Помнишь?..

Уоррен предпочел бы, чтобы день был не воскресный. В этом случае он зашел бы в салун «Поуни» пропустить стаканчик. Но в воскресенье, решив не пренебрегать условностями, он пошел домой.

Домом для Уоррена была маленькая комната позади его мебельной мастерской. Это было не много, но много ему и не надо было. После того как он и Сара поженятся, он переедет в дом Мак-Лиодов. Старик собирался после своей смерти оставить дом Саре, что вполне устраивало Уоррена. У него с этим домом были связаны большие планы. Он превратит его в витрину для образцов своей мебели. В каждой комнате можно будет увидеть его мастерство краснодеревщика. Это будет самый красивый дом во всем Айдахо.

Опустившись на край кровати, он стал обдумывать то, что Сара говорила относительно Джереми. Она считала, что настало время помириться с братом. Конечно, он не мог ожидать, что Сара поймет все, что стояло между ними. Он не был уверен, что и сам все понимает, так как же он мог объяснить это такой девушке как Сара?

Но, как бы то ни было, Джереми вернулся. Похоже, что он станет новым помощником шерифа, хотя в это было трудно поверить. Как могли люди, знавшие Джереми еще юношей, решиться сделать его помощником шерифа? Казалось, только Уоррен помнил, каким был его брат – неуправляемый, своевольный нарушитель спокойствия. Не совсем подходящий материал для помощника шерифа.

Но, поскольку Джереми будет работать в Хоумстеде, их дороги с этого времени станут часто пересекаться. Жизнь может оказаться проще, если они, как предлагает Сара, заключат перемирие.

Черт возьми! Почему Джереми именно теперь пришло в голову вернуться в Хоумстед?

Уоррен лежал на кровати, уставившись в потолок – воспоминания о прошлом проносились у него в голове. Он так старался угодить отцу. Еще с тех пор, когда он был совсем ребенком, он выполнял все, что Тед Уэсли требовал от него. Он подчинялся всем правилам. Он усердно учился в школе. Он никогда не отлынивал от работы по дому. В отличие о г Джереми, всегда поступавшего совершенно непредсказуемо, Уоррен строго придерживался правил.

И к чему это привело?

После долгих лет, когда он помогал отцу в работе на ферме, хотя всегда ненавидел грязь и пыль, дождь и слякоть... После всех тех месяцев, когда он ухаживал за умирающим отцом, никогда не жалуясь, не пропустив ни дня, чтобы не облегчить состояние Теда Уэсли... После всего, что он сделал, после всех его стараний выполнять во всем волю отца, тот все-таки завещал все Джереми. Он оставил все сыну, который много лет назад бежал из дома и никогда не приезжал. Уоррен не мог понять, почему он так поступил.

Нет, Сара не знала, чего она от него требует. Это было не так просто. Это было совсем не так просто.

ГЛАВА VIII

В понедельник, незадолго до полудня, Джереми был приведен к присяге в должности помощника шерифа. После многочисленных поздравлений и выражения уверенности в его предстоящей полезной деятельности, мэр и шериф оставили его одного в новом офисе.

Помощник шерифа Уэсли...

«Что бы ты сказала об этом, Милли? Прошло всего несколько дней, и они назначили меня блюстителем закона».

Он отвернулся от двери и осмотрел помещение.

Справа от него находился поцарапанный письменный стол, на котором были в беспорядке разбросаны бумаги. Перед столом стояли два деревянных кресла с плетеными сиденьями. За столом было кресло с большими подлокотниками и высокой спинкой. В дальнем углу позади стола слева помещалась стойка для ружей, в которой находились несколько винчестеров и две винтовки Кольта. На стене висела пара картин – яркие подсолнечники и акварель с изображением влюбленной пары, устроившей пикник на берегу ручья. Джереми подозревал, что эти картинки повесила здесь внучка Хэнка.

В дальнем конце комнаты, рядом с дверью, ведущей в две тюремные камеры, была извергавшая в помещение жар большая старинная печь. Знававший лучшие дни голубой крапчатый кофейник стоял на печи рядом с вытяжной трубой. Поблизости находился узкий буфет с запасом кофе и других необходимых вещей, а рядом с ним полный до краев ящик для дров.

Джереми подошел к буфету, взял одну из чашек и налил в нее кофе. Он сделал маленький глоток. Жидкость была темной и горькой, и он подумал о том, когда этот кофейник в последний раз мыли. Впрочем, ему приходилось пить кофе и похуже, особенно в армии.

Неся с собой чашку, он повернулся и заглянул в другую комнату. Черные стальные решетки образовывали две стены маленьких камер. Внутри каждой стояла койка с тонким тиковым матрацем, подушкой и грубым шерстяным одеялом. В каждой камере было также деревянное ведро и кружка с водой. Узкое зарешеченное окно было единственным источником света в этом тесном помещении.

Джереми отвернулся от камер и подошел к письменному столу, который шериф Мак-Лиод передал ему.

Он постучал пальцами по крышке стола, потом сложил бумаги в аккуратную стопку и положил ее на один из углов стола, прежде чем сесть на стул. Он сделал еще глоток быстро остывающего кофе. Вкус был такой же отвратительный, как и раньше.

«Что теперь? « – подумал он. Хэнк Мак-Лиод дал ему эту новую роль, но он еще не представлял себе ясно, с чего начать.

Он отставил в сторону чашку с кофе и достал кипу бумаг. Большей частью это были объявления о розыске. Он медленно просмотрел их, отмечая имена, преступления и другие данные.

– Здравствуйте, Джереми.

Он поднял глаза и увидел Сару Мак-Лиод. На ней было светло-серое пальто с подбитым мехом капюшоном, который изящно обрамлял ее бледно-золотистые волосы. В ее руке была плетеная корзинка, накрытая салфеткой в красно-белую клетку.

Она протянула ему корзинку.

– Я принесла вам завтрак.

Джереми поднялся со стула, не замечая, что хмурится, пока она тихо не засмеялась.

– Не будьте таким недовольным, помощник шерифа Уэсли. Я пришла не для того, чтобы вас отравить. Честное слово. – Она пожала плечами, слегка склонив голову набок. – Это, наверно, привычка. Я много лет приносила шерифу завтрак. А поскольку у вас некому готовить... – Ее голос звучал все тише и, наконец совсем замолк. Она смотрела на него своими голубыми глазами, ожидая ответа.

– Вы очень добры, Сара.

Она откинула с головы капюшон, потом подошла к нему и поставила корзинку на бумаги, которые он просматривал.

– Не совсем. Это всего лишь повод, чтобы прийти сюда и поговорить с вами.

Она достала из корзинки салфетку и расстелила ее на единственном свободном месте на столе. Затем она вынула сандвич из свежеиспеченного хлеба с тонкими ломтиками говядины, банку апельсинового сока и кувшин молока. Когда она покончила с этим, то посмотрела на него и встретилась с ним взглядом.

– Я хотела попросить вас об одолжении. Джереми указал на стул, пытаясь догадаться, какое одолжение могло ей понадобиться.

– Это по поводу вашего брата. Джереми опять нахмурился.

– Что случилось с Уорреном?

Она села на стул и наклонилась вперед, сложив руки в перчатках на коленях.

– Джереми, он ваш брат. Нет ли какой-нибудь возможности заделать трещину между вами?

Ничего не говоря, он сел, не отводя своего взгляда от ее глаз.

Сара вздохнула.

– Уоррен не говорит мне, что произошло между вами. Но... Очевидно, что он от этого очень страдает. Я не могу смириться, что вы в ссоре. Не знаю, что бы я делала без Тома. Он всегда был мой самый близкий друг. Не может быть, чтобы вы не хотели сблизиться с Уорреном. Никто не хочет быть одиноким.

Да, его брат счастливый человек, решил Уоррен, слушая ее. Знает ли Уоррен, думал он, как ему повезло? Женщины, подобные Саре, встречаются не каждый день. Она, наверно, очень любит его, если так хлопочет.

Сара почувствовала, что угольно-черные глаза Джереми сильно ее смущают. Через некоторое время в ее сознании возник какой-то пробел, и она не могла вспомнить, зачем пришла в его канцелярию. Она даже не помнила, что ему говорила. У нее сосало под ложечкой, и сердце трепетало.