наверняка я была отнюдь не первой «поучаемой»), а заранее предупрежденная клиентка реагировала вполне спокойно, лишь временами вздрагивая от визгливого тона судьи.
Впрочем, заседание шло своим чередом.
Только когда судья позволила мне присесть и перевести дыхание, я смогла толком рассмотреть ответчика. Понятия не имею, что оценила и полюбила Зухра в этом плюгавом коротышке лет двухсот на вид. Разве что хозяйственность и «надежную спину» – говорят, что орчанки очень неравнодушны к деловитым мужчинам (им ведь нужно искать кормильца!).
При виде бывшего любовника Зухра едва не устроила истерику со слезами и криками: «Вернись, я все прощу!». Спрашивается, какой смысл плакать?
Так или иначе, но никакие моральные аспекты не помешали Зурагу Муддсону не признать иск.
– А как же ваш ребенок? – вмешалась я, игнорируя недовольное сопение судьи.
– Какой ребенок? – очень натурально удивился он. – Не знаю, что она вам наговорила, только не было ничего такого.
Зухра судорожно вздохнула и прижала руку к губам, а я пожала плечами и отступилась. Судья воспользовалась случаем и прошлась насчет стремления некоторых адвокатов выдать желаемое за действительное.
Разумеется, исковые требования Зухра поддержала и даже почти не плакала (не зря я заставила ее перед заседанием выпить особый успокаивающий сбор, приготовленный Натом).
Подробно допрашивать стороны судья не стала. Она лишь поинтересовалась, не желают ли стороны уладить спор мировым соглашением, видимо, надеясь, что стороны договорятся между собой.
Сомневаюсь, что это возможно – Зураг Муддсон явно готов изо всех сил отбиваться от признания отцовства, при этом шаткость нашей позиции очевидна.
С доказательствами у нас действительно туго. Сам факт беременности и сроки легко подтвердить медицинской справкой, но этого мало. Полагаю, мы добьемся восстановления Зухры на работе, но с возмещением вреда сложнее.
Как подтвердить, что Зухра поставила начальника в известность о своей беременности? К сожалению, большинство женщин не имеют привычки уведомлять любовников о будущем отцовстве письменно (желательно под роспись!). Говорю как юрист – весьма досадная оплошность. Насколько проще обстояло бы дело, если бы Зухра сообщила господину Муддсону о грядущем отцовстве заказным письмом с уведомлением! Мечты…
Основная проблема по трудовым спорам – это сложности со сбором доказательств. Большинство письменных документов находится у работодателя, и при желании он может их задним числом переписать. К тому же свидетелям не хочется потерять работу… В связи с этим работать по таким делам очень непросто.
Пока мы могли допросить лишь институтскую подружку Зухры, но обстоятельства дела ей известны исключительно со слов самой орчанки. Однако это лучше, чем ничего…
Выйдя наконец на улицу, я несколько минут стояла, жадно глотая морозный воздух. Боги, как же выматывают такие заседания! Судья занята исключительно пинанием моей беспомощной особы и желанием побыстрее закончить дело, а мне не давали покоя заплаканные глаза клиентки.
Я шла домой, с трудом удерживая равновесие на скользких тротуарах, и размышляла о любви и мужчинах. Старая поговорка гласит: «Любовь зла – полюбишь и козла». И, к сожалению, козлы почемуто встречаются в жизни значительно чаще нормальных мужчин. Казалось бы, чего стоило этому самому гному обеспечить свою любовницу и ребенка? Он ведь отнюдь не беден, но предпочел просто вышвырнуть девушку, как использованную салфетку. Конечно, Зухра тоже не без греха, ведь намеревалась обманом добиться свадьбы. Однако нет сомнений, что она искренне любила своего бывшего начальника и просто хотела семьи, дома да детишек и пыталась достичь желаемого, как умела. Неужели это такое уж серьезное преступление?
А что бы чувствовала я, откажись Шемитт от нашего ребенка? Разумеется, я самостоятельна, твердо стою на ногах и в случае необходимости справлюсь одна. Однако далеко не все женщины на это способны. Они ищут опору, а оказываются перед необходимостью доказывать отцовство и взыскивать алименты в судебном порядке. К сожалению, нелегко понять характер другого человека или нечеловека, а влюбленные женщины склонны приписывать избраннику всевозможные достоинства.
Впрочем, не стоит думать о плохом, и без того нервы ни к йотуну.
После этого заседания у меня образовалось долгое затишье. Судьи после каникул всячески увиливали от работы. К тому же вплоть до середины января составляются годовые отчеты, так что судьям просто не до рассмотрения дел.