Дикарь и леди

Когда Джуд с братом заговорили о чем-то мужском — о какой-то рыбной ловле, — Марисса заметила, что ее мать отчаянно машет им рукой из-за папоротников в кадках.

— Джуд, кажется, нас зовут, — сказала она мужу.

— Ах да, конечно… Отец, Мельбурн, простите нас, пожалуйста.

Через несколько минут они вышли из-за папоротников в сопровождении стайки херувимов. Увидев «крылатых» детей, Эдвард уставился на них в изумлении. Мариссе захотелось сквозь землю провалиться, а вот Джуд, похоже, получал от всего этого удовольствие. Она несколько раз толкнула его локтем в бок, но он продолжал улыбаться.

Разглядывая гостей, Марисса почти сразу же заметила мистера Данвуди, стоявшего рядом с Нанетт и постоянно ей улыбающегося. Довольно интересно было наблюдать и за кузеном Гарри — тот стоял неподалеку от Бет и внимательно ее разглядывал. Возможно, Марисса и не заинтересовалась бы этим обстоятельством, если бы не их с Гарри недавний разговор.

Внезапно зал взорвался аплодисментами, и стайка херувимов вытолкнула молодых супругов на танцевальную площадку.

Отбросив досужие размышления и не обращая внимания налетающие повсюду перья, Марисса положила ладонь на плечо мужа.

— Пока еще нет сожалений? — спросил он, когда они подстроились под ритм вальса.

— Есть лишь опасения, что я наступлю на пёро ангела, поскользнусь и сверну себе шею, — с улыбкой ответила Марисса. — А у тебя?

— Ты же знаешь, что я хотел этого с нашего знакомства.

— А когда ты в первый раз меня увидел? Помнишь?

Марисса снова улыбнулась.

Но Джуд ответил с совершенно серьезным видом:

— Да, прекрасно помню. Как-то раз Эйдан затащил меня сюда поохотиться. Я не слишком увлекаюсь охотой, но все-таки приехал к вам. Когда же вошел в музыкальную комнату, увидел тебя — ты танцевала со своим кузеном и с улыбкой слушала какой-то его рассказ. А потом вдруг заметила проходивших мимо молодых джентльменов — и сразу же из милой и хорошенькой превратилась в лукавую и озорную.

— Все, довольно! — со смехом воскликнула Марисса.

— Но это правда, дорогая. И вот тогда я подумал: эта молодая женщина жаждет наслаждений.

— Перестань, Джуд! — Марисса покраснела и шлепнула мужа ладонью по руке. Услышав веселый смех — за ними наблюдали, — шепотом добавила: — Ты просто ужасный!

— Да, возможно. Но разве я тогда не был прав?

Тут к ним наконец присоединились другие пары, и Марисса, прильнув к мужу, тихо сказал:

— Я действительно хочу наслаждения. Очень хочу.

— Развратница, — ухмыльнулся Джуд.

— Ах, я так тосковала по хорошей скачке все последние недели, — с мечтательной улыбкой продолжала Марисса.

Джуд застонал и, окинув взглядом зал, тихо спросил:

— Сколько еще танцев мы должны им исполнить?

— Не более трех, я думаю.

— Отлично.

Тут мимо них, направляясь к Нанетт, быстро прошел мистер Данвуди с бокалом пунша в руке. Он казался очень озабоченным. Марисса проводила его насмешливой улыбкой. А Джуд снова наклонился к ней и прошептал:

— Когда мы обоснуемся в моем доме, мне придется нанять таких слуг, которые услаждали бы твой взор.

— Перестань, Джуд! Я ни на кого не пялилась.

— Гм…

— Не было этого, не было! Знаешь, ты ужасно ревнивый…

Джуд тихо рассмеялся и сказал:

— Нет, уже не ревнивый. Смотри на мужчин, сколько тебе хочется. Только, пожалуйста, никаких прикосновений.

— То же самое относится и к тебе, дорогой муж.

— Мне нет нужды заглядываться на других женщин, — заявил Джуд с улыбкой.

— Что ж, посмотрим. Возможно, через несколько лет у тебя возникнет страстное желание бросить взгляд на какую-нибудь красивую грудь. Или даже на несколько. Что ты на это скажешь, Джуд?

Он запрокинул голову и громко расхохотался, так что все в зале устремили взгляды на молодых супругов. Однако улыбки гостей были доброжелательными и снисходительными.

— Твоя грудь, — пробормотал наконец Джуд, — вполне меня устраивает.

— Какие же у тебя скромные запросы, — заметила Марисса. Немного помолчав добавила: — Между прочим, тетушка Офелия называла меня безмозглой потаскушкой. Разумеется, она выразилась иначе, но именно это имела в виду.

Уже во время их второго танца Марисса увидела, что Бет танцует с Гарри, причем малице кузена сияла улыбка. Выходит, он действительно решил поухаживать за одной из девиц Сэмюел? Марисса невольно улыбнулась при мысли о том, что Бет может стать ее кузиной. И если действительно так произойдет, то они будут видеться гораздо чаще. О, это было бы замечательно!

Но в этой мысли таилась и горечь. Гарри не любил Бет, а Марисса хотела, чтобы подруга была счастлива.

— Считаешь ли ты, — шепотом спросила она у Джуда, — что брак может быть счастливым, если супруги не любят друг друга?

— Сейчас не самое подходящее время для таких вопросов, дорогая жена.

— Я говорю о других.

— Ну, тогда… даже не знаю. Я надеялся, что ты полюбишь меня, когда мы поженимся. Но думаю, что такое иногда случается. Знаешь, я видел на днях Чарлза Лемонта и его жену.

— Неужели видел?! Надеюсь, она убежала в слезах.

Джуд покачал головой:

— Нет, не убежала, потому что они-то меня не видели. Так вот, мне показалось, что они вполне счастливы.

— Я очень рада, — пробормотала Марисса. — Во всяком-случае, за себя.

— Порадуйся и за нее, — тихо сказал Джуд.

— Да, думаю, что ты прав. Хорошо, я буду радоваться за нее и за Чарлза, — ответила Марисса с улыбкой.

Ей вдруг захотелось положить голову на плечо мужа, но она сдержалась. Следовало еще немного подождать.

Когда танец закончился, Марисса прямиком направилась к Бет, чтобы поговорить с ней о Гарри.

— Твой кузен всегда был очень добр ко мне, — сказала Бет, и щеки ее порозовели.

— М-м-м… Знаешь, он имеет тысячу фунтов в год. Для кого-то он в один прекрасный день превратится в замечательного мужа.

— Да, наверное, — кивнула Бет.

И тут же со вздохом взглянула на мистера Данвуди. Но тот был слишком занят ухаживанием за Нанетт и не замечал красноречивых взглядов девушки.

Тут Марисса заметила направлявшегося к ней Эдварда и, решив отвлечь подругу, сказала:

— А вот и мой брат. Он, как видно, выглядит слишком уж серьезным. Ты еще не танцевала с ним?

— С Эйданом? Нет, но он обещал найти меня попозже.

— Я имела в виду Эдварда, — сказала Марисса.

В этот момент барон подошел к ним — и произошло нечто очень странное. Взглянув на Эдварда, Бет вздрогнула, отвела глаза и густо покраснела. Когда же Эдвард наклонился к сестре, чтобы пожаловаться на расшалившихся херувимов, Бет громко — пожалуй, даже слишком громко — проговорила:

— Нет, мы еще не танцевали.

Эдвард поднял голову и пробормотал:

— Ох, прошу прощения… Кажется, я помешал вашей беседе.

— Нет-нет! — поспешно возразила Бет. — Ничего страшного, сэр.

Выразительно взглянув на брата, Марисса заявила:

— Эдвард, ты должен сегодня потанцевать с мисс Сэмюел. Тебе необходимо немного развлечься.

Внезапно раздался пронзительный крик павлина, и Эдвард тотчас нахмурился. Потом взглянул на Бет и, поклонившись ей, сказал:

— Мисс Сэмюел, сейчас, я полагаю, будет кадриль. Надеюсь, вы окажете мне честь…

Бет молча уставилась на него и снова густо покраснела. Но Эдвард, занятый своими мыслями, этого не заметил. Взглянув на сестру, он проворчал:

— Я только что видел, что по коридору бродит павлин.

— Прямо по коридору?! — воскликнула Марисса.

Что ж, возможно, план матери состоял в том, чтобы запустить павлинов в бальный зал. Крики испуганных дам добавили бы веселья — так, наверное, полагала баронесса. К тому же все желающие могли бы полюбоваться красавцами павлинами и, возможно, сумели бы выдернуть из их хвостов перышко-другое.

Сокрушенно покачав головой, Марисса пробормотала:

— Эдвард, мне кажется, что наша мать немного…

Она умолкла, внезапно обнаружив, что и брат, и подруга куда-то исчезли. «Как странно…» — подумала Марисса. И действительно, Бет при появлении Эдварда вела себя… как-то очень уж необычно. Да еще и этот румянец у нее на щеках… Да-да, Бет то и дело краснела! А может быть, она…