Страница 18 из 30
Дикие лошади вновь появились на Американском континенте в период его ранней колонизации европейцами. Мустанги, как стали называть этих скакунов, были потомками домашних лошадей, заново освоившими не только владения своих далеких предков, но и их образ жизни. Борис Значков фото Кэрол Уокер С еверная Америка — родина лошадей. Здесь 50 миллионов лет назад проходила эволюция этого вида, ведущего род от маленького кургузого эогиппуса. Каждая новая, более продвинутая форма уходила через Берингов перешеек на завоевание Старого Света. Полторадва миллиона лет назад появились и настоящие лошади. Они успешно заселили великие степи Евразии и африканские саванны, но 10 000 лет назад — в самом конце последнего оледенения — исчезли с лица родной земли. И вновь появились в североамериканских степях лишь в XVI веке.
Считается, что родоначальники племени мустангов ступили на американский берег в 1539 году, приплыв с Кубы на кораблях конкистадора Эрнандо де Сото. Бравый идальго, собрав отряд из 550 пеших и 240 конных воинов, высадился на западном берегу Флориды и двинулся вдоль моря в направлении устья Миссисипи в поисках золота и новых земель для испанской короны. Поход оказался неудачным: спустя 4 года и 4 месяца Эрнандо де Сото умер, а остатки его экспедиции вынуждены были отплыть обратно на Кубу. Они не основали ни крепости, ни поселения, но все же оставили о себе память на континенте: испанцы просто бросили своих лошадей, которых к концу похода было всего около полусотни. Оставшись одни, кони продолжили миссию, оказавшуюся не по плечу их бывшим хозяевам, — завоевание новых земель.
Жеребцу приходится терпеливо сносить выходки новой своенравной избранницы и одновременно следить , чтобы соперники не увели уже завоеванных им кобыл
Конечно, животные, брошенные конкистадорами, не единственные предки мустангов. Англичане, французы, голландцы и прочие европейцы, составившие вскоре конкуренцию испанцам в Новом Свете, привозили с собой лошадей. Те терялись, лишались хозяев в бою или во время набегов индейцев. В результате табуны мустангов пополнялись представителями самых разных пород. Когда в 1995 году английские и немецкие ученые попытались уточнить происхождение «американцев» с помощью анализа их митохондриальной ДНК, лишь у части обнаружилось родство с аборигенной иберийской породой соррайя. А у некоторых не нашлось родни (по крайней мере, по материнской линии) среди традиционных европейских пород. Видимо, их предки жили за пределами Европы.
Всякий, кто знаком с азами генетики, понимает, что при свободном скрещивании множества неродственных племенных линий следует ожидать, во-первых, чрезвычайно высокого разнообразия отдаленных потомков, а во-вторых, преобладания среди них «дикого типа», то есть характерного облика диких предков скрещиваемых животных. Первое ожидание полностью оправдывается: мустанги могут иметь самое разное телосложение и бывают любого роста и масти. По большей части мустанги гнедые или рыжие, но встречаются и вороная, и белая, и пегая, и буланая, и все другие известные коневодам масти.
А вот второе — не подтверждается. Мы не знаем точно, какой вид стал предком домашних лошадей, однако существуют характерные черты, свойственные всем ныне живущим диким лошадям: более плотное и грузное телосложение, относительно короткая шея, тяжелая морда, жесткая стоячая грива-щетка, лишенная челки. Мустанги же, во всяком случае подавляющее большинство их, походят на верховых лошадей — стройные ноги и тело, изящная голова на длинной шее. Даже те особи, которые выглядят более грузными, напоминают скорее домашних тяжеловозов, чем тарпанов или лошадей Пржевальского. Кроме того, практически все мустанги обладают мягкой, длинной, падающей гривой с выраженной челкой. Видимо, изменения, которые создала в облике лошади селекционная работа человека, оказались необратимыми.
По словам легендарного мустангера Монти Робертса, язык диких лошадей включает около 200 поз, жестов, гримас и звуков, смысл которых понятен всем в табуне
Зато образ жизни своих подлинно диких сородичей мустанг воспроизвел в точности. Хотя проникновение его предков на континент началось во влажных субтропиках побережья Мексиканского залива, страной мустангов стали открытые пространства между Миссисипи и горами Сьерра-Невада. Здесь лежит зона сухих степей и полупустынь — ландшафтов, в которых появились первые лошади и к которым они лучше всего приспособились.
Казалось бы, для травоядных идеальным местом жительства должны быть территории, где нет недостатка во влаге, ведь и травы здесь больше, и растет она быстрее, а ее поедание и переваривание проще, чем питание сухими и жесткими степными злаками. Однако лошади выбрали умеренные широты и засушливый климат. Объяснение этому очень простое: влажный климат означает обилие снега зимой, и, стало быть, в это время трава практически недоступна для копытных, зато сами они весьма уязвимы для хищников, так как глубокие снега лишают их главного средства спасения — быстрого бега. В засушливых же степях зимы малоснежны, а открытость ландшафта дает простор сильным ветрам, которые иногда и вовсе сдувают снег на обширных участках. Впрочем, даже если этого не случится — не беда: копыто лошади прекрасно приспособлено не только для быстрого и долгого бега, но и для разгребания неглубокого снега. Конечно, мертвая травяная «ветошь», которую удается добыть из-под снега, не самая вкусная еда, но пищеварительная система лошади сумеет и из нее извлечь достаточно питательных веществ, чтобы дотянуть до весны, тем более что зима в местах обитания мустангов обычно бывает недолгой. Зимой они живут довольно большими (по нескольку сотен голов) табунами. Ближе к началу весны жеребцы начинают собирать свои семейные табунки-гаремы. При этом они стараются включить в них не только всех своих прошлогодних жен, но и по возможности чужих, а также только в эту зиму повзрослевших кобылиц. Одновременно жеребцы пресекают аналогичные посягательства со стороны глав соседних семейств. Естественно, между ними начинаются драки. Турниры самцов — не редкость у копытных, но мало у кого разнообразие допустимых приемов так велико, как у лошадей: укусы, удары как передними, так и задними копытами, силовая борьба корпусом, реслинг шеями и височными частями голов... Особенно эффектны моменты, когда соперники с неистовым ржанием одновременно встают на дыбы друг перед другом и каждый стремится поставить передние копыта на плечи противнику. Если одному из них это удается, бой окончен: потоптанный немедленно ретируется, а победитель после короткой погони закрепляет свой триумф торжественным возведением «обелиска» из свежего навоза.
В конце концов все взрослые кобылы оказываются распределены, а жеребцы, не сумевшие добыть себе хотя бы одну супругу, вытесняются на периферию принадлежащей большому табуну территории. В эту категорию попадают прежде всего юнцы, еще не набравшие достаточного роста и веса, чтобы противостоять матерым соперникам, а также постаревшие главы семейств, не сумевшие отстоять свой статус. Теперь каждый взрослый жеребец — хозяин индивидуального участка (размеры и качество которого тоже зависят от успехов в весенних турнирах) и предводитель семейного табунка из нескольких кобыл и их жеребят.
Во время переходов в табуне соблюдается строгий порядок: впереди шествует старшая по рангу кобыла, жеребец обычно замыкает колонну или идет сбоку
Впрочем, несмотря на собственнические замашки владельца гарема, на практике лидером такой группы чаще оказывается одна из старших кобылиц. Она, например, определяет, когда нужно перебираться на новое пастбище (и куда именно) или двигаться на водопой. Жеребец на переходах идет позади своего семейства или сбоку.