Самая счастливая

— Что с тобой, Джианни? — тихо спросила она.

— Я хочу быть с тобою предельно честным, Меган. Мое предложение — это не брак. Это совершенно другое. Я даже не думал о любви. Потому что не способен на любовь.

Сердце Мег так сильно забилось, что она услышала его стук. Ей надо было бежать — спрятаться, сделать что-то, но не оставаться с мужчиной, который так непреодолимо влек ее к себе. Что бы ни сказал сейчас Джианни, она пропала. И все равно она готова была отдать в его руки свою судьбу. Мег с зачарованным восхищением взглянула на него, не зная, улыбаться ли ей или бежать, пока она еще может сделать это…

Он произнес низким, уравновешенным голосом:

— В моем окружении брак — это сухой юридический процесс, затрагивающий лишь наследство и деньги. Он совершенно не имеет отношения к тому, почему мужчина нуждается в женщине. Брак — это холодный и твердый здравый смысл. Когда я женюсь, Меган, то я сделаю это лишь для того, чтобы продолжить нашу династию. Я женюсь на богатой аристократке-итальянке, которая увеличит состояние и повысит статус семьи Беллини. Такие мужчины, как я, находят для себя удовольствие на стороне. — Последнюю фразу Джианни произнес шепотом. Мег потянулась к нему, стараясь расслышать его слова. Джианни придвинулся к ней, правой рукой легко прикоснулся к ее щеке. — С другой стороны, при выборе любовницы я имею полную свободу. И я выбираю тебя, Меган.

Должно быть, ей это снится. Рука Джианни прикоснулась к ее шелковистым волосам. Боясь, что он остановится, если она пошевелится, Мег застыла, словно статуя. И только когда он продолжил свои исследования, проведя рукой по ее волосам, а затем взяв ее за талию и прижав к себе, Мег осмелилась подумать, что это происходит на самом деле.

— Ты показала мне в первый же день, что умеешь постоять за себя, — продолжал Джианни, — и я зауважал тебя за это. Но если ты сейчас попытаешься противиться мне, Меган, должен предупредить тебя: ни одна женщина еще не преуспела в этом!

Слова его были весьма убедительными. Мег ждала, а потом поняла, что он тоже ждет, будто предлагая ей опровергнуть его слова. Но она не могла. В течение долгих мучительных секунд она тонула в темной глубине глаз Джианни. Они оба понимали, что, как только будет порвана тончайшая нить, разделяющая их, обратной дороги уже не будет.

— Все когда-нибудь происходит в первый раз, — наконец выговорила Мег и опустила ресницы.

Джианни медленно кивнул:

— А запретные плоды всегда слаще.

Мег мгновенно подняла глаза. Порочная улыбка играла на его губах, словно говоря о том, что Мег после этого стала для него еще более желанной.

— Я хочу тебя, Меган, — прошептал он.

Эти сладкие слова пронзили ее сердце, окутав теплой волной. Мег сжала его руки. И в этот момент его губы прикоснулись к ее губам. Они были твердыми и властными, и все ее страхи, сомнения мгновенно исчезли, а вместе с ними — здравый смысл. Мег понимала, что это сумасшедший поступок, опасный и совершенно неправильный, но впервые в жизни ее это не заботило. Она просто расслабилась в объятиях Джианни, позволив страсти поглотить ее. Ощущения были настолько чудесными, что с ними было невозможно бороться, но все-таки Мег знала, что ей надо что-то сказать.

— Мы не должны этого делать, Джианни. Я не должна.

Он приподнял ее лицо за подбородок. Сначала поцеловал кончик носа. Затем в нем возникла потребность страстно поцеловать ее. А когда Джианни оторвался от ее губ, он прошептал:

— Должны, конечно. Когда я покажу тебе, как хорошо это может быть, ты никогда не захочешь другого мужчину.

— Я знаю… о… я знаю… — Ее голос сорвался, не подчиняясь ей, но все-таки она должна была сказать ему это. — Джианни… Я не могу, действительно не могу. Я не знаю как. У меня была всего лишь одна серьезная связь, но все кончилось, потому что он хотел встать между мной и моей работой. Я хочу сказать, что… я не знаю, что это значит — любить… — торопливо закончила она.

Джианни замер и стал отодвигаться от нее. Когда руки ее судорожно сжали его рукав, он остановился:

— Ты хочешь сказать, что боишься, Меган? Что я пугаю тебя?

— Нет! Ничего подобного.

Джианни снова нежно обнял ее. На этот раз он прикасался к ней так осторожно, будто она была сделана из хрупкого фарфора.

— Так что же мешает нам изумительно провести время? Тебе не стоит беспокоиться о любви. Я вообще не знаю, что означает это слово. По крайней мере, никогда не наблюдал этого явления в жизни.

Мег прижала лицо к белому теплу его крахмальной рубашки, отчаянно пытаясь скрыть свою растерянность. Целоваться с Джианни было так хорошо! Но ей казалось, что она все делает неправильно… Она была девственницей, и ей нечего было предложить такому опытному мужчине, как он. У нее не было опыта, чтобы заняться с ним любовью хотя бы один раз, не говоря уже о том, чтобы стать его любовницей!

— Это замечательно, Джианни, но что касается продолжения… То у меня нет никакого опыта…

— А… — пробормотал он, и руки его стали медленно поглаживать гладкий шелк ее платья. — Значит, ты девственница?

— Это, наверное, старомодно, я знаю, но с-секса у меня никогда не было. — Мег с трудом произнесла это слово. — Я всегда была слишком занята… У меня был бойфренд, но я… так и не позволила ему… — прошептала она.

— Значит, я должен сделать это сейчас, — мягко произнес он.

— Если бы ты только знал, Джианни! Я так долго этого ждала и… упустила множество возможностей. Я всегда концентрировалась на чем-то другом, но теперь настало время принять решение. Я хочу это испытать. Я хочу знать, что это такое — жить как живут другие люди. Когда я видела тебя с женщинами, вы все казались мне членами какого-то чудесного тайного общества. А я всегда стояла в стороне. А теперь я хочу ощутить вкус настоящей жизни, Джианни. Многие годы я отдавалась лишь своей работе. Теперь хочу, чтобы ты показал мне, чего я была лишена!

Джианни замер на мгновение.

— Ты уверена? — спросил он наконец.

— Я никогда не была более уверенной, Джианни. Возьми меня, — прошептала она.

Где-то в темноте запел соловей. Повинуясь слепому инстинкту, Джианни, склонив голову, прикоснулся губами к шее Мег. Она судорожно вздохнула, погружаясь в блаженство. Это было приглашение, от которого Джианни не мог отказаться. Искушение было слишком большим. Он стал целовать Мег с такой силой и страстью, какой она и представить себе не могла. Его язык проник в ее рот, и это ощущение было таким приятным. Впервые Мег освободилась от запретов и позволила себе получать удовольствие. Она так долго этого ждала! Ее страсти, желания и потребности закрутились в чувственном вихре.

Руки ее взметнулись к его голове, вцепились в волосы, чтобы прижать его ближе к себе. Она жаждала его поцелуев, его внимания. Пальцы Джианни словно обжигали ее, даже через шелковую ткань ее платья. Они сжимали ее ягодицы, гуляли по спине, вверх и вниз, со сладостной уверенностью собственника. Откинув голову, Мег застонала.

— О, Джианни… — глухо выговорила она.

— Тебе хорошо, правда? — промурлыкал он. Его тихий низкий голос был таким восхитительным, что Мег почти ощущала его на вкус.

— Не останавливайся… пожалуйста, не останавливайся…

— Не волнуйся, я пока не собираюсь… — Его руки блуждали по ее сгорающему от желания телу. Он покрывал поцелуями ее грудь, приоткрывшуюся в вырезе платья, ее шею. — А теперь… если ты действительно так сильно этого хочешь, как говоришь, раздень меня. — Эти слова он прорычал ей в волосы.

Руки Мег, дрожа от волнения, прикоснулись к крошечным перламутровым пуговицам его рубашки. Когда рубашка распахнулась, Мег обдало теплым запахом его тела, и она, не сдержавшись, просунула руки внутрь, обхватив его талию. Прильнув головой к груди Джианни, она прижалась щекой к густым и жестким волоскам. Руки Джианни стали гладить ее тело, пока не прикоснулись к краю выреза на шее. Одним рывком он стянул с нее платье через голову. И вместе с этим рухнули все запреты, которые еще сдерживали Мег. Она горделиво встала перед ним, тело ее прикрывали лишь узкие полоски из кружев и шелка.