Только твоя

Слава Богу, маме не известно, что в действительности произошло в Милане тогда, десять лет назад! — подумала Корделия.

На следующее утро в три минуты десятого девушка уже снова сидела в приемной Гвидо Доминциани. Когда секретарь увидела ее, то тут же отвела взгляд.

Интересно, когда его терпение лопнет и он прикажет выставить меня вон? — подумала Корделия.

В десять минут десятого Генри Крайтон зашел в кабинет к боссу, который уже давно был на месте, так как всегда начинал рабочий день в восемь утра.

— Мисс Кастильоне опять здесь, сэр.

На мгновение в кабинете наступила мертвая тишина, а потом Гвидо спросил помощника, словно не слышал слов:

— У вас готовы документы по последней сделке?

Для Корделии, молившейся, чтобы Гвидо уделил ей хотя бы пять минут, этот день казался бесконечным. Когда секретарь вновь сообщила ей, что мистер Доминциани уехал, девушка чуть не расплакалась.

На третий день, выйдя из лифта на верхнем этаже, Корделия почувствовала, что стала объектом всеобщего внимания.

Она собиралась взять с собой термос и сандвичи, но это вызвало бы со стороны матери ненужные вопросы, и пришлось бы признаться, что их последние деньги на исходе. А так Мирелла считает, что дочь обедает в каком-нибудь кафе в перерыве между собеседованиями с работодателями.

Ровно в полдень Корделия на минуту вышла в туалет, а вернувшись на свой пост, обнаружила, что ее дожидается чашка чая и три бисквита. Она благодарно улыбнулась секретарю, которая посматривала на нее с явным сочувствием. К этому времени уже почти все служащие компании под разными предлогами побывали в приемной, чтобы поглазеть на странную посетительницу, и Корделия чувствовала себя весьма неуютно под их любопытными взглядами. Теперь же любезный жест немолодой женщины согрел ее и придал сил.

Только что это меняет, если у Гвидо есть второй выход из кабинета? — мысленно усмехнулась девушка.

Терпение ее было уже на пределе и постепенно подступало отчаяние. Из газет она знала, что в ближайшие дни Доминциани должен отправиться в Италию, а там ей его тем более не достать.

Решение пришло внезапно. Корделия быстро поднялась, обогнула стол секретаря и стремительно пошла по широкому коридору, ведущему в кабинет Гвидо.

— Мисс Кастильоне, вам туда нельзя! — воскликнула, вскакивая, та, но было уже поздно.

Теперь мне уже нечего терять, в отчаянии подумала девушка. Силовое решение — не выход, когда имеешь дело с итальянцем. Ни один из них не потерпит подобного самовольства со стороны женщины, так что нужно быть готовой к тому, что Гвидо будет вне себя от бешенства.

До двери оставалось уже несколько шагов, когда крепкие мужские руки схватили Корделию за плечи.

— Мне жаль, мисс Кастильоне, но никто не войдет в кабинет босса без его разрешения, — твердо произнес знакомый голос с итальянским акцентом.

— Гильельмо...

Девушка хорошо помнила телохранителя Гвидо и понимала, что с этим огромным широкоплечим мужчиной ей не справиться. Что же делать?

— Прошу вас, идите домой, — сказал тот и, понизив голос, добавил: — Пока вас живьем не съели.

Он, видимо, был уверен, что она послушается, и слегка ослабил свою железную хватку, и Корделия не преминула этим воспользоваться. Без труда высвободившись, она распахнула дверь кабинета.

Гвидо, который сидел за своим столом, вскочил. Корделия, понимая, что в ее распоряжении лишь какие-то доли секунды, с ходу выпалила;

— Ты кто, мужчина или трус, который не осмеливается встретиться лицом к лицу с женщиной?!

Глава 2

Гильельмо, который мгновение спустя возник за спиной Корделии, тревожно всматривался в лицо хозяина в ожидании бури, но, к своему удивлению, не увидел никаких ее признаков.

Затаив дыхание в ожидании, что ее вот-вот выдворят прочь, девушка смотрела на Гвидо. Она была потрясена происшедшими в нем переменами. Он как будто стал выше ростом и раздался в плечах, хотя и раньше хилым не был, всегда выделяясь в толпе. Теперь же его мощная фигура напоминала каменную глыбу.

В кабинете стояла такая тишина, что, казалось, воздух звенел от напряжения.

Чего можно ждать от взбешенного оскорбительным вызовом итальянца? — в ужасе думала Корделия, понимая, что, будь она мужчиной, от нее не осталось бы уже и мокрого места.

— Гильельмо... — ровным голосом произнес Гвидо, и телохранитель исчез, бесшумно закрыв за собой дверь.

Корделия невольно сделала шаг назад. Ее знобило, на лбу выступила испарина. Новый облик Гвидо потряс ее. В нем почти ничего не осталось от того мальчика, которого она знала десять лет назад, если не считать ослепительной красоты. Даже в официальном темном костюме от этого человека исходила мощная волна сексуальности, которой трудно было противостоять, а на худощавом волевом лице горели золотистые, словно у ягуара, глаза.

— Зачем же так унижаться? — лениво спросил он.

Она взяла себя в руки, отвела взгляд и спокойно ответила:

— Я не унижаюсь.

— Разве? Да если бы не уважение к твоему деду, я бы выставил тебя отсюда в первый же день, — все тем же тоном сообщил Гвидо.

Ярости в его голосе не было, но по спине Корделии пробежал холодок. Краска бросилась ей в лицо. Она подняла голову и отважно встретила взгляд противника, мысленно приказывая себе не поддаваться его чарам.

— У меня к тебе деловое предложение.

— Я не собираюсь выслушивать никаких предложений, — сухо ответил он.

Тон его был ледяным, но атмосфера в кабинете с каждой секундой накалялась все сильнее. Корделия почувствовала, что все ее тело покрывается мурашками. Забыв про осторожность, она снова посмотрела Гвидо в глаза и заметила, с какой откровенной насмешкой он разглядывает ее потертый костюм и отросшие волосы, которые, за неимением денег на парикмахера, она последнее время укладывала сама. Рядом с ним девушка, как всегда, почувствовала себя уродиной.

Мы словно Красавица и Чудовище, только наоборот, промелькнуло у нее в голове.

Эта мысль отрезвила Корделию окончательно и вернула решимость, которой она чуть было не лишилась. Презрительный взгляд Гвидо напомнил ей о боли, которую он причинил ей десять лет назад.

— Как ты смеешь смотреть мне в лицо? — внезапно рявкнул он.

— Спокойно... и с чистой совестью. — Девушка вызывающе откинула назад голову.

— Ты маленькая потаскушка!

В этом обвинении не было и капли правды, поэтому оно не задело Корделию. Наоборот, она была приятно удивлена, что Гвидо не перестает обвинять ее в том, что случилось так давно. Ей невольно пришло в голову, что, по иронии судьбы, мнимая измена произвела на него большее впечатление, чем то обстоятельство, что именно она умудрилась стать его невестой.

Скорбная улыбка тронула губы девушки.

— Ты можешь обзывать меня как угодно, — безразличным тоном произнесла она. — Но я действительно пришла к тебе по делу.

— Джакомо Кастильоне не стал бы нанимать тебя в качестве своего гонца.

— Безусловно, — спокойно подтвердила Корделия. — Но в данном случае из нас троих, похоже, только мне хватает смелости на прямые поступки. Ты не мог бы на время забыть о том, что случилось десять лет назад, и просто выслушать меня?

— Нет.

Удивление Корделии было искренним.

— Почему?

Гвидо молча смотрел на нее, и в его взгляде светилось недоверие.

Не дождавшись ответа, она глубоко вздохнула и сказала:

— Мой дед по-прежнему хочет передать тебе “Кастильоне корпорэйшн”. Это то, о чем он всегда мечтал, как, впрочем, и твой отец. Я была всего лишь связующим звеном и выступала как своего рода гарантия взаимного доверия.

— Что за чушь? — с явным отвращением бросил Гвидо.

— Я всего лишь прикрытие, понимаешь?

— Нет, не понимаю. Убирайся отсюда.

— Ну уж нет! — Пальцы Корделии задрожали, и она крепко сжала кулаки. — Ты уже десять лет мне мстишь...