Страница 6 из 45
Один из символов Дижона — «Маленький садовник», подпирающий свод в готическом особняке Шамбеллан
Впрочем, почти в неизменном виде с XV века сохранилось несколько домов на прилегающей к дворцу улице Форж. Например, особняк Шамбеллан, где проживал мэр Дижона Анри Шамбеллан, был построен в стиле пламенеющей готики в 1490 году, вскоре после падения герцогства. По плоским ступеням можно подняться на балкон, украшенный тонкой резьбой по дереву. Сюда стоит заглянуть и не только потому, что это прекрасный образец готики на самом ее закате. Во дворе дома к разным углам прилепилось несколько фигурок: одна известна как «Маленький садовник» и держит на голове корзину, из которой спускается пучок растений, переходящих в архитектурные мотивы свода. В другом углу каменные фигурки, похожие на Адама и Еву, растягивают отрез ткани и так пытаются прикрыть свою наготу. Почему они там оказались, историки объяснить не могут. Возможно, мэр покровительствовал цеху суконщиков? А может, сам «немножко шил»?
Вообще после герцогской эпохи самыми знаменитыми и обсуждаемыми персонажами стали здесь, естественно, мэры. Первое место в этом списке занимает горячо почитаемый горожанами Феликс Кир, начавший свою карьеру священником. То, что слова проповеди не расходятся с его собственными жизненными принципами, дижонцы поняли еще во время фашистской оккупации, когда Кир смело выступил на стороне Сопротивления. После чего в 1945 году в возрасте 69 лет этот бывший каноник и стал мэром. И 22 года оставался по воле горожан на этом посту. Дижонцы любят рассказывать о том, как в самый разгар холодной войны Кир решил «породнить» Дижон с Волгоградом — и даже пригласил делегацию из новоиспеченного города-побратима на местный фестиваль вина. А также о том, что он изобрел известный во всей стране аперитив «Кир» — смесь местного черносмородинного ликера «Касис» и сухого алиготе. На самом деле, священник лишь вернул моду на напиток, известный в Дижоне еще в начале ХХ века под игривым названием «девственница», но этого теперь уже никто не помнит.
На кулинарном поприще прославился еще один мэр города — адвокат Гастон Жерар. В историю он вошел не столько тем, что в 1920-х годах учредил в Дижоне ежегодную Гастрономическую ярмарку (очень скоро из региональной она стала межрегиональной, а затем международной) и стал позже первым министром туризма Франции, сколько своим рецептом «курицы по–дижонски» — «Цыпленком Гастон Жерар». Здесь также можно сделать уточнение: как утверждают местные краеведы, рецепт изобрел не мэр, а его жена. Но это тоже уже мало кого интересует.
Нынешний городской управляющий — социалист. Поэтому все музеи в Дижоне бесплатные, а все парковки — платные. С его же легкой руки в городе появились ночные «челноки» для молодежи. Небольшие автобусы до глубокой ночи курсируют по наиболее популярным у студентов маршрутам: от вокзала, кафе и дискотек — до родных «общаг». Разумеется, денег со студентов за проезд не берут.
Символы и талисманы
До революции мэров выбирали в церкви Св. Филибера. Сейчас этот древний храм почти всегда закрыт из-за аварийного состояния. Городские власти даже не знают, как подступиться к реставрации… российский вариант «новодела» под видом спасения памятника в Дижоне не пройдет. Дело усложняет еще то, что, как и в любом французском городке, в основе любого решения всегда лежит «дискуссия», то есть общение избранной власти с весьма активными гражданскими организациями…
Главной церковью Дижона официально остается построенный в XI веке кафедральный собор Святого Бенина, покровителя города. Именно сюда были перенесены после разрушения семейной усыпальницы в аббатстве Шанмоль останки герцогов Бургундских.
По воскресеньям вблизи церкви Нотр-Дам устраивают «развал» антиквары и букинисты. Кстати, о литературе: в XIX веке в Дижоне останавливались Л.Н. Толстой и И.С. Тургенев
Однако горожане издавна отдавали предпочтение готическому собору Нотр-Дам, расположенному близ городского рынка и не имеющему никакого отношения к какой бы то ни было власти. Его строительство началось на месте одноименной часовни еще в 1220 году. Спустя тридцать лет собор уже стоял. Изначально, как это заведено в готике, его фасад украшали химеры — пока одна из них не свалилась на голову прихожанина. Легенда гласит, что это произошло на свадьбе местного ростовщика. Жених был убит на месте: так свершился суд Божий над «кровопийцей». Во всяком случае, должникам покойного наверняка хотелось в это верить. Возможно, опасаясь столь же скорой Божьей расправы, прочие зажиточные горожане потребовали от властей убрать опасные скульптуры. И их действительно убрали, оставив только пару. Те многочисленные химеры, которых мы видим сегодня, — гораздо более поздние. Их вернули на фасад в XIX веке по проекту архитектора Лагуля.
А вот «подлинная» деревянная скульптура Богоматери, выставленная справа от алтаря, — одна из самых древних во всей Франции. Ее перенесли в новый собор из старой часовни, стоявшей на его месте. Скульптуру вырезал неизвестный мастер в XI веке. Тогда она была лишь смуглая, но в XVI—XVII веках ее почему-то перекрасили в черный цвет. В ходе одной из недавних реставраций статуе вернули прежний оттенок, однако кое-где в рассказах о ней по-прежнему встречается название «черная Богоматерь» наряду с общепринятым — Богоматерь Доброй Надежды. Считается, что благодаря ее покровительству город дважды был избавлен от завоевателей. 11 сентября 1513 года, после того как статую торжественно пронесли по улицам, неожиданно сняли осаду швейцарцы. В сентябре 1944 года, после высадки в Нормандии войск англо-американцев, немцы решили использовать Дижон в качестве одной из основных точек обороны. 10 сентября епископ совершил молебен, прося Богородицу защитить город, а 11 сентября — в тот самый день, когда он некогда был избавлен от швейцарцев, — нацисты вдруг покинули Дижон, так что освободители смогли занять его без боя и потерь.
Фасад готической церкви Нотр-Дам XIII века с самого начала украшали химеры, символизирующие изгнанные из храма пороки. После того как одна из них свалилась вниз, химер убрали и вернули на прежнее место лишь в конце XIX века. Часы Жакмар с железными механическими фигурами — одни из самых старых во Франции
…Во время прогулки по собору ко мне подошел мужчина средних лет: я видел, как он, стоя на коленях, маленькой щеточкой чистил красный ковер в алтаре. Месье Жан — не священнослужитель, но в свободное время помогает следить за чистотой и порядком в соборе. Узнав, что я русский журналист, он пускается в философское рассуждение о русской и французской революциях. Слушать его крайне интересно: у нас в стране об этом почти не говорят, хотя тут в самом деле можно найти немало параллелей.
«И все же, после нашей революции и разрушения возникла новая основа для развития, а после вашей осталась лишь пустота», — делает вывод, достойный настоящего француза, месье Жан. «Кстати, вы уже слышали историю нашего аптекаря Бернара? Нет? Тогда пойдемте, я покажу вам плоды революции!»
Мы выходим на паперть, и мой новый знакомый указывает пальцем на арки над входом: «Et voila!» Только теперь я замечаю, что все фигуры там разбиты. Оказывается, с февраля 1794 по июль 1796 года аптекарь по имени Бернар с улицы Шодронери приходил сюда каждый день утром, как на работу (благо, в эти два года в церкви не шли службы), и методично разбивал средневековые скульптуры. Тогда новой власти его почин казался верхом гражданской сознательности. «А теперь владелец соседней аптеки просит не говорить, что Бернар был его коллега — говорите, мол, что он был просто ремесленником. Видно, боится, что к нему перестанут ходить за лекарствами», — заканчивает месье Жан и добавляет после короткой паузы: «Но я все равно рассказываю, как было на самом деле». Тогда же, в разгул революционных страстей, Богоматерь Доброй Надежды лишилась своего Младенца — в 1794 году в церковь ворвалась толпа революционно настроенных жителей, статуя была опрокинута и изваяние маленького Иисуса исчезло с колен Мадонны.