Огненное ущелье

— Передам.

В 11.40 «Ми-8» майора Родионова поднялся над военным аэродромом и пошел на малой высоте в западном направлении. Через двадцать минут вертолет плавно сел на площадку секретного лагеря горного учебного центра Келяджи. Группа покинула борт, и «Ми-8» ушел обратно к Ашхабаду.

Еще на подлете Тимохин увидел в иллюминатор одиноко стоявший возле казармы внедорожник «Ниссан Навара», кузов которого был закрыт панелью. Как только группа высадилась и Родионов поднял вертолет в воздух, к Тимохину подошел мужчина в штатской одежде:

— Полковник Тимохин?

— Да. А вы господин Фокин?

— Можно товарищ капитан, — улыбнулся дипломат.

— Ну, тогда здравствуй, товарищ капитан.

— Здравия желаю, товарищ полковник. Боеприпасы, вооружение, специальный сухой паек, фляги с водой — в кузове «Навары».

— Это я понял… — Тимохин обернулся: — Соловьев! Ко мне!

Подполковник подошел, поздоровался с Фокиным.

— Организуй, Леша, разгрузку пикапа, — приказал Тимохин. — Всё в оружейку, кроме сухпая и воды; их в столовую.

— Понял, сделаем!

— В кабине лежит спутниковая станция МГС-700 «Сигма», — сказал Фокин.

— Вот как? И что мне с ней делать?

— Генерал-лейтенант Феофанов передал, чтобы вы проверили спецблоки, установленные на «Орбитах», при работе американской станции.

— Ясно, проверим, а дальше что с «Сигмой» делать? Ее не должны увидеть прибывающие завтра американцы.

— Как проверите наши станции, оставьте «Сигму» в подвале вышки бывшей танковой директрисы учебного центра. Она видна отсюда.

— Я знаю, где находятся директриса и вышка.

— Вот в подвале и оставьте. Позже мы заберем ее.

— Какие еще будут указания, капитан?

— Ну, что вы, товарищ полковник, разве я могу давать вам указания? Я лишь передаю то, что просил ваш начальник.

Бойцы «Ориона» быстро разгрузили пикап. Фокин доставил тройной боекомплект, в том числе и гранатометы с огнеметами и выстрелами к ним, не считая гранат для подствольников, наступательных «РГД», оборонительных «Ф-1» и ящиков с патронами для «АК», «винторезов» и «валов», «СВД». Тимохин, осмотрев арсенал, поинтересовался:

— Боекомплект определял Феофанов?

— Генерал-майор Потапов. Его доставили из Москвы.

— И как ты провез сюда столько вооружения?

— Вы, товарищ полковник, забываете, что я пользуюсь дипломатическим иммунитетом.

— А, ну да! Кто бы двадцать лет назад сказал, что на свой же центр мы будем доставлять вооружение под прикрытием дипломатического ведомства, не поверил бы…

— Во многое, что происходит сейчас, двадцать лет назад не поверил бы никто… Если у вас ко мне нет вопросов и пожеланий, то я поеду.

— Давай, Андрей Семенович! Работа в местном посольстве, наверное, не очень пыльная?

— Когда не дует «афганец», — не пыльная. Кстати, у меня завтра начинается отпуск. Полечу в родной Курск.

— Счастливого пути и отдыха!

— И вам успехов.

Представитель посольства России в Туркменистане пожал руку командиру боевой группы «Орион», сел в пикап и повел «Ниссан» на плато, откуда грунтовая дорога тянулась до трассы Туркменбаши-Ашхабад. Тимохин же объявил подчиненным обед, размещение в жилых отсеках и отдых. Охранение выставлять не имело смысла, поэтому Александр ограничился назначением внутреннего наряда из одного дневального.

Шепель перебрался в отсек Тимохина. И сделал это до того, как его занял сам командир группы. Александр, пообедав и составив с Соловьевым график внутреннего наряда, вошел в свой отсек и увидел на второй кровати, покрытой спальным мешком, Шепеля. Бросил сумку к свободной кровати и осведомился:

— А что ты здесь забыл, Миша?

— Вот, решил сменить позицию. А то вдруг ты один заскучаешь?

— Да, с тобой точно не до скуки будет…

— И я о том же.

— Но ты занял место Соловьева.

— Ничего подобного, он прекрасно устроился рядом, вместе с Гариным. Интересно, как в оставшихся отсеках разместятся американцы? Придется им по трое занимать комнаты, а это чертовски неудобно. А если новый генерал и, естественно, госпожа Крофт займут отдельные номера, то ребятам «Ирбиса» в казарме тесновато будет.

— Тебя это так волнует? — усмехнулся Александр.

— Да нет. Главное, что мы устроились как следует.

— Думаю, ненадолго.

— Вопрос не во времени, а в принципе.

— Ларсен на тебя обидится.

— Пусть сержант Ларсен теперь на свою жену обижается. Я что, обязан забивать ему место? А вообще, интересно, сложилось у него с Настей или нет…

— Встретитесь — узнаешь.

— Что-то ты какой-то смурной… — вгляделся в Тимохина Шепель. — Устал, что ли?

— Не нравятся мне, Миша, манипуляции с составом отряда.

— Задело, что сняли с командования?

— Не в том дело. Дак же прекрасно понимает, что пока не может в полной мере руководить сводным подразделением. Так почему согласился принять командование отрядом?

— А ты не подумал, что согласия у Джона мог никто не спрашивать? Приказали — и всё…

— Ну и черт с ними! Мне будет проще.

— Э-э нет! Это пока мы тут — да, командовать группой проще; а как выйдем на войну, по-любому тебе придется руководить «Марсом»… Непонятно только, на хрена америкосы увеличили состав «Ирбиса». Добавили бы до прежнего количества — и хватит. Нет, усиливают чуть ли не полноценной группой… Кстати, Потапов ничего не говорил тебе о пополнении? Откуда оно взялось?

— Говорил… Это пополнение составлено из бойцов карательного подразделения, ранее действовавшего по назначению в Ираке.

— Опаньки! Нам только карателей не хватало… М-да… с этими ребятами мы вряд ли сработаемся. А нашего мнения почему не спросили?

— Подумал, что сказал? Не посоветовались, видите ли, с ним, кем усилить «Ирбис»…

— Не со мной, с Феофановым!

— С ним-то как раз этот вопрос наверняка согласовали…

— Сергей Леонидович не согласился бы на подобный расклад.

— Не выполнил бы приказ Верховного?

— Ну, разве что Верховного… Да, дела. Что ж, посмотрим, как воюют каратели. Это им не селение зачищать.

— Простых карателей в отряд не взяли бы. Скорее всего, группа усиленная, подразделение многоцелевое. А значит, в нем профессионалы не слабее наших.

— Ну, это ты загнул! Хотя… черт их знает. Да и пошли они!.. Завтра поймем, что к чему.

Тимохин раскрыл спальный мешок, переоделся в теплый спортивный костюм. Отопление в казарме решили не включать: в горах было прохладно, но не до такой степени, чтобы пользоваться отопительной системой. Выкурив сигарету, сидя на кровати, Александр спросил Шепеля:

— Миш, у тебя спирт или водка есть?

— Откуда? — изобразил удивление майор. — Мы же с аэродрома — да что с аэродрома, от «вертушки» — практически не отходили!

— А если серьезно?

— Нету.

— Миш!..

— Ну чего?

— Не может быть, чтобы ты у летунов или технарей не надыбал спирта.

— А если и так, то что? Прикажешь сдать?

— Выпить хочу немного. Думал отправить кого-нибудь в городок за водкой, да забыл в разговоре с Потаповым.

— Ты не шутишь? Не разводишь?

— Нет.

— Ну, если выпить, то немного спирта найдется.

— И как тебе это удается? — улыбнулся Тимохин.

— Ты знаешь, как-то все без проблем. На хороших, понятливых людей выхожу. Везет, наверное.

— Ладно, налей граммов пятьдесят.

— Да что с пятидесяти граммов будет? — возмутился Шепель. — Только вещь изводить. Если уж пить, то по сто граммов неразбавленного.

— А хороший спирт-то, не технический?

— Обижаешь, начальник. Спирт — слеза!

— Уболтал. Давай по сто!

— Вот это другой разговор! Чем закусим? У меня галеты есть. Или из столовой тушенки принести?

— Галет хватит.

— Тогда за водой схожу. Я мигом!

— Давай.

— Вот, а возмущался, чего это я занял место Соловьева… Кто бы тебе, кроме меня, душу мятежную успокоил?

— Ты еще здесь, врачеватель душ?

— Уже нет!

Михаил вернулся спустя минут семь, выставил на стол бутылку воды, две кружки, пачку галет и флягу. Офицеры выпили по сто граммов, закусили. Затем Тимохин прилег отдохнуть, а Шепель пошел к Киму.