ПОТОК

Спрыгнувший сверху ворчун приземлился на плечи капралу. Тот вскинул руку, ухватился за метановую маску и сорвал ее с твари. Существо захрипело, повалилось на палубу и задергалось, словно рыба, выброшенная на берег. Через секунду кто-то пристрелил его.

В ангар вели многочисленные люки, и внутрь со всех сторон вбегали солдаты ковенантов. Паркер расправил плечи и жестом бросил своих людей вперед.

– Пора веселиться! – проревел он.

С этими словами сержант повернулся к врагам, открывая огонь, и вскоре его поддержали остальные десантники. В считанные секунды разгорелось сражение, которое, казалось, было разбито не менее чем на дюжину отдельных перестрелок. Тела раненых и погибших людей и ковенантов устлали палубу.

Мастер-Шеф изо всех сил старался следить, чтобы за его спиной всегда находился десантник, колонна или ближайшая перегородка. Броня «Мьольнир» и установленные на ней щиты давали ему превосходство, каким не обладал ни один другой солдат, поэтому спартанец занялся уничтожением воинов элиты, предоставив остальным разбираться с шакалами и ворчунами.

Кортана же тем временем старалась проникнуть в электронную нервную систему корабля и найти там выход из западни.

– Мы срочно должны выбираться отсюда, – сказал ей Мастер-Шеф,- или заканчивать задание будет уже некому.

Он спрятался за ящиком, опустошил обойму по ворчуну с плазменной гранатой и сделал паузу, чтобы перезарядить оружие.

Раздался леденящий кровь вопль охотника, бросающегося в драку. Обернувшись, спартанец увидел, как Паркер открывает огонь по чужаку. Три пули успели покинуть дуло автоматической винтовки – три последние пули, оставшиеся в обойме. Сержант отбросил бесполезное оружие и попятился, пытаясь выиграть еще несколько секунд. Его рука легла на рукоять пистолета.

Охотник прыгнул вперед, и отточенные пластины твари располосовали бронежилет десантника. Сержант рухнул на палубу.

Мастер-Шеф беззвучно выругался, вогнал на место свежую обойму, дослал первый патрон в ствол и прицелился в охотника. Чужак двигался быстро, слишком быстро. И спартанец понял, что не успеет пристрелить того вовремя.

Охотник приблизился к распластавшемуся на палубе телу сержанта Паркера. Блеснули острые пластины, и существо вновь взревело, когда спартанец окатил его огнем из автоматической винтовки. Это был жест отчаяния, но Джон-117 не мог позволить чужаку расправиться с беззащитным товарищем.

Неожиданно охотник откачнулся назад, взвыл и рухнул на палубу. Мастер-Шеф озадаченно посмотрел на свою винтовку. Неужели ему случайно посчастливилось найти уязвимое место?

Затем он услышал кашель и увидел, как пытается подняться Паркер с дымящимся пистолетом в руке. Из порезов на боку сочилась кровь, и сержанту с трудом удавалось устоять на ногах, но все-таки он обнаружил в себе силы плюнуть на тело поверженного охотника.

Мастер-Шеф нашел укрытие возле раненого сержанта и наградил того веселым кивком.

– Неплохо для десантника. Спасибо.

Сержант подобрал оброненную винтовку, вставил свежую обойму и усмехнулся:

– Всегда пожалуйста, крепыш.

На датчике движения возникли новые контакты, но все они пока держались на почтительном расстоянии. Проигранное сражение за ангар дезориентировало чужаков.

«Это хорошо, – подумал спартанец. – Нам нужновремя».

– Кортана, – произнес он, – долго ты еще будешь возиться с этой дверью?

– Уже открываю! – раздался ликующий возглас ИИ, и одна из тяжелых створок начала с шипением открываться. – Но все должны пройти одновременно. Нет никаких гарантий, что они не опечатают ее, как только она снова закроется.

– За мной! – рявкнул Джон-117 и повел выживших десантников из авиационного ангара в относительную безопасность коридора за дверью.

Следующие пятнадцать минут они бежали, словно в липком ночном кошмаре, прокладывая себе путь в лабиринте коридоров, взбираясь по узким наклонным переходам. Наконец они оказались на верхней палубе все того же авиационного отсека. Руководимые Кортаной, солдаты продолжили свой путь, пробираясь по мрачным корабельным проходам.

Когда они почувствовали, что окончательно заблудились где-то в глубине вражеского корабля, Кортана все же решила их порадовать:

– Сигнал капитана Кейза усилился. Он где-то рядом.

Шеф нахмурился. Операция слишком затянулась.

С каждой утекающей секундой шансы на то, что хоть кто-то из отряда возвратится живым с «Истины и Единения», становились все более призрачными, не говоря уже о спасении капитана. Солдаты УВОД были хорошими бойцами, но они задерживали спартанца.

– Оставайся здесь со своими людьми, – произнес он, поворачиваясь к Паркеру. – Я скоро вернусь… вместе с капитаном.

Тот хотел было возразить, но потом кивнул:

– Только Сильве не говори.

– Не скажу.

Мастер-Шеф перебегал от одной двери до другой, пока не нашел ту, что открывалась в прямоугольное помещение с рядами камер вдоль стен. Вместо решеток здесь служили полупрозрачные силовые поля. Спартанец вломился внутрь, выкрикивая имя капитана, но ответа так и не дождался. Если не считать одного мертвого десантника, тюремный отсек был пуст.

Хотя спартанец и был раздосадован, его взбодрили слова Кортаны о том, что сигнал по-прежнему силен. Поэтому воин покинул это помещение и вновь начал метаться между дверями, пытаясь найти нужный люк. А когда нашел, чуть не пожелал, чтобы никогда к нему ни приближаться.

Двери распахнулись, раздался неразборчивый возглас ворчуна, и возле самого шлема человека прошипел плазменный луч.

Мастер-Шеф открыл ответный огонь и, услышав из одной камеры крик: «Рад тебя видеть, Шеф!» – понял, что прибыл по адресу.

Плазменный разряд возник, словно из воздуха, ударил спартанца в грудь, и броня воина подала тревожный сигнал. Джон-117 метнулся к ближайшей колонне, и следующий луч прорезал воздух там, где только что находилась его голова. Мастер-Шеф огляделся в поисках своего противника.

Никого.

Датчик движений отлавливал чей-то смутный след, но спартанец ничего не видел.

Вдруг, прищурившись, он заметил легкое искажение воздуха прямо перед собой и, выпустив в самую середину марева короткую очередь, был вознагражден громким воплем. Воин элиты материализовался, пытаясь подхватить собственные кишки, и даже успел это сделать, прежде чем испустил дух.

Джон-117 подбежал к пульту управления и при помощи Кортаны отключил силовые поля. Кейз вышел из своей камеры, подобрал игольник и встретился взглядом с Мастером-Шефом.

– Приходить сюда было безрассудством, – сурово произнес капитан. Спартанец уже собирался объяснить, что всего лишь подчинялся приказу, когда лицо командира смягчилось. - 1Спасибо.

– Не за что, сэр, – кивнул воин.

– Ты знаешь, как отсюда выбраться? – с сомнением в голосе спросил Кейз. – Это не корабль, а какой-то лабиринт.

– С этим проблем быть не должно, – ответил Мастер-Шеф. – Достаточно идти по трупам.

Лейтенант «Пышка» Петерсон, посадивший «Эхо-136» в добром километре от «Столпа осени», наблюдал на обзорном экране, как в пятидесяти метрах от него приземляется «Эхо-206». Полет прошел без происшествий. Во многом тому поспособствовали погодные условия и то, что нападение на «Истину и Единение» отвлекло ковенантов от остальных проблем.

Петерсон почувствовал, как вздрогнул его корабль, когда опустились сходни. Затем он дождался крика старшины: «Чисто!» – и вновь запустил двигатели «Пеликана». Десантное судно было слишком уязвимо на земле, так что пилоту не терпелось возвратиться пусть в условную, но безопасность базы Альфа. Впрочем, ему еще предстояло вернуться (при условии, что «адским ныряльщикам» удастся справиться со своей задачей), чтобы подобрать выживших солдат и их добычу.

Наблюдая за происходящим с базы Альфа, Маккей увидела, как «Эхо-136» поднимается, раскачиваясь под порывами ветра, и набирает скорость. Следом взмыло «Эхо206», и оба «Пеликана» растворились во мгле в течение нескольких секунд.