Судьба горца

- Если Бог на нашей стороне, мы победим, - наконец проговорил Балфур.

- В спасении такого милого парня, как Эрик, от такого ублюдка, как Битон, Господь не может оставить нас своими милостями, - криво улыбнулся Найджел. – Хотя если бы Господу действительно было до нас дело, Он бы уже давно удавил эту гадюку.

- Возможно, Он решил, что Битон вполне заслуживает той медленной и мучительной смерти, какой теперь умирает.

- Мы увидим, как этот человек подохнет в одиночестве.

- Все, что ты говорил о намерениях Битона, не лишено смысла, но все же он должен был совсем выжить из ума, чтобы надеяться, что это сработает. Да, он может заставить других поверить в то, что Эрик – его сын, или по крайней мере держать свои сомнения при себе. Но, строя свои козни, он не подумал о нашем малыше Эрике. Хоть паренек худощав и обладает мягким нравом, но он не слабак, и не глупец. У Битона ничего не выйдет, если Эрик не будет делать то, что ему велено. И как только представится возможность, парень сбежит из этого сумасшедшего дома.

- Верно, но чтобы удержать такого тощего паренька, много не нужно, - вздохнул Найджел и потер подбородок, словно пытаясь вновь справиться с чувствами. – К тому же нам с тобой известно: есть много способов затуманить человеку разум. Взрослых мужчин, сильных, закаленных в боях воинов, заставляли признаться в преступлениях, которых они не совершали. Эти признания, сорванные с их губ, стоили им жизни, обрекая на смерть, которую не назовешь быстрой или достойной. Да, Эрик силен духом и умен, но он всего лишь худой мальчишка.

- И он один, - тихо проговорил Балфур, стараясь не поддаться порыву немедленно скакать в Дублинн с мечом в руке и боевым кличем на устах, чтобы насадить голову Битона на копье. – Неважно, победим мы завтра или проиграем, но мальчик хотя бы будет знать, что не одинок, что его клан сражается за него.

Рассвет явился, окутанный серым и холодным туманом. Стоя во дворе замка Донкойл, Балфур внимательно наблюдал за столпившимися людьми, пытаясь отогнать мрачные мысли о том, что кому-то из них не суждено вернуться из этого сражения. Даже если бы Эрик не был так горячо любим всеми обитателями Донкойла, все равно их долг требовал освободить его из рук врагов. Балфур лишь мечтал, чтобы можно было обойтись без кровопролития.

- Пора, брат! – тихо произнес Найджел, подведя к Балфуру их лошадей. – Ты должен выглядеть так, словно жаждешь крови Битона и в душе нисколько не сомневаешься в победе.

Балфур лениво похлопал своего боевого коня по сильной шее.

- Знаю, и как только мы окажемся в седле, ты не увидишь ни малейшего проблеска сомнения. Но я молил Господа о мирных временах, чтобы мы могли залечить раны, восстановить силы и возделать наши земли. Эта земля плодородна, но нам никогда не удается собрать весь урожай. Либо мы бросаем все и несемся в бой, либо наши враги уничтожают посевы, и нам приходится начинать заново. Я так устал от этого.

- Понимаю, меня это тоже печалит. Но в этот раз мы сражаемся за жизнь Эрика. А может, даже за его душу. Думай только об этом.

- Ты прав. Этого более чем достаточно, чтобы я ощутил жажду крови и повел людей в бой.

Он вскочил в седло, придержал лошадь, пока Найджел садился на своего коня, и начал выводить людей со двора.

Балфур последовал совету Найджела и в пути думал лишь о своем маленьком ласковом брате. Вскоре ему уже не терпелось скрестить мечи с Битонами. Давно пора покончить с их лэрдом и его злодеяниями.

Найджел упал с коня - одна стрела торчала у него в груди, другая вонзилась в правую ногу. Балфур проревел ужасное проклятье, страх и ярость сделали его глубокий голос еще громче. Он спешился и, расталкивая своих воинов, бросился к Найджелу. Балфур припал к груди брата, не заботясь о том, что стал уязвим под смертоносным дождем стрел, летящих со стен Дублинна, и тут же заметил, что Найджел еще дышит.

- Хвала Создателю, - выдохнул Балфур и сделал знак двоим поднять Найджела.

- Нет, мы не должны отступать только из-за того, что меня ранили, - протестовал Найджел, когда его с величайшей осторожностью уносили в безопасное место. – Ты не можешь допустить, чтобы этот ублюдок победил.

Отдав людям приказ приготовить для Найджела носилки, Балфур перевел взгляд на брата:

- Он выиграл битву ещё до того, как мы выстроились на этом проклятом поле. Старик знал, что мы придем за Эриком, и был к этому готов. – Балфур схватил бледного оруженосца, выдернув его из кучки других юнцов, суетившихся возле лошадей. – Давай сигнал к отступлению, парень. Нужно убираться с этой земли, пока нас всех в ней не закопали.

Как только мальчик убежал исполнять приказ, Найджел громко выругался:

- Пусть глаза этого ублюдка сгниют прямо на лице!

- У поражения и в самом деле горький вкус, - произнес Балфур, опускаясь на колени рядом с братом. – Нам не удастся победить в этом сражении. Мы можем только погибнуть здесь. А этим мы Эрика не спасем. Дублинн оказался неприступнее, чем мне запомнилось. Я был к этому не готов. Мы должны отступить, зализать раны и придумать другой способ вытащить братишку из лап Битона. Эй, парни! – окликнул он двух самых крепких из кучки перепуганных оруженосцев. – Идите сюда и крепко держите Найджела, пока я буду вытаскивать стрелы.

Как только мальчики крепко ухватились за Найджела, встав по обе стороны от него, Балфур принялся за работу. Когда он вытащил первую стрелу, Найджел вскрикнул и потерял сознание. Балфур знал, что не в его силах избавить брата от боли, но попытался как можно быстрее убрать вторую стрелу. Он разорвал свою рубашку на лоскуты, чтобы перевязать раны, поморщившись при виде грязи на ткани. К тому времени, как Балфур уложил Найджела на носилки, его люди уже отступили с поля боя, и он, не теряя времени, последовал за ними.

Поражение тяжелым камнем легло на сердце, но Балфур заставил себя смириться . Как только они вступили на земли Дублинна, он почувствовал, что совершает ошибку. Но его люди бросились в наступление раньше, чем он успел их остановить. Вскоре они убедились, что стены Дублинна неприступны. Балфур был и опечален, и взбешен тем, что его люди были убиты или ранены прежде, чем он смог уберечь их от этого. Ему оставалось лишь надеяться, что за эту ошибку не придется расплачиваться слишком дорогой ценой. По пути в Донкойл в числе тщательно отобранного отряда, прикрывающего отступление, Балфур молился, чтобы удалось придумать какой-то способ освободить Эрика, не проливая больше крови, или, по крайней мере, не так много, как впитало в себя поле перед Дублинном в этот злополучный день. А глядя на медленно приходящего в себя Найджела, он молился еще и о том, чтобы спасение одного брата не стоило жизни другому.

Ужасные звуки сражения безжалостно нарушили покой и тишину необычайно теплого весеннего утра. Направлявшаяся в сторону Дублинна Мэлди Киркэлди выругалась и замедлила решительный шаг. Она отправилась в путь после смерти матери, три долгих месяца назад. Когда укрытое саваном тело матушки обрело последнее пристанище, Мэлди поклялась, что заставит лэрда Дублинна дорого заплатить за все зло, что он им причинил. Она была готова ко всему: ненастью, отсутствию крова и еды. Но у неё и в мыслях не было, что на пути может оказаться поле боя.

Мэлди присела на край проложенной повозками глубокой колеи и бросила хмурый взгляд в сторону Дублинна. На мгновение она задумалась о том, чтобы подойти поближе. Было бы полезно узнать, который из соседних кланов решил уничтожить Битона. Но Мэлди тут же отказалась от этой заманчивой идеи: небезопасно подходить слишком близко к полю боя, особенно если ни одна из сторон тебя не знает. Даже те, кто следовал за членами своего клана, знакомые и другу, и врагу, рисковали жизнью, находясь слишком близко к месту сражения.

«Впрочем, с врагами Битона можно встретиться и позже», - рассудила она. Ей всего лишь нужно убедить недруга Битона в том, что она их союзник, да к тому же еще и полезный.

Лениво водя палочкой по грязи, Мэлди покачала головой и рассмеялась собственной глупости.