Страница 32 из 40
И, наконец, третий момент — гармоничная благоустроенность. Все продумано до мелочей, все для человека. При этом невероятно бережное отношение к природе: в Норвегии не встретишь ни одного испорченного высотками ландшафта.
— Троллей вы видели, а викингов?
— Нам так много рассказывали по дороге о разбойнических повадках викингов, что романтический ореол, который был у нас в головах, развеялся. Их потомки, впрочем, производят благоприятное впечатление, хотя, откровенно говоря, людей мы мало видели: наш путь лежал через небольшие деревушки. Поэтому когда мы приехали в Берген — конечный пункт путешествия и второй по величине после Осло город в Норвегии, он просто ошеломил своей пестротой, шумом, обилием молодежи… Обычная атмосфера европейского приморского города, обычные студенты и клерки, но мыто за неделю успели «одичать».
Берген и бергенцы мне показались очень симпатичными, но запомнился другой образ. В один из дней на кораблике мы подходили к живописному острову. Тамошний ресторанчик знаменит тем, что его хозяин — известный норвежский путешественник, который вошел в Книгу рекордов Гиннесса, объехав вокруг света под парусом в одиночку. Он выглядел в точности так, как мы себе представляем капитанов дальнего плавания — борода, трубка, кепи, обветренное загорелое лицо. Такими для меня и остались норвежцы — суровые и при этом доброжелательные, мудрые люди.
— Что лично вам дают подобные путешествия?
— На мой взгляд, после медитации это самый лучший вид отдыха для мозгов. В путешествии у тебя все время новые впечатления, не только «пейзажные»: мы ходим по самым разным музеям, пробуем национальную еду, погружаемся в другую жизнь — познаем мир. Кроме того, лично для меня это источник творческого вдохновения. В дороге я не пишу и стараюсь даже не думать о музыке. Занимаюсь «собирательством» — в каждой стране ищу местные инструменты, слушаю народную музыку, покупаю пластинки. Из Норвегии привез очень много дисков. Теперь с новыми силами и идеями буду работать.
Беседовала
Анна Папченко
Земля журавля
Фото: NHPA/VOSTOCK PHOTO
Название «Журавлиная родина» возникло за добрых полвека до появления этого резервата. В середине 1920-х годов в здешних краях поселился знаменитый писатель-натуралист Михаил Пришвин. Он приехал под Талдом, чтобы написать роман о героях-мелиораторах, превращающих угрюмые торфяные болота в «Золотую луговину». Но чем дольше писатель «входил в тему», тем яростнее протестовало его сердце против самой идеи уничтожения болот. Роман о мелиораторах так и остался ненаписанным. А вместо него из-под пера Пришвина вышла повесть о красоте северного Подмосковья «Журавлиная родина». Сегодня это место не менее известно, но уже как ключевая орнитологическая территория мирового значения.
Окрестности Талдома не назовешь нетронутыми, наоборот, своей уникальностью они отчасти обязаны деятельности человека. Уходящий ледник оставил после себя во всех низменностях мелководные озера, быстро превратившиеся в торфяные болота. На более возвышенных и сухих участках поднялись леса: где пониже — березово-ольховое мелколесье, где повыше — сосновые, дубовые и вязовые гривы. Позднее часть незаболоченных земель люди расчистили для своих нужд, превратив их в поля и пастбища.
Вот это редкое сочетание природных и окультуренных ландшафтов, безлюдных болот с возделанными полями и оказалось чрезвычайно привлекательным для множества видов птиц. Во время сезонных перелетов поля предоставляли пернатым путешественникам гарантированное угощение (весной — всходы озимых, осенью — остатки урожая), а болота и озера — места для безопасных ночевок. Весной эти края буквально переполнены птицами: журавли , дикие гуси, утки , многочисленные кулики приземляются здесь, чтобы покормиться и отдохнуть. Некоторые остаются тут на постоянное жительство, большинство летит дальше, чтобы осенью снова устроить привал в бассейне Дубны. Особенно важна эта территория для журавлей, которым талдомские угодья доводятся не столько родиной, сколько местом общего сбора. Летом в здешних болотах живет около 20 пар журавлей, осенью же их здесь собирается до 1500 (а в 1987 году насчитали 3500). Именно здесь подросшие птенцы впервые узнают, что кроме их родителей и братьев-сестер на свете живет великий и могучий журавлиный народ, членами которого им отныне предстоит стать.
Значение Талдомского края для птиц возросло еще больше в ХХ веке, когда человек начал активное наступление на болота. Осушению и разработкам подверглись прежде всего торфяники, граничившие с освоенными землями, то есть самые ценные и удобные для птиц. В Талдомском и Сергиево-Посадском районах мелиорация и торфозаготовки тоже велись, но умеренно — до большей части болотных угодий у людей просто не дошли руки. В 1950—1960-е годы большинство торфоразработок было заброшено и, заполнившись водой, превратилось в живописные озера, быстро освоенные птицами.
1. Даже самые обычные движения журавля всегда отточенны и изысканны, как танцевальные па
2. Молодые птицы уже прекрасно летают, и вскоре им предстоит путь в тысячи километров. Фото: Игорь Барташов (х2)
Но в 1970-е годы над «Журавлиной родиной» нависли сразу две угрозы: с одной стороны, масштабная программа мелиорации российского Нечерноземья, а с другой — массовая раздача «неудобий» (к которым причислялись все заболоченные земли) под дачные участки. Неравнодушная общественность, и прежде всего дружина охраны природы биофака МГУ , попыталась защитить уникальный край. Их усилиями в 1979 году был создан первый заказник, получивший название «Журавлиная родина». Сегодня так называют и всю сеть охраняемых природных территорий в Талдомском и Сергиево-Посадском районах. Ныне их уже 15 и еще несколько проектируется. Тут есть что охранять: разно образные ландшафты служат приютом множеству видов редких для Подмосковья растений и животных. Здесь растут карликовая береза, морошка, уникальные болотные орхидеи, водятся медведь , рысь , выдра , барсук , заходят волки . Но главное достояние «Журавлиной родины» — это птицы: крупные хищные (подорлик, сокол-дербник, скопа, беркут), совы, кулики, цапли, дикие гуси. И, конечно, журавли . «Журавлиная родина» известна в мире как ключевая орнитологическая территория, существование которой важно для благополучия всей мировой популяции некоторых видов пернатых.
Сохранять такое богатство посреди многолюдного, экономически развитого региона непросто. Земли «Журавлиной родины» переплетены не только с сельскохозяйственными угодьями, но и с дачными поселками и охотхозяйствами. Во время весенних и осенних охот окрестные поля наводняют целые толпы стрелков, канонада начинается почти затемно, как только летящие птицы становятся видны на фоне рассветного неба. Для директора «Журавлиной родины» Ольги Гринченко, сотрудников резервата и их добровольных помощников (в основном студентов-дружинников) это самая настоящая страда: днем и ночью они патрулируют границы заказника, следя, чтобы какая-нибудь азартная компания не пересекла запретную черту. Некоторые формально ничего не нарушают, но пускаются на хитрости, например, посылают в заказник безоружного гонца, чтобы вспугнуть укрывшихся там птиц. Дело в том, что сообразительные гуси уже выучили — на эти земли человеку с ружьем ход закрыт, и садятся на отдых именно там. Косвенно это подтверждает высокую эффективность охраны «Журавлиной родины», ведь для того чтобы птицы заметили безопасность определенных участков, она должна быть близка к абсолютной.
Но там, куда весной не пустили охотников, летом появляются грибники и ягодники, которые по неведению беспокоят птиц, и те могут бросить гнездо. Правда, на болотах, где гнездятся журавли и ряд других ценных птиц, грибы не растут, а из ягод интерес представляет только клюква, созревающая уже осенью. В это время птицы уже не привязаны к гнезду, но у журавлей как раз идет большой осенний сбор, и появление на болоте собирателей ягод может привести к тому, что птицы откажутся от ночевки на нем. Поэтому в Талдомском районе сбор клюквы официально открывается только после отлета журавлей — в середине октября.