Братство

Он схватил ее за руку и подтянул к себе. Потом спокойно перевел взгляд на слугу.

- А ты - свободен.

- Большая честь! - охотно проговорила девушка, прижавшись к Банкиру, а его слуга попытался скрыть проступившее на лице выражение. Второй слуга скрылся в комнате за дверью, туда же, на прием, ушел Банкир с девушкой, и двери закрылись.

Первый посмотрел им вслед, потом печально вздохнул, и хотел было уйти, когда хлопнул себя по боку и остановился.

- Мой кошель! Где же он? - пробормотал он, потом посмотрел в ту сторону, куда ушли Банкир с девушкой. Они были окружены смеющимися гостями, среди которых бродили слуги с серебряными подносами, полными еды и напитков.

- Вот дерьмо! - выругался он себе под нос и пошел обратно к входным дверям. Едва он прошел обратно, входная дверь закрылась. Очевидно, все гости были в сборе. Эцио посмотрел ему вслед и подумал: "Если Борджиа продолжат так относиться к людям, мне не составит труда набрать рекрутов".

Эцио повернулся и стал подбираться ближе к Банкиру. В этот момент на галерее появился герольд и трубач продул в фанфары, призывая к молчанию.

- Высокопреосвященство, синьоры, - объявил герольд. - Наш уважаемый господин, почетный гость, герцог Валенсии и Романьи, генерал-капитан Папской гвардии, принц Андрии и Венафро, граф дийосский, правитель Пьомбино, Камерино и Урбино - его святейшество мессер Чезаре Борджиа - имеет честь пригласить нас во внутреннюю комнату!

- Пойдем, дорогая, - ты будешь сидеть рядом со мной, - сказал Банкир куртизанке из "Цветущей розы", положив костлявую руку ей на попку. Эцио, зажатый в толпе, проследовал через двойные двери, ведущие во внутреннюю комнату. Он заметил, что другие две девушки были рядом, но теперь они благоразумно не обращали на него внимания. Он удивился, что сестра умудрилась заслать сюда стольких союзников. Если ей удалось сделать все, что он просил, ему придется приложить все усилия, чтобы переплюнуть сестру. Но одновременно с этим он почувствовал гордость и успокоился.

Он сел рядом с проходом в центре. Папская стража выстроилась вдоль стен комнаты, еще один отряд стоял перед возведенным на другом конце комнаты помостом. Когда все расселись, женщины принялись обмахиваться веерами, в комнате было жарко. На помосте появилась знакомая фигура в черном. Чезаре, как заметил Эцио, сопровождал отец, но Родриго просто молча сел позади. К счастью, Лукреции нигде не было видно, хотя ее уже должны были освободить из камеры.

- Добро пожаловать, друзья мои, - с легкой улыбкой начал Чезаре. - Знаю, у нас впереди долгая ночь... - Он сделал паузу, ожидая пока стихнут смешки и рассеянные аплодисменты. - Но я не задержу вас надолго... Друзья мои, для меня большая честь, что кардинал-священник церкви Санта-Сюзанна приложил столько усилий, чтобы помочь мне отметить мои недавние победы...

Аплодисменты.

- ...А что может быть лучше, чем отпраздновать их, предавшись пирам и разврату? Скоро, скоро мы соберемся здесь на великолепном празднестве, чтобы отметить объединение Италии. И тогда, тогда, друзья мои, пиршество и веселье будет длиться не одну-две ночи, и даже не пять, не шесть и не семь. Мы будем праздновать сорок дней и ночей!

Эцио увидел, как при этих словах напрягся Папа, но Родриго ничего не сказал и не стал перебивать сына. Речь, как и обещал Чезаре, была короткой, - он огласил список захваченных им городов-государств, поделился смутными планами будущих завоеваний. Когда речь подошла к концу, Чезаре, под громкие крики одобрения и аплодисменты, повернулся чтобы уйти, но дорогу ему преградил Родриго, пытавшийся скрыть свою ярость. Эцио пробился вперед, чтобы услышать короткий спор, начавшийся между отцом и сыном. Остальные гуляки потянулись обратно в зал, с радостью предвкушая веселье.

- Мы не собирались завоевывать Италии, - полным ярости голосом проговорил Родриго.

- Но, дорогой отец, если твой талантливый генерал-капитан говорит, что мы сможем это сделать, почему бы не порадоваться и не дать этому случиться?

- Ты рискуешь разрушить все! Нарушить хрупкий баланс сил, который мы с таким трудом сохранили!

Губы Чезаре сжались.

- Я ценю все, что вы для меня сделали, дорогой отец. Но не забывайте, что именно я сейчас управляю армией, а значит, именно я принимаю решения. - Он замолчал, и слова его повисли в воздухе. - Что за взгляд! Развлекайся!

С этими словами Чезаре спустился с помоста и скрылся за занавешенной дверью. Родриго несколько секунд смотрел ему вслед, а потом, что-то бормоча себе под нос, пошел следом.

"Можешь строить из себя кого угодно, Чезаре, - подумал Эцио. - Но я повергну тебя. И твой банкир должен заплатить ту же цену, что и ты.

Выйдя на улицу с гостями, Эцио побрел туда, куда ушли остальные. Пока Чезаре произноси речь, главный зал изменили - кровати и кушетки поставили под тяжелые балдахины а на полу разложили дамасские подушки и толстые персидские ковры. Слуги, как и раньше, бродили среди гостей, разнося вино, но гости были больше заинтересованы друг другом. Все люди в зале, мужчины и женщины, принялись скидывать с себя одежды, и расходиться по парам, тройкам, четверкам, и куда большими группками. В воздухе висел густой запах пота.Несколько женщин и мужчин еще не присоединились к веселью и играм, поэтому на него мало кто обратил внимание. Прячась за колоннами, ассасин подобрался к Банкиру, который уже стащил с себя головой убор, великолепный плащ, и мантию, явив всем длинное худое тело в белой рубахе из хлопка и длинных шерстяных панталонах. Он и куртизанка полусидели, полулежали на диване под балдахином, который стоял в алькове, более-менее скрытом от глаз гостей. Эцио подобрался ближе.

- Надеюсь, тебе нравится вечер, моя дорогая, - проговорил Банкир, его костлявые руки неуклюже пытались справиться с платьем девушки.

- Да, высокопреосвященство. Очень. Тут столько интересного!

- Замечательно. Я не пожалел денег. - Его губы обслюнявили ей шею. Он кусал и посасывал ее, опуская руку все ниже.

- Могу предположить, - ответила девушка. Она посмотрела через плечо Банкира, встретилась взглядом с Эцио и предупредила, чтобы он оставался на месте.

- Да, дорогая, - власть помогает наполнить жизнь прекрасными вещами. Если я вижу яблоко, растущее на дереве, я просто срываю его. И никто меня не остановит.

- Ну, - отозвалась девушка, - думаю, это зависит от того, кому принадлежит дерево.

Банкир рассмеялся.

- Ты не поняла меня, моя дорогая, - все деревья принадлежат мне!

- Но не мое, дорогой.

Банкир немного отпрянул, а когда снова заговорил, в голосе его был холод.

- Напротив, дорогая, я видел, как ты украла кошель у моего слуги. Чтобы искупить сей грех, ты предоставишь мне свои услуги бесплатно. На самом деле, ты будешь делать это бесплатно всю ночь!

- Бесплатно? - Эцио надеялся, что девушка знает, что делает. Он осмотрел комнату. Несколько солдат стояло по периметру с интервалом в пятнадцать футов. Но рядом никого не было. Банкир, на своей территории, был самоуверен. Возможно, даже слишком.

- Как я и сказал, - ответил Банкир, в его голосе звучала скрытая угроза. Потом к нему пришла другая мысль. - У тебя случайно нет сестры?

- Нет, но у меня есть дочь.

Банкир обдумал ответ.- Триста дукатов?

- Семьсот.

- Ты умеешь торговаться, но я согласен! С тобой приятно иметь дело.

ГЛАВА 33

Вечер тянулся медленно. Эцио прислушивался к голосам, звучащим вокруг: "Давай еще раз!", "Нет, нет... ты делаешь мне больно!", "Нет, не делай этого. Я не позволю!", - к звукам боли и наслаждения. Боль была реальной, наслаждение - притворным.

Банкир, к несчастью, не растерял энтузиазма, и, потеряв терпение, принялся срывать платье с девушки. Он по-прежнему одними глазами умоляла Эцио оставаться на месте. Казалось, она говорила: "Я сама справлюсь!".

Он оглядел комнату. Кое-кто из слуг и большинство стражников соблазнились возможностью присоединиться к всеобщему веселью. Ассасин заметил людей, державших дилдо из дерева и слоновой кости и короткие черные хлысты.