Страница 15 из 76
А. В. Пыльцын:
Один из штрафников, майор Авдеев сам был в недалеком прошлом командиром отдельной штрафной роты (армейской). Она состояла не из провинившихся офицеров, как роты в нашем ШБ, а из рядовых и сержантов, покинувших поле боя или отступивших без приказа, просто дезертиров или мародеров, а также бывших заключенных-лагерников, которым была предоставлена возможность искупить свою вину на фронте.
Авдеев рассказал, как его самого угораздило в штрафбат. Рота наступала в тяжелых условиях. В течение трех дней ожесточенных боев за крупный населенный пункт из более чем пятисот бойцов потеряли больше половины. А старшина и писарь роты, получая продовольствие после того, как оставшуюся часть роты вывели из боя, «забыли» сообщить о потерях и получили продовольствие на весь списочный состав роты. Образовался хороший запас и американской свиной тушенки, и кое-чего другого, и, главное, солидное количество спиртного. Ну, не сдавать же обратно все это добро! И решил ротный, коль уж так случилось, устроить поминки по погибшим. Да заодно обмыть награды, которых были удостоены и сам командир роты, получивший третий орден Красного Знамени, и оставшиеся в живых штатные офицеры. Пригласил армейское начальство, с которым имел хорошие контакты, в том числе и из разведотдела штаба армии, даже некоторых офицеров армейского трибунала и прокуратуры.
А вскоре за «злостный обман, повлекший за собой умышленный перерасход продовольствия» (это вам не «колоски» на хлебном поле!), оказался на скамье подсудимых и получил 5 лет лишения свободы с заменой двумя месяцами штрафбата. Не помогли ни только что полученная награда, ни присутствие на «поминках» представителей карательных органов.
<…>.
Не могу не рассказать об одном «выдающемся» штрафнике, прибывшем во взвод, когда мы стояли в обороне. Назову его фамилию несколько искаженно, хотя и созвучно, ну, например, Гехт. Делаю это умышленно. Вдруг когда-нибудь эти мои заметки как-то дойдут до его потомков. И им станет стыдно за их предка, которого они считали героем той далекой для них войны с фашистами.
А прибыл он к нам в начале июля. Когда я и мои заместители познакомились с копией приговора, чувство брезгливости овладело нами. Осужден он был, как теперь сказали бы, за сексуальное домогательство и половое насилие в особо извращенном виде. Будучи инженер-майором, начальником какой-то тыловой службы в большом штабе и создав себе возможность питаться отдельно от всех, он не только заставлял девушек-солдаток, выполнявших обязанности официанток, приносить ему пищу, но и принуждал их во время завтраков и ужинов удовлетворять свои сексуальные прихоти. При этом он угрожал бедным солдаткам, что если они откажутся выполнять его требования или тем более пожалуются кому-нибудь, то у него хватит власти загнать их в штрафную роту (девушки не знали, что женщин в штрафные части не направляют). А это уже было насилием и шантажом. Приговор был суров: десять лет лишения свободы с заменой тремя месяцами штрафного батальона. И нам казалось это очень даже справедливым.
Представляясь мне о прибытии во взвод, он, видя мои лейтенантские звездочки на погонах, подчеркнуто, даже нагловато назвал себя «инженер-майор Гехт». Пришлось ему напомнить, что он лишен своего прежнего звания и чтобы вернуть его, нужно очень постараться. А пока его воинское звание здесь, как и у всех, кто попал в ШБ — «боец-переменник». (С. 62, 66–67.)
А. И. Бернштейн:
В штрафном батальоне разжалованным довелось побывать и мне. Для меня это было абсолютно неожиданным. Весной 1943 г. в секретную часть полка пришел приказ, подписанный командующим армией войск ПВО Ленинграда генерал-майором Зашихиным, [46]членом военсовета бригадным комиссаром Веровым (третьего лица не помню). Этим приказом я был разжалован в рядовые в штрафбат сроком на 1 месяц. Мне ставились в вину три факта:
1. Плохо замаскированные две автолебедки, разбитые при артналете противника.
2. Исследуя обрыв тросов аэростатов, я не отдавал под суд виновных мотористов.
3. Во время боевого дежурства ночью на КП полка не мог точно доложить, приземлен ли последний аэростат, и при неоднократных запросах оперативного дежурного КП штаба армии обругал его по-матерному.
Так было изложено в приказе «тройки». И командир полка подполковник Лукьянов, и военком — батальонный комиссар Коршунов были потрясены нелепостью этого решения. Боевые лебедки, пострадавшие от артобстрела противника, находились в 10 км от меня и были в распоряжении командира отряда. Мотористов под суд я не отдавал потому, что не было их вины. Последний аэростат был пробит осколками при артобстреле и приземлен на 2 часа позднее, а что касается матерной ругани, то все мы на фронте не были ангелами, и дико было возводить это в вину в секретном приказе. Еще более дико было отправить в штрафбат…
Я согласно приказу находился в штрафном батальоне, но внезапно был отозван из него, возвращен в свой полк, но уже на звание и должность ступенью ниже. Приказ военсовста был пересмотрен. Моего освобождения добились командир и комиссар полка. А через полгода я вновь был восстановлен в своем звании. [47]
По-разному попадали и в штрафную роту. Старшего сержанта Семена Арию, например, туда привела авария танка, на котором он воевал. Зимой 1943 г. его танковый батальон совершал ночной марш в районе станицы Левокумская Ставропольского края. Ехавший впереди на «виллисе» офицер должен был подать сигнал, если впереди встретится недостаточной прочности мост, но отвлекся, и шедший на большой скорости Т-34, за рычагами которого находился Ария, свалился в овраг. По приказу командира танковой бригады командир танка лейтенант Куц и механик-водитель были преданы суду военного трибунала, осуждены и направлены для искупления вины в штрафную часть. Ария попал в 683-ю ОШР, приданную в тот момент 151-й стрелковой дивизии Южного фронта. [48]
Н. И. Смирнов:
Бойца направили в штрафроту за то, что отказывался брать в руки оружие. Его ставили перед строем, грозились расстрелять, а он ни в какую. Мы с политруком поразмыслили, что делать, и придумали. Определили его в санитары, так он вытащил с того света столько наших парней, сколько не каждый фрицев пострелял. Шел он всегда в первых рядах и живой остался. Вот вам и вера!
Г. М. Дубинин:
До сих пор не знаю точно, за что был отправлен в штрафную. Приказа я не видел, и мне не зачитывали его. Я — сержант, недавний выпускник Серпуховской авиашколы, служил техником самолета в 3-й эскадрилье 16-го запасного истребительного авиаполка, дислоцировавшегося возле г. Аткарск Саратовской области. «Мой» самолет Як-7Б разбился при посадке с летчиком-инструктором и молодым летчиком в феврале 1944 г. Комиссия установила, что катастрофа произошла по вине инструктора: ремень его куртки попал в тягу рулей управления, и машина резко «клюнула». Ответственность пала, увы, на «стрелочника».
Н. И. Сапрыгин:
Я лежал в госпитале № 3990 в Алма-Ате, когда получил письмо из дома, что моего отца сильно избил мельник. Вот я и хотел поехать, чтобы узнать, что произошло. Меня патруль задержал, и по приказу коменданта Алма-Аты мне дали 3 месяца штрафной роты. Воевал, брал Кировоград. После небольшого ранения попал в медсанбат. Не хотелось отрываться от своей части, поэтому сбежал, доехал до Москвы. Это уже было в 1944 г., в феврале месяце. В Москве задержали (из медсанбата я сбежал без документов), и вновь попал я в штрафную роту, в 150-ю Идрицкую дивизию. В этой дивизии и провоевал от Великих Лук до Риги.
Невероятно, чтобы, как это показано в фильме «Штрафбат», в одном штрафном батальоне воевали бок о бок бывшие офицеры, вчерашние политзаключенные и уголовники. И вот почему.
46
Правильное наименование должности генерал-майора береговой службы (с 17 ноября 1944 г. — генерал-полковника артиллерии) Г. С. Зашихина — командующий Ленинградской армией ПВО.
47
Вероятно, направление офицера в штрафной батальон стало реакцией командования на значительное число аварий с аэростатами и газгольдерами в полках аэростатов заграждения Ленинградской и Бакинской армий ПВО, по поводу чего заместителем наркома обороны СССР по ПВО генерал-лейтенантом M. C. Громадиным 20 января 1943 г. был издан специальный приказ № 044. — См.: Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 1943–1945 гг. Т. 13(2–3). С. 32–33.
48
http://www.world-war.ru/article_544.html