Армия Солнца

– Сик, издевка у оластеров в крови, да?! Ж-ж-жуть, как вы это смотрите? Это же от-вра-ти-тель-но. – Последнее слово моралист выговорил по слогам, и от этого оно приобрело обличающий оттенок.

– А что тут такого? У двуполых секс – основа выживания. Для нормальных биовидов… Это про вас хрен поймешь, как вы ухитряетесь не вымереть!

– Искусственное размножение зачем? Прогресс науки позвол…

– Ну зна-аешь ли!.. Научный подход вместо техники секса! Глупость несусветная для существа, не лишенного половых признаков. Вы ж не ульями живете, самок вам не хватает, что ли?.. Учись, пока я жив. Сменился, давай в город сразу, и ныряй в первый попавшийся кабак. Как только заприметишь парочку симпатичных, по вашим меркам, крошек, подкатывайся к ним с прожженным видом спасителя Вселенной и втирай что-нибудь типа: приветик, девочки, я Багзи Вулей, круто стою в спецперсонале Дворца, не выпьете ли по баночке «Дом Периньон», мои прелестные, восхитительные, сногсшибательные, непревзойденные, очаровательные?! И вовсю усиками шевели, шевели, дескать, в полный экстаз впал. Вот увидишь, ни одна милашка не откажет упакованному парню с правильно подвешенным жалом, который свободно оперирует таким убойным лексиконом и не жмотничает на пузырь шампанского. Женское сердечко добывают через органы слуха, а шампусик вообще жидкость для снятия девчонок, понял, да?

Челоид ничего не сказал сменщику. Он только обреченно взмахнул сразу тремя лапками и стремглав выскочил из гаража.

Оластер ухмыльнулся вслед, отложил порножурнал и заглянул в недра агрегата. Топливный насос крепился в самом что ни на есть неудобном месте. С превеликими трудностями сняв пневматические хомуты, сменщик вынул чудо антикварного машиностроения и осторожно положил его на металлокерамический пол рядом с опорным полозом катера.

– Давненько я не видал таких музейных экспонатов, – пробормотал он, – запчасти хрен купишь, даже на рынке.

Механик вынул из кармана сканер и приложил его к насосу; на экранчике появилось изображение внутренностей прибора. Развернув картинку в вертикальной плоскости, мужчина вгляделся в небольшой сектор, который предательски подмигивал красным цветом, отчетливо видимым на голубоватом фоне чертежной графики.

– Ну вот, этого еще не хватало! Плазменный ускоритель сдох. Нечего сказать, подбросили работенку. Ковыряйся теперь в этом мусоре…

Он распахнул покрытый толстым слоем пыли ящик с запасными частями и принялся поочередно вынимать их. Наконец появился чудом сохранившийся насос для РЕДа, точно такой же, как извлеченный из турбины.

– В чем несомненное преимущество захолустий, – проворчал он, прикладывая сканер, – так это в отсталости технологий. Как следствие – антикварным железом хоть завались.

Насос оказался исправным, но во второй раз погружаться в пыльное, пропахшее ракетным топливом и окислителем чрево катера механику явно не хотелось. Оластер отставил железяку в сторонку и побрел в глубину ангара, прихватив принесенный с собой журнальчик. В решетчатой загородке стоял небольшой диванчик. Над ним были развешаны пластиковые плакаты. Судя по их выцветшему виду, понавешали их туда не вчера. И даже не позавчера, а давным-давно. Плакатов было несколько, разных, но их роднило стилистическое и тематическое единообразие.

В старом ангаре сохранилась древняя, еще времен Восстания против империи, серия инструкций штаба Гражданской Обороны.

Эти произведения искусства с визгом радости отхватил бы любой музей истории. Плакаты изображали вторжение небесного врага на планету Ингал. С них скалились перекошенные злобой рожи землян. По губам, щекам и подбородкам стекали струи крови, наверняка ингальской. Вооруженные от пяток до зубов, с золотыми эмблемами Армии Солнца на доспехах, имперцы выглядели настоящими исчадиями ада. Для усиления эффекта в композиции плакатов были включены женщины и дети ингальской расы, они рыдали и молили карателей о пощаде. Трупы ингальских мужчин устилали улицы разрушенных селений. На заднем плане каждой картинки был изображен огромный имперский корабль, застилающий собой более половины небосвода. Оставшуюся часть исчеркивали разноцветные лучи корабельных орудий, бьющие с орбиты. Дополняли композиции красноречивые пейзажи типа развалин, пожарищ, искореженной техники. Под рисунками чернел рубленый четкий шрифт подробных инструкций. На хорошем староингальском сообщалось, какими способами давать отпор ненавистным поработителям. Замысел творцов серии состоял в том, что сердце любого уроженца планеты при просмотре должно было преисполняться священной ненависти к извечному врагу.

Судя по тому, что висели плакаты не в демонстрационных галереях, Азагус 49-й и не подозревал, какой бесценный антик имеется в его коллекции…

Усевшись на диванчик, оластер, челоидом названный Сиком, вновь развернул свиток, намереваясь посмаковать «клубничкой». Но в эту секунду, будто намеренно подгадав, в ангаре появилась гуманоидная самка. Особь некрупная – низкорослая, с тонким телом, но тоже прямоходящая, стройная. Земляшка смешанных желто-белых кровей. Увидав ее, большой мужчина не смутился, не разозлился, а громко рассмеялся. Хохот, по-видимому, вызвало состояние спецодежды незнакомки: длинное полимерное платье непонятного цвета, с плотной корсетной шнуровкой на животе и груди, было покрыто чешуйками и шерстью. Шерстинки топорщились, стремясь отлепиться от явно наэлектризованной поверхности. Из-под подола выглядывали сапоги огромных размеров с толстенной подошвой модели «танковый трек». Кружевной чепчик из полиэтилена едва прикрывал короткий волосяной пушок, устилающий поверхность головы. Замученное, покрытое толстым слоем бурой пыли лицо женщины казалось очень сердитым.

Неудержимый приступ веселья продолжал сотрясать мужчину.

– Чего скалишься?!! – яростно выкрикнула женщина.

– Да так… нич… чего… – ответил механик, ладонями поспешно прикрывая себе рот; но акустические колебания воздушной среды, отыскав себе другой выход, с фырканьем вырывались уже через ноздри.

Земляшка постояла немного в нерешительности, потом начала шарить горящим взглядом вокруг себя.

– Прекрати сейчас же, не то…

– Эй-эй-эй, полож горелку! – произнес мужчина, инстинктивно прикрываясь дисплейным свитком журнала.

Женщина опустила плазменный резак и возмущенно взвизгнула. Оластер перестал смеяться, внимательно посмотрел на нее и спросил:

– Что случилось?

– «Да так, ниччего!» – ответила она, копируя интонацию мужчины, и добавила намеренно низким голосом, явно тоже передразнивая его: – У меня всюду связи, везде приятели, свои люди по всей сети!.. – Сделав паузу, женщина продолжила своим голосом: – И это, по-твоему, нормальная работа? А по-моему, у этого твоего знакомца Мхата нездоровое чувство юмора.

– Извини, эрсерам во дворце лучшей работы не доверяют. Хорошо хоть, эту вакансию удалось перехватить для тебя. Неужто настолько тяжело ухаживать за домашними животными? Они же маленькие, декоративной породы, не монстры какие-то…

– Это не декоративные животные, это кошмарные чудовища! Ты бы видел, сколько они гадят и как быстро линяют! А я все это за ними убирай! За полдня четыре контейнера вынесла, всякие там шкурки, чешуйки, отвалившиеся хвосты и рожки… И жрут немерено, причем все в разное время! Как же они мне обрыдли, то под платье кто-нибудь заползет, то к руке присосется… Верчусь как юла! Зато ты здесь сиднем сидишь, от безделья маешься!

Разгневанная женщина схватила дисплей, глянула…

– Ни фига себе, че-ем ты здесь ба-алуешься! – изумленно протянула. – Значит, все-таки у тебя между ног кое-что не атрофировалось? Я уж было подумала…

– Это не мое, это… – мужчина запнулся и опустил взгляд; наконец-то он смутился, – челоид забыл.

На сей раз рассмеялась земляшка. Оправдательная версия, брякнутая оластером, настолько подняла ей настроение, что женщина совершенно другим тоном спросила:

– Неужто и среди них попадаются нормальные мужики?! – Потом, вновь изменив тон, нежным голоском проворковала: – Со-олли, а я тебя уже не интересую?.. Помнится, как-то в одном баре один красавец мужчина пытался завести со мной более чем близкое знакомство… Что, с той поры я сильно изменилась?