Незнакомец из дома напротив

Кэсс свернула на стоянку у Вал-Март прежде, чем поняла это. Минут пять она сидела в машине, не решаясь выйти. Потом вошла в торговый зал, толкая перед собой тележку. Она заставляла себя действовать спокойно и не оглядываться постоянно, словно преступница.

Мальчишки-сопляки покупают эти штуки все время, убеждала себя Кэсс. Она зашла в отдел лекарств и гигиены и пятнадцать минут разглядывала товары, прежде чем направиться в нужный отдел.

Она старалась выглядеть беззаботной, когда повернула в длинный проход налево. Контрацептивы продавались в самом конце, у аптечного киоска. Кэсс решила, что это сделано специально, чтобы отпугнуть ребят.

Она быстро взглянула на полку, рассчитывая просто схватить один пакетик. И была удивлена разнообразием. Там лежали мужские и женские контрацептивы: гелевые, губчатые и из простой резины; были такие изделия, каких она просто не могла представить.

Что же ей купить? Она услышала, как еще кто-то свернул в проход, и не глядя набрала всего понемногу. Она побросала пакетики в тележку и быстро свернула за угол.

Ее лицо пылало уже сейчас. Как же она будет расплачиваться? Ей действительно нужно прочитать надписи и разобраться, то ли она купила. О, нет, лучше просто убраться отсюда. Она прочтет надписи дома.

Кэсс направилась к кассе. Затем небрежно вывалила коробочки на прилавок в надежде, что девушка быстро все подсчитает. Та так и сделала, не произнеся ни слова. Неужели каждый покупает несколько типов контрацептивов? — задумалась Кэсс.

Всю дорогу домой девушка думала, правильно ли она поступила. Но в сердце не было тревоги. Она любила Рэйфа.

* * *

Кэсс не отрывала глаз от Рэйфа, пока швейцар вызывал их автомобиль. Обед был таким неторопливым и лишенным естественности действом, что Кэсс жаждала хоть немного расслабиться в машине с Рэйфом: в ресторане она боялась говорить о чем-нибудь личном.

Сердце колотилось от мысли о грядущей ночи. Ей не терпелось оказаться в его объятиях, почувствовать на себе его тело, слиться с ним воедино. Она пыталась убедить себя, что это не гормоны, но все зря.

Впервые в жизни ей хотелось быть кем-то другим, а не Кассандрой Линн Гэмбрел. Ей хотелось быть утонченной и эффектной. Рэйфу приятней обнимать женщину, подходящую ему по стилю, а не одинокую мать со вкусами викторианской старой девы.

Ей бы хотелось выглядеть подтянутой, как Джейн Фонда на той кассете, что пылится с рождения Энди. Жаль, что она слишком мало упражнялась и злоупотребляла булочками.

Ей хотелось быть той, что ему нужна, — какую, она знала, он искал, даже не признаваясь себе, что ищет. Кэсс вздохнула, незаметно вытирая потную ладонь о платье.

Глядя на Рэйфа, дающего чаевые, Кэсс размышляла: неужели действительно этот мужчина с ней, неужели он чувствует то же, что и она, и это она возбуждает его чувства?

— Садись, крошка. Поехали домой.

Кэсс вздрогнула и позволила усадить себя в машину. Рэйф не проронил ни слова, пока не выехал на шоссе.

Ночное небо светилось звездами, свежий ветерок обдувал их. Рэйф вел машину с легкостью и уверенностью профессионала.

Он не отрывал глаз от дороги, но его правая рука опустилась на ее бедро. Пальцы поглаживали ногу под платьем, и Кэсс ощущала электрические разряды от каждого его прикосновения. Она подняла его руку и сцепила пальцы.

Рэйф попытался освободиться, но Кэсс держала крепко — ей не нужно дополнительное возбуждение, пока они едут по улицам.

— Расслабься, крошка. Скоро будем дома.

Кэсс попыталась расслабиться, забыть о тысячах сомнений, которые обрушились на нее после выезда со стоянки на Вал-Март.

— Я обещал тебе вечер сюрпризов. И намерен сдержать слово.

Странно ведет себя Рэйф сегодня вечером. Впервые она чувствует себя будто столкнулась с пришельцем, а не с человеком из плоти и крови. Он принарядился в костюм от братьев Брукс и шелковый галстук. За обедом вел себя с изысканностью знатока. Заказывал вина с уверенностью гурмана и произносил названия французских блюд словно парижанин.

Еще одним сюрпризом была музыка. Рэйф обычно запускал на полную громкость музыку в стиле кантри и подпевал во весь голос. Сейчас он включил стильную джазовую композицию, от которой у Кэсс скоро разболелась голова.

Кэсс внезапно поняла, что Рэйф не собирался весело провести вечер и получше познакомиться с ней. Он планировал соблазнить ее, используя холодные, рассчитанные приемы. Это ее разозлило. Она могла смириться с тем, что он не хочет давать ей долговременных обязательств, но будь она проклята, если с ней не обращаются как с женщиной, которую подобрали только для вечернего развлечения.

Она заслуживает лучшего обращения. И он тоже.

— Проводи меня домой, — произнесла она, когда он свернул к своему дому.

Рэйф не произнес ни слова, просто заглушил двигатель и посмотрел на нее.

— Почему?

— Ты же не в восторге от этого вечера, — сказала она, взявшись за ручку дверцы.

— Я планировал... — проговорил он, бросая на нее еще один из своих жарких взглядов. Потом схватил ее руку и поднес к губам, целуя каждый пальчик. Кэсс почувствовала, что тает — шквал желания пронесся по ее телу, — но не сдалась. Никогда ею не правили гормоны, не будут и сейчас.

— Нет, спасибо, Рэйф. Я хочу быть с человеком, которому приятно в моей компании, как и мне в его.

— Мне нравится быть с тобой. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но, даже поддаваясь искушению, Кэсс чувствовала холодный расчет. Несколько секунд потребовалось, чтобы заставить себя оторваться от него.

— Нет, ты слишком занят попытками coблазнить меня. Я думала, что знаю тебя, но, видимо, ошибалась.

Он промолчал, но Кэсс знала, что он ждет объяснений.

— Человек, которого я знала, одевался для удобства, а не для фасона, слушал кантри, а не утонченный джаз.

— Я думал, ты любишь джаз.

— Дело не в этом.

— В чем же?

— Тебя нет здесь. Ты словно поставил тело на автопилот и включил программу обольщения. Я хочу тебя, Рэйф, но я хочу и заботиться о тебе. И не готова оказаться разовой женщиной — даже ради тебя.

Она спокойно открыла дверцу и взглянула на него. Он сидел молча, словно взвешивая ее слова.

— Обед мне очень понравился.

Кэсс пошла прочь, не оглядываясь. Она раздумывала о контрацептивах в своей сумочке, и ее грызло разочарование. Ей хотелось плакать, но этого она себе не позволит.

— Кэсси?

Она остановилась. Впервые за вечер Рэйф назвал ее не «крошка».

— Да?

— Пожалуйста, останься.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кэсс не ушла, но и не подошла к нему. Рэйф вдруг усомнился в своих умозаключениях, в себе и причинах, по которым хочет эту женщину. Усомнился в честности, которую всегда ожидал от себя. Но не усомнился в чувствах к Кэсс.

Он рассчитывал затащить ее в свою постель легко и просто, как делал это в прошлом с другими женщинами. Приемы Казановы всегда отлично служили ему, но с этой женщиной не сработали. Он не винил ее за попытку уйти, но и не хотел отпускать. Не мог позволить ей ускользнуть, тем более сейчас, когда почти нашел что-то давно потерянное в жизни — и в душе.

— Кэсси, прости. Я... — Боюсь, подумал он, но не могу признаться в этом.

Кэсс стояла так близко, что Рэйф ощущал тепло ее тела, запах духов и ее тихое дыхание. Но их по-прежнему разделяла пропасть.

— Ты нервничаешь, Рэйф?

В ее голосе сотня незаданных вопросов, но он услышал их. Не хотелось отвечать, но в этом случае, он знал, Кэсс уйдет из его жизни навсегда.

Нервничает ли он? Рэйф по-разному определял свое состояние в этот вечер, но слова «нервничаю» в этом списке не было. Он пожал плечами.

— Не знаю.

Он желал многих женщин, и десятки были в его постели, но любви не было ни с одной. А с этой...