Страница 50 из 107
Но Ефременко заметил, как трое мужчин убегают от дома, не подозревая, что за ними наблюдает снайпер. Был приказ брать бандитов живыми, и Владимир крикнул:
— Стой! Стрелять буду!
Он выстрелил. Под ногами бегущих пылью разлетелась земля. Боевики не оглядывались. Скрылись в разных домах. Ефременко проследил за ними в прицел и по радиосвязи сообщил о их передвижениях командиру. В эти дома тут же направились группы захвата.
Задержали влиятельного полевого командира и двух его помощников.
Сюда же, в Старые Атаги, спецназовцы вернулись через несколько дней для крупномасштабной спецоперации. С ними работали другие подразделения внутренних войск и милиционеры.
Улицу оцепляли солдаты. Ими руководил молодой старлей. Ефременко показалось его лицо знакомым. Он подошел ближе, остановил одного из бойцов.
— Как фамилия вашего командира?
— Богачев.
— Константин? — уточнил Ефременко.
— Да.
Владимир подбежал к старлею:
— Ну, что, Костян, старых друзей не узнаем?
— Володька?!
Они обнялись. Старые друзья, еще со Мценска, где жили и ходили вместе в школу.
— Как ты, что?
— Костя, сейчас нормальный разговор не получится, — Володя оглядывался, его несколько раз уже звали. — Приезжай к нам на базу в Ханкалу. У нас там баня. Попаримся, поговорим.
Дом за домом проходили селение. Еще несколько раз в течение дня Владимир видел друга. Но времени на разговоры не было.
В одном из домов в шкафу нашли военную форму с символикой службы безопасности Республики Ичкерия. В сумках, обнаруженных здесь же, в комнате, лежали камуфляжи, ботинки — полные комплекты нового обмундирования.
— Чье это? — допытывался командир группы у хозяйки.
— Не знаю. Ничего не знаю.
Осмотр дома продолжили. На чердаке в куче хлама отыскали патроны к пистолету и охотничьему ружью, машинку для взрывателя, несколько детонаторов, огнепроводный шнур и милицейскую форму. Поиск не прекращался. Спецназовцы заметили, что несколько досок на полу отдирали и прибивали не один раз.
Под досками нашли с десяток упаковок шприцев, бинты, обезболивающее. Пачку фотографий с изображением «доблестных воинов ислама».
А хозяйка так ни в чем и не призналась. Даже не пыталась оправдаться, объяснить, откуда у нее в доме такие вещи.
Сухой жар и аромат распаренного березового листа плавал в парилке. Богачев вытер ладонью смуглое лицо. Шея и лицо бронзовые, высушенные солнцем, а грудь и спина еще не успели загореть.
— Я не знал, что ты в «Руси» служишь. Слышал, что в другом отряде, в «Росиче», кажется? — спросил Костя. — Так рвался в спецназ и все-таки попал.
— Но чего мне это стоило? В «Росиче» я срочную проходил. Но еще до того как попасть в «Росич», меня сначала завезли в бригаду, расположенную в Ростовской области, там же, где и «Росич». Я стал добиваться. Проводят офицеры собрание, бойцы вопросы задают: как перевестись поближе к дому — мать болеет, или женился только человек, мечтает от армии вовсе откосить, а я всегда с одним и тем же вопросом руку тяну: «Как в спецназ перейти?» Они уже и спрашивать меня не стали, мол, знаем твой вопрос. А ты не поверишь, я вышел как-то утром, еще в бригаде, солнце, день такой веселый. Думаю: «Неужели так в бригаде и останусь?» Уж больно не по мне это.
— Да я знаю тебя, — улыбнулся Богачев. — И что же? Добился своего?
— Это, наверное, был самый счастливый день, когда я в Казачьи Лагеря прибыл. Сразу в боевую группу на два дня направили. На занятиях я еще, конечно, не присутствовал. Смотрел на все огромными глазами. А там было на что посмотреть. Потом учебка. Стал пулеметчиком.
— Так ты, наверное, на начало второй чеченской кампании попал? А я в это время Саратовское военное училище заканчивал…
— Уехал в командировку в сентябре 1999-го, а вернулся 12 апреля 2000-го, как раз перед своим днем рождения.
— Наверное, в самое пекло попал, — это прозвучало не как вопрос.
Расспрашивать, душу травить не хотелось. Будучи военным, Костя прекрасно знал, насколько тяжело рассказывать о войне, пусть даже другу…
С Костей можно было просто посидеть молча. Каждый думал о своем.
Володя опустил голову…
Слякоть и холод того дня он помнил даже слишком хорошо. Это был первый бой для многих в их группе. В засаду попала колонна, шедшая за водой в Алхан-Калу. АРСы с водой сопровождал БТР из «Росича». Двигались мимо Краснопартизанского, когда выбежали местные, начали кричать что-то, махать руками. Бойцы сквозь шум моторов не разобрали слов и продолжали движение.
Первый же выстрел из гранатомета поразил башню единственного в колонне БТР. Пулемет сразу заклинило. Со стороны Краснопартизанского на колонну обрушился шквал огня. АРСы изрешетили из крупнокалиберного пулемета. Работали снайперы.
Те, кто находился в колонне, не знали, с каким зверем они столкнулись, что шансов выжить практически ни у кого нет. Банда Бараева вырвалась из Грозного и проникла в Алхан-Калу ночью какими-то подземными ходами. Около двухсот головорезов. На каждого приходилось по два-три выстрела гранатомета и несчетное количество боеприпасов.
Они расправились с русскими семьями. Во всем селе перебили собак, чтобы не лаяли. А утром устроили засаду на проходившую колонну…
Володя был среди тех, кто приехал на помощь. Оставшиеся в живых заняли круговую оборону и отстреливались. БТР горел — боевики подобрались к нему, залили внутрь солярку и подожгли.
Трое бойцов «Росича» погибли…
Воздух колыхался от пуль, как пчелиный рой, гудящий, светящийся в темноте. Спецназовцы давили огневые точки боевиков до вечера. Потом им дали приказ отходить. Из Грозного подтянулись войска, танки, авиация. И только на третий день ожесточенных боев штурмующие вошли в Краснопартизанское.
В домах бродили по щиколотку среди гильз, усыпавших пол. А у водителей той колонны на каждого было только по четыре магазина…
Как хорошо им было сейчас вдвоем с Костей. В тесной баньке, построенной спецназовцами, пропахшей березовыми вениками. Посреди войны, за не слишком толстыми стенами бани, отгородившись ото всего трогательным: «А помнишь?» — которое возвращало в заросший деревьями Мценск, родной, где кажется давным-давно осталось детство.
А с тех пор прошло-то всего лет десять. Тогда Володя жил дома, у бабушки — Клавдии Егоровны и деда Владимира Владимировича. Рос очень самостоятельным парнем…
— Ну а как ты в «Русь»-то попал? — спросил Богачев.
— Отслужил в «Росиче» срочную. Хотел продолжать служить в спецназе, очень хотел и вот… как видишь… Серегу Ананьева помнишь? Мы же с ним вместе из Мценска. Он срочную в «Руси» проходил. А в 1999-м мы с ним в Моздоке встретились, вот как с тобой сейчас. С другими парнями из отряда я уже тогда познакомился — сейчас вместе служим. Я тебя с ними знакомил — Антон и Николай.
С Николаем Володя работал в паре в свою первую командировку в «Руси», в ноябре 2000 года.
Николай — пулеметчик, Владимир — снайпер. В одной из инженерных разведок на трассе Ханкала — Мескер-Юрт саперы головного дозора обнаружили фугас.
Тут же в сторону колонны боевики из засады открыли беспорядочную пальбу. Бандиты рассчитывали, что удастся застать врасплох спецназовцев после взрыва. Не ожидали, что бойцы проявят бдительность.
Группа в мгновение развернулась, бойцы заняли позиции. Владимир одну за другой вскрывал цели, видел в ПСО огненные вспышки. А Николай из пулемета в щепки разносил укрепления бандитов, сокрушающими очередями заставлял «чехов» перемещаться. Владимир выцеливал их во время таких перемещений и уничтожал. Николай выпустил за бой около двух тысяч патронов. Потом на место засады боевиков пошли штурмовые группы. Они нашли десять убитых «духов»… Бой кончился, и колонна продолжила движение…
— У нас ребята что надо! — сказал Владимир. — С ними хоть куда. И в «Росиче» у меня хорошие друзья были. Олег, Алексей — они на полгода раньше призывались. Эдик Матус — он снайпером был…