Дикарь и леди

— Поверь, я буду относиться к ней хорошо, — перебил Джуд.

— Да, знаю, — кивнул Эйдан. Поднявшись на ноги, добавил: — Что ж, добро пожаловать в нашу семью. Уверен, что у нас ты вполне уместен.

Было ясно, что братья Йорки уже смирились с неизбежным. Разумеется, Джуд и до начала этого разговора знал, что женится на Мариссе, но все же сейчас он испытывал огромное облегчение. И, отправившись искать свою невесту, он то и дело ловил себя на том, что невольно улыбается.

Для него и впрямь все закончилось наилучшим образом. Марисса любила его, и она была умной и смелой, хотя, конечно же, немного беспечной. И он очень ее любил.

И не имело никакого значения, что думали о нем в светском обществе. Не имело значения то, что думала о нем вся Англия, — ведь Марисса любила его такого, каким он был.

Что же касается церемонии венчания, то не могло быть ни малейших сомнений: вскоре все будет должным образом оформлено, так как семья дала благословение. Теперь опасность публичного скандала миновала, и можно было помечтать о предстоящих любовных играх.

Одно лишь немного беспокоило: целый месяц ожидания — это ужасно тяжко.

Глава 25

Церемония, судя по всему, была замечательной, однако Марисса не могла ничего вспомнить, кроме рук Джуда, обнимавших ее, и его ласковых улыбок. А потом он поцеловал ее, и они вышли из церкви, осыпаемые добрыми пожеланиями и лепестками цветов. Дело было сделано.

За прошедший месяц еще раз подтвердилось, что спешить к алтарю не требовалось, но Марисса ни за что не отложила бы венчание.

Сегодня она блистала и прекрасно знала об этом. И это же подтвердил шепоток гостей, когда они с Джудом появились в зале, где проводился свадебный бал и где они были представлены уже как муж и жена.

— А его молодая супруга…

— Да-да, она просто очаровательна…

— Словно ангел…

Но никто не восторгался Джудом, хотя для Мариссы именно он был настоящим ангелом. Возможно, ангелом, воителем, снабженным огромным мечом вместо арфы. Он был необычайно страстным и в то же время нежным и строгим, настолько строгим, что позволил ей проникнуть ночью в его комнату всего лишь дважды за целый месяц, что, конечно же, возмутительно. В конце концов он даже стал запирать дверь. Да-да, он начал от нее запираться!

Но сегодня она наверстает упущенное, сегодня она сполна насытится… И Джуд, конечно же, это знал — всякий раз, когда их взгляды встречались, в глазах его вспыхивала страсть. Да, она всласть помучает его сегодня ночью и будет делать это каждую последующую ночь, когда только пожелает.

Внезапно Марисса пожалела о том, что мать решила устроить этот свадебный бал. Конечно, ей очень хотелось потанцевать с Джудом на свадебном балу, но еще больше хотелось остаться с ним наедине. Однако она прекрасно знала: мать ни за что не простит ее, если она сейчас сбежит. Да и как же без традиционных тостов или демонстрации супружеского счастья? И что будут делать маленькие дети, наряженные в одежды херувимов? Будут блуждать по залу, по не смогут найти молодоженов, чтобы благословить их.

Заметив крылья с белыми перьями, Марисса невольно поморщилась. Они с Эдвардом пытались отговорить мать от участия херувимов, но никакая смертная сила не могла заставить ее от этого отказаться. И вот дети здесь, участвуют в этом грандиозном празднике… Кроме того, откуда-то привели настоящих живых павлинов, и оставалось только надеяться, что они не замерзнут в такую холодную ночь. Но сейчас павлины находились где-то в глубине дома, где их пока что никто не видел, — именно в этом и состоял сюрприз, который готовила гостям изобретательная баронесса.

Марисса наклонилась, чтобы поприветствовать тетушку Офелию; казалось, что пожилая дама вот-вот уснет в своем кресле.

— А?! — встрепенулась тетушка. — Ты что-то сказала?

— Я спросила, как вам понравилась церемония, тетя Офелия.

Тетушка скосила глаза в сторону Мариссы и с улыбкой ответила:

— О, мне все очень понравилось!

— Вот и хорошо, — кивнула Марисса. — Я очень рада.

Морщины на лице престарелой леди становились еще глубже, когда она улыбалась. Но улыбалась она очень редко, поэтому Марисса сейчас в восторге захлопала в ладоши. Возможно, тетушка Офелия была не такой уж скучной.

— Да-да, мне очень понравилось, — повторила тетушка Офелия. — И я счастлива, что наконец-то выдала тебя замуж, иначе ты успела бы соблазнить еще нескольких джентльменов.

Марисса похолодела, а тетушка с невозмутимым видом продолжала:

— Конечно, в этом нет ничего плохого, моя девочка. Что ж делать, если хочется… немного повозиться? Но тебе следовало быть более осмотрительной. В мои дни девушки были гораздо умнее. Я уже начала думать, что у тебя мозги повреждены также, как и твоя добродетель.

— Но, тетя Офелия, я просто…

Марисса умолкла, так как тетушка уже откинулась на спинку кресла и задремала. Она уже собралась разбудить старушку, но тут вдруг почувствовала прикосновение к плечу.

Обернувшись, Марисса увидела перед собой улыбающегося Джуда. Она улыбнулась ему в ответ и тут вдруг заметила пожилого джентльмена, стоявшего за спиной Джуда.

— Мой отец, — сказал он, отступая в сторону.

Ужасно смутившись, Марисса сделала книксен.

— Рада видеть вас, ваша светлость.

Она снова улыбнулась.

Марисса уже встречалась с герцогом накануне вечером, но до сих пор пребывала в удивлении от его внешности. Герцог Уинтроп, один из самых влиятельных пэров в Англии, выглядел почти так же, как Джуд.

Она невольно покраснела, вспомнив, что поначалу, когда впервые увидела Джуда, приняла его за земельного арендатора или какого-то работника. Ну и глупая же она была. Конечно, герцог был не такой высокий и могучий, как Джуд, но все же внешнее сходство бросалось в глаза, ибо Джуд унаследовал все отцовские черты лица, в том числе — чувственные губы и квадратную челюсть.

Лорд Уинтроп несколько минут побеседовал с Марйссой, потом вдруг с улыбкой коснулся ее руки и сказал:

— Одну минутку, моя дорогая. Я сейчас вернусь. У меня есть для вас сюрприз, если только я сумею его найти.

Снова улыбнувшись, он куда-то отошел.

А Джуд, наклонившись к жене, прошептал ей в самое ухо:

— Ты должна иметь в виду следующее: после того как мой отец полюбил мою мать, он стал прекрасно разбираться в женщинах — видит их насквозь.

Ухмыльнувшись, Марисса приподнялась на цыпочки и подставила мужу губы. Тот поцеловал ее и, тут же отступив на шаг, назвал «избалованной шалуньей». А через несколько секунд вернулся герцог в сопровождении молодого джентльмена.

— Взгляни-ка на него, — с улыбкой сказал лорд Уинтроп. — Наконец-то появился…

— Приветствую, Мельбурн! — воскликнул Джуд, хлопнув молодого человека по плечу.

— Дорогая, позвольте представить вам моего сына, виконта Мельбурна, — продолжал лорд Уинтроп. — Не сомневаюсь, что вскоре он станет герцогом.

— Не говорите так, отец, — без всякого выражения произнес молодой человек.

— Мельбурн, я счастлив представить тебе твою новую сестру, миссис Мариссу Бертран.

Делая книксен, Марисса разглядывала молодого человека из-под опущенных ресниц. Было очевидно, что он походил на свою мать, а не на их общего с Джудом отца. Виконт был довольно красив и элегантен. Возможно, еще несколько месяцев назад Марисса смотрела бы на него с интересом, но сейчас ей хотелось, чтобы и он, и его отец побыстрее ушли — тогда Джуд мог снова се поцеловать. Однако, она сумела оставаться улыбчивой и любезной в течение десяти минут беседовала с обоими джентльменами. Гости же с любопытством наблюдали за ними, однако далеко не все интересовались отношениями между Джудом и его отцом; очень многих интересовал молодой, виконт и будущий герцог — ведь само собой разумеется, что в один прекрасный день ему понадобится жена.

Но гости, конечно же, не знали, что Джуд с Мариссой вскоре отплывают во Францию чтобы провести какое-то время до начала своего медового месяца в Италии, — иначе разговоров о них было бы гораздо больше. Ведь одно дело — герцог, и совсем другое — французская куртизанка. Что же касается Мариссы, то она полагала, что куртизанка — это даже интереснее.