Желание герцога

Больше она практически ничего не могла ему дать.

Вглядываясь в темноту спальни, Лиллиан боролась со слезами. События сегодняшней ночи бесконечной каруселью вертелись в ее голове.

Саймон положил к ее ногам самый сокровенный и самый разрушительный секрет, на который она вряд ли могла надеяться, когда приехала сюда. Если светскому обществу станет известно, что добропорядочный, по общему мнению, герцог Биллингем на самом деле подменил своего ущербного сына незаконнорожденным… Если все узнают, что он лгал всю свою жизнь… Это будет грандиозный скандал. Он выплеснется во все газеты Лондона и распространится по всей стране. В ближайшие десять лет он не будет сходить с губ на всех светских раутах или балах.

Но Лиллиан это не доставляло никакого удовольствия. Она сама отказалась от своего решения показать людям истинное лицо герцога, и поэтому теперь, когда она узнала, каким жестоким он был, ничего, кроме тошнотворного ощущения в желудке, не чувствовала. Сейчас она думала о том, сколько боли причинил этот человек Саймону.

За время их знакомства его боль стала ее болью, его разочарования ранили ее, его будущее стало ее будущим. И теперь, лежа рядом с ним в постели, Лиллиан понимала, что любит его.

Это открытие нисколько не потрясло ее. Любить его казалось так естественно, так правильно, так справедливо.

Даже несмотря на то что он не знал, кто она такая и зачем приехала сюда. Она хотела рассказать ему все сегодня, но не смогла. На него и так уже свалилось слишком много проблем. Позже. Она признается во всем позже. Сейчас ей необходимо помочь ему.

Итак, завтра она отправится вместе с ним, чтобы принять самый трудный вызов судьбы. Она будет стоять рядом, поддерживая его со всей любовью и силой.

А потом она выйдет за него замуж. Лиллиан надеялась, что в той жизни, которую ей предстоит строить с Саймоном, она найдет способ компенсировать свои первоначальные намерения и быть достойной человека, который заставил ее забыть о гневе и разбудил в ней любовь такой силы, что она стала для Лиллиан важнее всего на свете.

Глава 20

Утренняя заря была холодной, моросил мелкий дождь, над холмистой местностью поднимался туман. Саймон помогал Лиллиан сесть в экипаж, который доставит их как можно ближе к спрятанному домику, и размышлял о безупречном совершенстве мрачных окрестностей, абсолютно точно отражавших его внутреннее состояние.

Они долго и медленно ехали по давно заброшенной дороге, пока экипаж не остановился. Коляска покачнулась, кучер спрыгнул и открыл дверцу. Пока Саймон помогал Лиллиан спуститься на землю, слуга с недоумением осмотрелся вокруг.

— Дальше проехать невозможно, да здесь и нет ничего, ваша светлость, — сказал он. — Вы уверены, что именно здесь хотели оказаться?

— Уверен, — кивнул Саймон. — Пожалуйста, подожди нас здесь, пока мы с невестой погуляем. Мы вернемся, хотя пока не знаю, как долго будем отсутствовать.

Слуга еще раз оглянулся вокруг, пожал плечами и надвинул шляпу пониже на лоб, чтобы защититься от дождя.

— Как пожелаете, ваша светлость.

Лиллиан посмотрела на Саймона. Она была так же печальна, как и он сам. Он взял ее за руку, и они пошли вперед.

Когда экипаж остался далеко, позади и кучер уже не видел их, Лиллиан открыла сумочку и вынула карту, которую нарисовал отец Саймона почти тридцать лет назад. Чернила выцвели, бумага пожелтела от времени, но большая часть рисунка все же сохранилась.

Однако Саймону не нужна была карта. Его будто звал кто-то, направлял к нужному месту, где мог находиться его брат. Там — его прошлое, бывшее теперь таким туманным, но оно могло хоть немного проясниться. Возможно, встреча с человеком, жизнью которого он жил,  придаст его собственной жизни какую-то целенаправленность.

Они прошли почти две мили через дикие поля, вошли в небольшую рощицу и вдруг у подножия низкого холма увидели домик. Саймон остановился. Домик был совсем небольшим, веселым, с белоснежными стенами и большим количеством ярких цветов перед входом.

Саймон не знал, сколько он так простоял, пока Лиллиан не потащила его вперед.

— Пойдем, любовь моя. Давай покончим с этим ипройдем весь путь до конца.

Саймон глубоко вздохнул и посмотрел на Лиллиан. Он был совершенно не уверен в своем прошлом, но, когда смотрел на нее, будущее не казалось таким унылым.

— Я рад, что ты здесь, — пробормотал он, когда они подошли к двери.

Потом он поднял руку и осторожно постучал. Изнутри послышались какие-то звуки, дверь открылась, и на пороге появилась круглолицая веселая служанка. Как только она увидела Саймона, улыбка пропала с ее лица, глаза округлились.

— Что… в-ваша светлость, — заикаясь, произнесла она, незаметно пытаясь перекрыть вход. — Что вы здесь делаете?

— Я пришел увидеть его.

— Нет! — воскликнула женщина и резко покачала головой. — Герцогиня говорила, что его никто не должен видеть. Она сказала, что его нужно защищать. Она сказала — никогда…

— У ее светлости нет никакой власти над теми, кто проживает на моих землях, — сказал Саймон повелительным тоном, который он всегда ненавидел.

Однако, сейчас этот тон возымел действие, и служанка прекратила перечислять причины, по которым она не могла позволить ему пройти.

— Она будет очень сердиться, — прошептала она, и ее глаза наполнились слезами.

— Я всю ответственность возьму на себя, — дотронулся до ее руки Саймон. — Как вас зовут?

— Миссис Уайт, я экономка, — ответила женщина, сделав реверанс сначала Саймону, а потом — Лиллиан.

— Миссис Уайт, я обещаю, что ее светлость обрушит свой гнев на меня, а не на вас. А теперь, пожалуйста, скажите, где он?

Женщина отступила в сторону и позволила им войти. Она молча закрыла за ними дверь и пошла по узкому, но хорошо освещенному коридору. Они подошли к двери, перед которой экономка в нерешительности остановилась.

— Он там, — прошептала она.

— Один? — спросил Саймон.

— Нет, у него есть компаньонка, которая заботится о нем. Она находится с ним все эти годы, с того самого дня, как произошел несчастный случай, — прошептала экономка. — Ее зовут мисс Льюистон.

— Спасибо. — Саймон повернулся к двери. — Вы можете идти.

Экономка кивнула и буквально убежала, оставив их с Лиллиан одних перед дверью. Долгое время Саймон просто смотрел на дверь.

— А если я не могу это сделать? — процедил он сквозь сжатые зубы.

— Можешь.

Лиллиан тихонько погладила его по плечу, и это движение немного успокоило его.

Саймон кивнул и толкнул дверь. Комната оказалась большой и просторной, залитая отблесками пламени от горевшего камина. В яркие дни сквозь многочисленные окна будет проникать солнечный свет и она станет еще светлее. Приятный, спокойный цвет стен, удобная и большая, хотя уже не новая мебель.

Саймон, едва дыша, переступил порог комнаты и осмотрелся вокруг. Сначала он увидел женщину. Мисс Льюистон, как назвала ее экономка. Это была немолодая женщина высокого роста, худая, но нисколько не строгая, судя по внешнему виду. Заметив их появление, она бросилась к двери, всплеснув руками.

— Кто вы? Что вы здесь делаете? — отрывисто спросила она.

— Я Саймон Крэторн, герцог Биллингем, — смерил ее взглядом Саймон. — Я пришел увидеть своего брата.

Прежде чем побледневшая мисс Льюистон успела ответить, за ее спиной раздался низкий голос:

— Саймон? Меня тоже зовут Саймон!

Саймон, словно загипнотизированный, наблюдал, как из-за укрытия в виде небольшого дивана встал с пола высокий, крупного телосложения мужчина. Он выглядел абсолютно нормальным, как любой другой тридцатидвухлетний человек, только волосы были взъерошены, а взгляд перескакивал с одного на другое, как у легко возбудимого ребенка.

Он неуклюже прошел через комнату, застенчиво улыбаясь Саймону и Лиллиан.

— У него мое имя, мисс Льюистон, — сказал он.