Китти, любовь моя!

Он сорвался с места и стал бесцельно мерить шагами ковер на полу гостиной, точно так же, как это делала графиня во время их предыдущего разговора. Смысл того, что сказал ему отец, потряс его.

Внезапно он остановился и повернулся к графу.

— Китти недавно сказала, что я эгоист. Разве я похож на эгоиста? Думаю, эта роль больше подходит моей матери!

Бесстрастное лицо лорда Блейкмера не дрогнуло.

— Это не единственная черта характера, унаследованная тобой от матери, мой мальчик. Вы с графиней напоминаете мне двух оленей, в смертельной схватке сцепившихся своими рогами.

Клод разразился громким смехом.

— Ваша взяла, отец!

Граф улыбнулся.

— В твоем эгоцентризме есть и моя вина — я слишком часто оставлял тебя одного.

Это было чистой правдой. Клод промолчал. Он понял, что вел себя безответственно по отношению к Китти, втянув ее в свои баталии с графиней. Ему теперь многое стало ясно. Он должен обязательно поговорить с Китти... Но вдруг открылась дверь в дальней стене гостиной и появилась леди Блейкмер. Клод насторожился. К его удивлению, графиня ему улыбнулась!

— Дивиник, я рада, что мы наконец одни.

Очевидно, графиня имела в виду, что с ним нет Китти. Хотя она могла запросто сбросить со счетов и своего мужа! Лицо графа приняло привычное пресное выражение.

— Чем могу служить, мэм? — стараясь не выдать своих истинных чувств, сказал Клод.

Она направилась было к камину, но вдруг остановилась в величественной позе влиятельной светской дамы.

— Я хочу еще раз переговорить с вами после моего разговора с тетей Сильвией. Из ее рассказа я поняла, что вы совершили эту ошибку из-за своей наивности. Я вас не осуждаю, Дивиник.

Клод был поражен, но виду не показал.

— В самом деле, мэм? — произнес он безразличным тоном.

— Если бы вы пришли ко мне и поделились со мной своими бедами, я бы убедила вас, что вы совершенно не обязаны жениться на этой девушке.

— Не обязан?!

— Я полагаю, что вы женились из чувства долга. Других причин быть не могло, Дивиник, — сказала графиня с меньшей сердечностью, чем прежде.

Клоду показалось, что его отец сделал едва заметное движение. Тогда он взглянул на графа повнимательней — тот смотрел на сына долгим пристальным взглядом. Клод поджал губы. Если отец решил, что его сын поддастся уговорам, он глубоко ошибается!

— Вас ввели в заблуждение, мой бедный мальчик! — продолжала графиня.

Клод до боли стиснул зубы — хотел бы он знать, когда это он был «ее мальчиком»? Она определенно что-то затевает.

— Вам незачем было жениться на этой девушке. Если бы вы взвесили все обстоятельства, вы бы поняли, что в этом не было необходимости.

— Чего вы хотите от меня? — спросил Клод, недоверчиво глядя на графиню.

— Я хочу, чтобы вы поняли, что есть достаточно веская причина, на основании которой ваш брак может быть расторгнут, — заявила графиня, зло блеснув глазами.

— Интересно, какая?

— Придет время, и вы все узнаете, — уверенным тоном произнесла она.

Клод рассмеялся ей в лицо.

— Ничего вы нам не сделаете! Все это лишь пустые угрозы. Признайтесь, вы выдаете желаемое за действительное!

Графиня смерила сына ледяным взглядом, и он понял, что попал в самую точку. Но она ни за что не признается в этом!

— Блейкмер, заставьте его! — обратилась она к мужу.

— С какой стати, моя дорогая? — сказал граф. — Он уже взрослый и полностью независим. Я бы посоветовал вам довериться его порядочности.

— Порядочность? Из-за которой он совершил этот опрометчивый шаг? — Графиня подошла к мужу, говоря о сыне в третьем лице, словно его не было в комнате. — Его надо отослать в Шиллингфорд, а девушку оставить здесь, под моим присмотром, пока мы что-нибудь не придумаем.

— Черта с два вы ее тут оставите! — выкрикнул Клод и выскочил из гостиной.

Не прошло и пяти минут, как он нашел Китти в обществе Тэсс — они сидели в той же бывшей детской. Он быстро вошел и, взяв жену за руку, потащил ее за собой.

— Поторопитесь, Китти. Мы уезжаем.

Она не спорила и покорно пошла за Клодом.

— Куда мы едем? — спросила Китти, когда они вышли из детской.

— В Шиллингфорд. Пусть только графиня попробует отнять вас у меня — я забаррикадирую все двери, а у окон поставлю вооруженных ружьями часовых!

Построенный в семнадцатом столетии, с характерными для того времени частыми переплетами окон и высоким фронтоном, дом был необыкновенно красив. Его многочисленные комнаты показались Китти, выросшей в безликом здании из красного кирпича, просторными и необыкновенно светлыми.

Когда молодые подъехали к Шиллингфорд-Мейнор, дом ослепительно сиял в лучах заходящего солнца. Китти смотрела на него как зачарованная. Возведенный на месте старинного баронского владения и унаследовавший его имя, Шиллингфорд-Мейнор был одной из старейших усадеб Блейкмеров.

— Представляете, первый дом стоял здесь еще во времена норманнов-завоевателей. Но он разрушился от времени, и в прошлом веке мои предки построили теперешний Шиллингфорд-Мейнор. Надеюсь, что теперешний дом покажется вам уютным и теплым.

Слуги, как могли, подготовились к приезду молодой хозяйки. Поздний ужин готовится, объявил дворецкий, разговорчивый улыбающийся человечек, склонный к полноте. Он встретил Китти с отеческой заботливостью, будто его больше ничего не интересовало, кроме приезда новой хозяйки.

— Когда-то этот дом знал теплоту женских рук, миледи. Сколько раз я говорил его светлости, чтобы он остепенился и пошел к алтарю. Теперь мы будем видеть его чаще, чем несколько коротких недель летом, — сказал дворецкий.

— Можете себе представить, Холлинз, старый негодник, я решил обосноваться здесь на долгие годы, — сказал Клод.

Китти проводили по красивой деревянной лестнице наверх и провели в прелестную спальню с окном, выходившим в сад.

— Из окна открывается великолепный вид на сад и лесные просторы. Здесь вообще много укромных местечек, где можно уединиться, — сказала домоправительница.

Китти выглянула в окно и в сгустившихся сумерках смогла увидеть лишь сплошное море зелени.

— Перед самым вашим приездом я проветрила простыни, и перед тем, как вам ложиться спать, Бидди согреет их горячей сковородой.

Подойдя к кровати, Китти осмотрела ее. Это было старомодное сооружение из дуба, украшенное резьбой и инкрустацией, с балдахином из плотного темно-красного шелка на четырех витых столбиках. Постель показалась Китти слишком огромной для одного человека, и у нее снова всплыли прежние опасения, приглушенные бурными событиями этого дня. Она не заметила, как вопрос слетел с ее губ помимо ее воли:

— А где спальня лорда Дивиника?

Слова домоправительницы успокоили ее.

— Его спальня по ту сторону лестницы, — ответила миссис Пэппл.

Раз Клод решил расположиться на таком расстоянии от жены, то, по всей видимости, он не намерен в обозримом будущем воспользоваться своим правом законного супруга. Миссис Даксфорд говорила, что в аристократических семьях принято, чтобы муж и жена имели разные спальни. Китти поблагодарила небо за столь приятные ее сердцу привычки английских дворян.

Отогнав мысли о муже, она прислушалась к словам миссис Пэппл, которая рассказывала, что где лежит, открывая шкафы и выдвигая ящики.

— В этом шкафу можно повесить ваши платья, а в эти ящики положить ваше белье, но если хотите, то из соседней маленькой комнатки можно сделать комнату для хранения одежды. Или вы предпочитаете поручить это вашей служанке?

— У меня нет служанки, — грустно сказала Китти.

Впервые за время своего короткого замужества Китти наконец осознала всю важность случившегося. Она машинально опустилась на кровать.

— Что-нибудь еще, миледи?

— Я хотела бы, чтобы вы ко мне больше так не обращались, — проговорила Китти, поддавшись порыву.

Миссис Пэппл посмотрела на Китти и беспомощно заморгала.

— Но, миледи...

— Умоляю вас, не надо! — воскликнула та, переведя дыхание и схватившись за темно-красные занавески из тяжелого шелка. — Это все так ново и... непривычно, миссис Пэппл. До меня только сейчас дошло, что я в самом деле леди Дивиник.