Страница 10 из 23
И тут появился Митч. Вернее, только теперь она его увидела. Он стоял прямо за спиной Чарльза и, как ей показалось, зловеще щерился.
— Да, пожалуй, пара-тройка из представленных здесь вещичек действительно интересны моим доверителям.
— Отлично, Чарльз. Но имейте в виду, если не поспеете к шапочному разбору, не пеняйте, — рассмеялась Вероника, которой категорически не понравилась его уничижительная «пара-тройка вещичек».
Чарльз натянул на лицо улыбку, вежливо кивнул и удалился.
— Правильно. Так и нужно. Они лают, но не кусаются, — одобрительно прошептал бархатистый женский голос.
Когда Чарльз отошел в сторону, Вероника увидела, что под руку с Митчем стоит белокурая красавица в струящемся голубом брючном костюме, изысканном жемчужном ожерелье на длинной шее и в жемчужных серьгах.
— Прошу прощения? — переспросила Вероника, вглядываясь в изящную блондинку, которая держалась за руку Митча красивыми длинными пальцами.
— Вечерами вроде этого, когда все только прицениваются, может сложиться ошибочное впечатление, что и на самом аукционе будет столько же покупателей, коллекционеров, ценителей и знатоков. Но это далеко не так. Люди, пришедшие сюда сегодня, — отпрыски респектабельных семейств, они не пропускают такие мероприятия хотя бы потому, что их могут счесть неплатежеспособными. Они чувствуют себя обязанными прийти, повстречаться здесь с такими же, как и они сами, с которыми знакомы с пеленок, будучи выходцами из одного круга, посмотреть на лоты и, выдумывая всяческие причины, обосновать, почему все это их совершенно не интересует. Поэтому не придавайте значения таким комментариям, — доброжелательно проговорила блондинка. — А то у вас такой вид, будто вы получили шлепок по мягкому месту, — шутливо добавила она.
— Разве? — искренне удивилась Вероника.
Незнакомка утвердительно покивала.
— Вы сами-то что имели в виду, когда сказали этому представителю анонимных покупателей «есть на что глаз положить»? Успели обзавестись любимчиками?
— Среди клиентов? — уточнила Вероника.
— Среди лотов, глупенькая, — необидно ответила женщина.
— Затрудняюсь ответить. Мне очень сложно прицениваться, если вы понимаете, о чем я.
— Конечно, понимаю. Но на перспективу... От благополучия не следует зарекаться, — заметила блондинка.
— А вас что здесь привлекло? — простодушно спросила Вероника.
— Вне всякого сомнения, вы, — неожиданно ответила белокурая женщина.
Вероника ошарашенно уставилась на нее, блондинка рассмеялась.
— Хотите знать, что мне приглянулось? Пойдемте, я вам покажу, — поманила она Веронику своей изящной кистью, оторвав ее от руки Митча, который на протяжении всего диалога двух женщин простоял совершенно безучастно.
Вероника проследовала за прелестной спутницей босса.
— Посмотрите, — указала та на лоток с медалями, обтянутый темно-синим бархатом, где на подушечках возлежали экспонаты. — Это очень ценная коллекция. Ценная не только потому, что все памятные медали выполнены из драгоценных металлов, а некоторые еще и инкрустированы самоцветами с применением уникальной техники. Все экспонаты этой коллекции имеют немалую историческую ценность... А вот посмотрите на это.
— Историческая реликвия? — спросила Вероника.
— Безусловно, — тихо рассмеялась женщина, — в масштабах семьи... Это кольцо бабушки моего мужа.
— Вашего... О, какое чудо! — вовремя одернула себя Вероника. — Но почему же вы продаете его?
— Мы на каждый аукцион выставляем что-то из нашего фамильного достояния. Расточаем наследие семейной истории, так сказать. Но так уж заведено с тех пор, как существует наш семейный бизнес. Пока нам есть что выставить на аукцион, наши кладовые неистощимы, — подытожила женщина.
— А вы... — неуверенно проговорила Вероника.
— Мириам Ганновер, — представилась блондинка.
— Вероника Бинг, — с оттенком легкой грусти назвалась девушка.
— Мне известно, мисс Бинг... Что касается этого кольца, я всегда думала, что Митч найдет ему иное применение, но после возвращения из Лондона его интерес сосредоточился на ярких, броских, на мой взгляд, сиюминутных вещичках. Я имею в виду его бесконечных девиц. Когда я поняла, что у этого кольца в нашей семье нет внятных перспектив, решила выставить его на продажу.
Вероника недоуменно уставилась на Мириам.
— А еще эти его быстрые машины... — продолжила свои сетования Мириам. Она легко и изящно взяла Веронику под руку и повела дальше, беседуя так, словно они давнишние подруги. — Мы все надеялись, что со временем его мальчишеские увлечения отойдут в прошлое. Но нет. Похоже, он уверен, что это и есть образ жизни джентльмена. Мой муж тоже до женитьбы был совершеннейшим мальчишкой. До последнего времени они любили погонять на треке. Увлечение скоростью в технике — это еще понять можно. Но все эти экспресс-романы...
Вероника улыбалась, совершенно перестав понимать, о чем говорит ее спутница.
— Мама, оставь человека в покое, — насупившись, проговорил подошедший к ним Митч Ганновер.
— Я просто рассказывала Веронике о кольце твоей прабабушки, которое тебе так не терпится пустить с молотка.
— По-моему, это ты предложила выставить его на аукцион.
— Я искренне надеялась, что эта идея вызовет у тебя чувство протеста, — кивнув, сообщила Мириам. — Оно десятилетия пылилось в моей шкатулке. Тогда меня еще не покидала надежда, что ты повзрослеешь.
— Я тебя умоляю, — пробормотал Митч сквозь зубы.
— Ладно, не закатывай глаза так, словно тебя заставляют есть ненавистную кашу... Вероника, милая, после окончания представления поужинайте с нами, — неожиданно предложила девушке Мириам Ганновер.
— Спасибо за приглашение, — сказала Вероника. — Я с радостью, миссис Ганновер.
— Мириам, — поправила ее женщина.
— Мириам, — охотно поправилась Вероника в восторге от того, как эта женщина выглядит в свои немолодые годы.
— Чудно!.. Я должна перекинуться парой слов с Дженкинсонами, — сказала Мириам Веронике, указав ей в другой конец зала. — Обратите внимание на ту красивую пару, дорогая. Великолепные транжиры. Я их обожаю.
Мириам Ганновер удалилась, оставив за собой шлейф духов «Шанель» и легкое недоумение. Вероника подняла взгляд на Митча, но он не смотрел в ее сторону.
— Почему вы до сих пор не сказали мне ни слова? — чистосердечно спросила его Вероника.
— По поводу? — нехотя отозвался Митч.
— Не знаю. Мне все равно... Удачного вам вечера, Митч, — пожелала ему девушка и повернулась к боссу спиной.
— Что вы хотите, мисс Бинг? — слегка раздражаясь, спросил он.
— Я занималась подготовкой этого зала. Неужели сложно высказать свое мнение по поводу моей работы?
— Хотелось бы знать, чего мне это будет стоить? — ехидно заметил Митч. — Я научен опытом общения с вами, мисс Бинг. Вы затеваете игру, не будучи уверены, каковы у вашей игры правила и чем все это окончится... А потом, я не уполномочивал вас заниматься декорированием пространства. Если Борис делегировал вам свои функции, пусть он и оценивает вашу работу. Ваше же неотъемлемое дело — стучать молоточком и поднимать ставки как можно выше... А вот, кстати, и Борис. И кажется, ему нужны вы, мисс Бинг. Не смею задерживать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Митч прислонился к стене, часть которой по инициативе новой сотрудницы была щедро задрапирована ярко-розовым велюром. Но, похоже, кроме него, никого выбор такого оттенка не смущал.
Если бы он задумал декорировать зал для представления этой коллекции художественных объектов, то, пожалуй, выбрал бы тяжелый шоколадный тон или насыщенный кобальтовый и даже не стал бы рассматривать малахитово-зеленый или винно-красный за их затасканность. Но розовый, тем более такойрозовый! — подобная идея ему и в голову не пришла. Зато она явилась Веронике. И определенно мисс Бинг ею очень гордилась.
Митч Ганновер испытывал настоящий приступ неясного негодования, сам не понимая, чему обязан этим состоянием. Но он с трудом мог устоять на месте, потому что костюм его теснил, галстук душил, затылок ломило. Митч вынужденно переговаривался с прибывающими владельцами выставляемых на торги ценностей, и с радостью отсылал их к Борису, когда речь заходила о результатах экспертизы и назначении стартовой цены, и продолжал переминаться с ноги на ногу.