Беспощадный

Так оно и оказалось. Рейф готов был упасть в любую минуту. Он ненавидел себя за эту слабость, за то, что не способен подумать и найти правильное решение.

Наконец они дошли до места. Рэндалл сидел перед домом и ждал. Увидев их, он разволновался, особенно когда бросил взгляд налицо Шей. Поспешил им навстречу, хотел подставить здоровую руку, но Рейф отмахнулся, выпрямился и сделал самостоятельно несколько шагов по хижине прежде чем повалиться бесчувственным на кровать.

Шей не сводила глаз со спящего Рейфа. Абнер свернулся калачиком у него на локте, явно довольный возвращением друга. Отец отвел лошадей к ручью. Он все время старался быть полезным: принес ведро воды, чтобы промыть Рейфу рану, смотрел, как Шей опять ее зашивает. Шов, который наложил врач, в нескольких местах разошелся.

Рейф старался успокоить Шей, но его слова никоим образом не относились к человеку, давшему ей жизнь. Взгляд его выражал неприкрытую враждебность, и, воспользовавшись предлогом, что нужно напоить лошадей, Джек Рэндалл исчез.

В хижину он не вернулся.

Шей почувствовала облегчение. Ей еще предстояло разобраться с собственным двойственным отношением к Джеку Рэндаллу. Те несколько дней, что она ухаживала за отцом, она чувствовала теплоту и радость, которые исходили от него, а теперь, как сказал Рейф, он рискнул всем ради нее. Но Рейф не простил, а потому ей было ясно, что придется выбирать между человеком, давшим ей жизнь, и тем, кого она полюбила.

Рейф беспокойно заметался по кровати, и Шей инстинктивно протянула руку, чтобы успокоить его. Возможно, отец рискнул очень многим, чтобы отыскать ее, но Рейф рисковал не меньше, доверившись ему. Шей знала, чего это ему стоило – принять помощь Джека Рэндалла.

И все из-за нее.

Она пересела со стула на пол рядом с ним и положила голову ему на руку, стремясь, чтобы эта малая близость продлилась как можно дольше.

Шей закрыла глаза, успокоенная тем, что Рейф рядом. Ей не хотелось думать ни о чем другом. Он здесь. В безопасности. А все остальное неважно.

Джек Рэндалл закончил чистить лошадей, радуясь передышке, когда мог не видеть ненависти Рейфа и неловкости Шей. Он не спал уже много часов, голова болела, правда не так сильно, как раньше. Плечо тоже болело, но он переключился с радостью на работу.

В сарае оказалась пара мешков овса, он покормил лошадей. Затем медленно пошел к хижине. Дверь была полуоткрыта, и он заглянул внутрь. Дочь спала, положив голову на руку Рейфа Тайлера. Сам Тайлер тоже спал, он был обнажен по пояс, на его плече свернулся мышонок.

Джек постоял еще несколько мгновений, подивившись, сколько любви было в этом жесте Шей. Из-за его поступка десятилетней давности это могла быть очень трагичная любовь. Но он будет бороться за нее, как не боролся много лет назад за свою собственную.

Тихо, очень тихо Рэндалл отступил назад и осторожно прикрыл дверь.

Сэм Макклэри наконец отыскал проход там, где, казалось, шла сплошная стена. Кровавый след привел его к скале, а дальше он чуть ли не ощупью прокладывал себе дорогу. День клонился к вечеру. Солнце начало опускаться за западные вершины.

Через час Макклэри заметил еще одно кровавое пятно, а затем расщелину в стене. Следуя по извилистой тропе, он оказался в основном лесу и улыбнулся. Идеальное место, чтобы спрятаться.

Интересно, нет ли в этой долине кого-нибудь еще, кроме двух раненых людей, подумал он. Отвел коня под укрытие деревьев и зарослей кустарника. Отвязал винтовку от седла и проверил револьвер. Спрятав коня в надежном месте, он принялся рыскать по лесу, пока не увидел поляну и крышу лачуги. Затем бесшумно сделал круг по лесу и наконец нашел то, что искал: груду плоских камней, с которой открывался отличный вид на лачугу. Он подождет здесь, пока ее обитатели не покинут своего убежища, и покончит с ними разом.

Макклэри вынул из кармана кусочек вяленого мяса и принялся жевать. Ему оставалось только ждать.

Первое, что увидел Рейф, когда проснулся, была Шей – ее голова покоилась на его руке. Она казалась такой умиротворенной, что сердце у него забилось. Она была прелестна с рассыпавшимися по плечам волосами, тронутыми солнцем. Нежность захлестнула его огромной волной, и он протянул руку, чтобы коснуться этих шелковистых прядей. Он хотел коснуться и гладкой щеки, но боялся разбудить Шей.

Второе, что он увидел, был Абнер, который испуганно пробежал по его груди к краю кровати и исчез.

Рейф попытался сесть так, чтобы не потревожить Шей, но ресницы ее дрогнули, и она открыла глаза. Сразу отыскала его и улыбнулась теплой, восхитительной улыбкой, которая заставила и его улыбнуться в ответ. Он потянулся к ее волосам, мягко отвел их от лица.

Рядом с ней ему было чертовски хорошо. Слабый, как младенец, он все же ощутил прилив энергии, которую она всякий раз в нем пробуждала.

Шей погладила его руку со шрамом, потом поднесла ее ко рту и поцеловала. Когда он попытался убрать руку, она покачала головой. Рейф поморщился.

– Не надо, – сказала она. – Тебе нечего стыдиться. Это не твоя вина. Я даже не могу думать о той боли, которую ты вынес из-за моего…

Рейф сел и поднес палец к ее рту.

– А где?..

– Не знаю. Когда я его видела в последний раз, он занимался лошадьми, – сказала она.

– Как долго я спал?

Шей поднялась с пола, подошла к двери и открыла ее.

– Уже почти стемнело.

– У нас осталась какая-нибудь еда?

– Немного, – ответила она. – Две банки персиков. Малина, которую я собрала вчера вечером. – Она помолчала. – А что ты теперь собираешься делать?

Рейф понял, что не знает ответа на этот вопрос. Все свои силы он потратил на то, чтобы добраться сюда, а потом потерял сознание. Он помнил об обещании Рэндалла вернуть ему честное имя, но большой радости от этого не испытывал.

Он не был уверен, что поверил Рэндаллу. Но даже если тот сдержит слово, перспектива перед ним открывалась удручающая.

Рейф не позволял себе задуматься, чем обернется признание Рэндалла для Шей: позором, дурной славой, потерей только что найденного отца.

Да и что, в самом деле, оно даст? Его оправдают и, возможно, сделают соответствующую запись в военном архиве, но это служило малым утешением, ведь любому при первой же встрече бросится в глаза клеймо, как произошло несколько дней назад.

Рейф полагал, что месть будет сладка, а справедливость принесет облегчение, но теперь понял, что ошибся. Ему придется научиться жить без этих двух вещей. И без Шей.

– Пойду проверю, как там Рэндалл, – сказал он, поднявшись.

Подошел к крючку, где висела другая рубашка, надел ее, а затем взял со стола револьвер. Портупея, как он решил, осталась в конторе шерифа. У него просто не было времени поискать. Он заткнул револьвер за пояс и понял, что все еще не доверяет Рэндаллу. И всегда будет не доверять, несмотря на события вчерашнего вечера. Этот человек – трус и вор; в Тайлере вновь закипала давняя злость, хотя не так сильно.

Рейф заметил взволнованный взгляд Шей и пожал плечами.

– Привычка, – сказал он, но когда подошел к двери, она последовала за ним, словно боялась оставить его наедине с отцом.

Несколько часов сна совершенно его преобразили. Рука все еще ныла, но ступал он твердо, не то что раньше. Сначала он проверил конюшню и сразу нашел там Рэндалла, который сидел прислонившись к стене. Тот тоже выглядел лучше, словно ожил после сна, и при виде Рейфа и Шей поднялся на ноги.

Рэндалл переводил взгляд с дочери на Рейфа и обратно.

В глазах его читались вопросы, но Рейф не обратил на них внимания.

– Я не был уверен, что застану тебя здесь, – сказал Рейф.

– Мне не хотелось тебя беспокоить, – запинаясь проговорил Рэндалл. – Твоя рука…

В воздухе нависла тишина подобно густому туману. Между этими двумя людьми кружился водоворот злобы и сожаления. Рэндалл шагнул вперед, остановился, повернулся к Шей, у него дрожали губы.