Сладкое королевство

Джейк посмотрел на часы:

— У них будет очень мало времени.

— Уверен, они справятся.

— Не сомневаюсь. Я заказал кредитную карту для мисс Колридж. Карта будет готова в понедельник. Я сам отвезу ее. Заодно удостоверюсь в том, что у нее есть все необходимое. Разговаривая с мисс Колридж, я убедился, что ей не так-то просто обратиться с какой-либо просьбой.

— Вы правы. Поэтому лучше спросите ее экономку, миссис Робинсон.

Когда Джейк ушел, Адам сел в кресло и стал смотреть в ту сторону, где за деревьями парка виднелись трубы Колридж-Хаус.

Джейку было достаточно одного телефонного разговора, чтобы точно определить характер Мей. Она никогда ни о чем не просит. Если бы Саффи не отправила его к ней, он узнал бы об ее утрате только тогда, когда на фасаде дома появилась бы надпись «Продается».

Конечно, дом еще не был бы потерян навсегда. Он мог купить его, перевести туда свою компанию и устроить на месте своего унижения парковочную площадку.

Но это было бы вовсе не так прекрасно, как проспать ночь в огромной кровати Джеймса Колриджа. И знать, что меньше чем через три недели его внучка станет миссис Мери Льюис Вейвелл.

Мей не сразу нашла свой телефон среди сваленных в ее гостиной пакетов и коробок.

— Да, — резко выдохнула она.

— Похоже, ты опять слегка задыхаешься, Мышка.

— Адам! — Она не ожидала, что он позвонит.

— Надеюсь, это не очень утомительно.

— Утомительно? — переспросила она, одной рукой поддерживая деталь кроватки и сдувая волосы с лица. — Это убийственно. Не знаю, о чем ты думал.

— Я понятия не имею, что тебе привезли. Расскажи мне.

— Я попросила кроватку. Одну кроватку со сменным матрасом, немного одежды и несколько подгузников. А получила полный гарнитур детской мебели. Шкафчики, полочки, столик для переодевания и столько одежды, подгузников и игрушек, что хватит… — она не сразу подобрала нужное слово, — на целую охапку младенцев.

— Охапку? — переспросил Адам, явно сдерживая смех. — Это собирательное существительное действительно употребляется, когда речь идет о детях?

— Охапку, ораву, кучу — как тебе больше нравится.

— Ух, сколько информации сразу! — воскликнул он, уже не стараясь скрыть веселья.

— Я не хочу быть невежливой, Адам, но я немного занята.

— Ты можешь дождаться меня. Мы вместе расставим вещи.

— Расставим? Дело не в том, чтобы их расставить, а в том, чтобы их собрать. Тут требуется мозг инженера.

— Ты хочешь сказать, что тебе привезли все в разобранном виде?

— Кажется, теперь все привозят в таком виде. — Мей беспомощно посмотрела на множество блестящих металлических деталей кроватки. — А я даже не могу отличить шуруп от скобы.

— Хитрая штука — скоба, — согласился Адам.

— Это не смешно! — воскликнула она. — Джейк на месте? Скажи ему, что, если он сумеет собрать эту кроватку, я осыплю его пирожными и булочками, которые умеет печь только Робби.

— Джейк занят. Боюсь, тебе придется принять мою помощь.

— Твою?

— Постарайся сдержать свой энтузиазм, Мей.

— Нет… Просто… Извини. Я не хочу показаться неблагодарной. Я думала, у тебя много дел и ты по уши в работе. И вообще, зачем ты звонишь?

— Я просматривал список дел, который Джейк для меня составил, и дошел до звонков.

Мей выпустила спинку кроватки из рук, и она упала и ударилась о диван.

— Что случилось? — В голосе Адама зазвучала тревога.

— Все в порядке. Просто маленькая авария.

— Разве бывают маленькие аварии? — спросил он, и она рассмеялась.

— Такое уже бывало раньше, — ответила она.

— Пару раз, — признал он. — На самом деле я позвонил спросить про кольца.

— Кольца? — Мей наморщила лоб. — Нет. Тут есть шайбы, шурупы, скобы, — сказала она, изо всех сил стараясь обратить его вопрос в шутку. — Я не вижу…

— Обручальные кольца. Я подумал, может быть, ты захочешь сама выбрать.

— Нет, — произнесла она быстро.

— Ты уверена?

— Я хотела сказать — нет, тебя это не должно волновать. Я надену обручальное кольцо моей бабушки. Она была прекрасной женой, хозяйкой и матерью.

— Думаю, твоему дедушке это было бы неприятно.

— Вероятно, ты прав. Но я так хочу.

— Ну, если ты уверена…

Если Адам купит ей дорогое кольцо, позже придется его вернуть, а бабушкино кольцо она сможет носить постоянно.

— Да, я уверена. Это все?

— Нет. Тут у меня целый список вопросов, которые ты должна решить. Но они могут подождать, пока я ликвидирую твою маленькую аварию. Я приеду через полчаса.

— Это надо поместить сюда, — заявила Мей, указав на чертеж.

Они стояли на коленях на полу маленькой гостиной и рассматривали чертеж шкафа.

Адам никогда раньше не замечал, какие маленькие у нее руки. Последние пару часов, когда она держала детали детской мебели, которые он привинчивал — в промежутках между удовлетворением потребностей Ненси, — ему трудно было сосредоточиться на чем-то еще.

— Больше просто некуда, — настаивала она.

Маленькие, нежные, красивые руки, созданные, чтобы носить дорогие кольца.

— Я бы с тобой согласился, но ты держишь чертеж вверх ногами.

— Правда? О господи! Действительно. — Мей сняла очки. — Тогда у меня больше нет идей. Может быть, пора признать поражение и позвать Джейка?

Адам поднял голову, хотел сказать, что нет ничего, что Джейк мог бы сделать лучше, чем он, но слова замерли у него на губах.

В процессе сборки Мей от волнения ерошила волосы и теперь выглядела так, как будто ее таскали по полу туда-сюда. Она раскраснелась от усилий, которых ей стоило удерживание вместе частей кроватки, а потом — столика для переодевания и ящиков к нему.

Но ее глаза медового цвета блестели, озаряя лицо. Было ясно, что она, несмотря на некоторое волнение, на самом деле получает от процесса удовольствие.

И вдруг Адам понял, что и он рад всему этому.

— Ты думаешь, я допущу, чтобы куча досок одержала надо мной верх? — возмутился он.

— Какой невероятно мужской ответ, — заметила Мей и засмеялась.

За все эти ледяные годы он не смог забыть этот звук. Ее смех. Как он согревал, придавал силы, прогонял всю скверну. Никогда ни одна женщина не действовала на него так. Может быть, именно поэтому он не смог забыть ее и двинуться дальше.

— Кто-нибудь мог бы подумать, что я сомневаюсь в твоих способностях, — заметила Мей.

— А ты не сомневаешься? — Адам думал пошутить, но его слова прозвучали довольно резко.

Что-то мрачное появилось в глазах Мей. От этого взгляда жаркая волна прошла по его телу, и он, не успев подумать, прижал свои губы к ее губам в яростном поцелуе. Никакой нежности, никакой дразнящей, соблазнительной сладости. Это была попытка покорения, расплаты за все долгие годы, когда он мучительно пытался забыть прикосновения ее рук, вкус губ.

Адам хотел ее немедленно, здесь, на полу.

Громкий плач Ненси привел его в себя, и он отпустил ее. Мей, пошатываясь, встала, взяла малышку и прижала к себе. Она ласково качала девочку, успокаивая ее или, может быть, себя.

— Ее надо покормить, — сказала Мей и быстро ушла, даже не взглянув в сторону Адама.

Все его существо рвалось за ней, жаждало объяснить, что он чувствует, что она сделала с ним. Но он взял себя в руки и остался на месте.

На лестничной площадке Мей прислонилась к стене. Слабость в ногах не давала спуститься вниз. Она прижала руку к губам, сама не зная, хочет ли остудить их или сохранить жар его поцелуя.

Мрачный, требующий, но не дающий, он пронзил ее, как молния. Она не могла думать, не могла двигаться. Она знала только, что, когда его губы овладели ее губами, она захотела большего, захотела всего, что он мог ей дать.

Она весь вечер так остро ощущала его присутствие.

Адам приехал, снял пиджак и галстук, засучил рукава, и ее деловитость испарилась, когда они стали собирать вместе мебель. Она могла думать только о его темных волосах, как они падали ему на лоб, пока он сосредоточенно работал. А когда его рука задевала ее, волна наслаждения бежала по всему телу.