Страница 23 из 53
Таким образом, искусство светского театра, возрождение интереса как к античным комедиям, так и к новым сочинениям, абсолютно светским легким пьесам, авторы которых черпают темы для вдохновения в разнообразии жизненных проявлений, многим обязаны папскому двору, его блеску, приемам и пиршествам. Пантомима, сценки с диалогами, наконец, комедия начинаются во время обычных перемен блюд во время застолий.
Так, в том же 1473 году посланники короля Франции присутствуют на многочасовом представлении, под названием «Легенда о Золотом руне и путешествии Ясона». Чуть позже граф Джироламо Риарио ставит на эстраде перед своим дворцом «Федру» Сенеки, затем, чуть позднее, при покровительстве кардинала дают «Mostellaria» («Призраки») Плавта, очень вольную пьесу, прекрасно выстроенную, но с хитро сплетенной интригой, которая не напоминает ни одну из известных легенд. Это своего рода знак уважения и проявление интереса к латинской литературе. Здесь явно ощущается влияние как маститых писателей, гуманистов, так и хороших актеров, которые с одобрения папы римского придают сценическим постановкам действительно новый импульс. После представлений «Федры» поэт и ученый Ингьирами, исполнитель главной роли, так прославился, что в дальнейшем его звали не иначе, как Федра.
Следуя примеру двора Феррары, римский двор поощряет любого рода инициативы, и даже дерзкие нововведения. В 1484 году, по случаю проведения карнавала, по указанию Сикста IV ставится «История Константина». Детали этой пьесы выдерживаются настолько точно, что роль императора поручается сыграть одному генуэзцу, долгое время прожившему в Константинополе. В результате актер так великолепно сыграл свою роль, что и за ним тоже закрепилось имя его героя. Замечательная труппа актеров, собравшихся вокруг писателя, автора латинских поэм и трактата по грамматике Сульпицио да Вероли, сыграла в замке Святого Ангела, во дворе, именуемом с тех пор cortile del teatro, комедии Теренция и других античных авторов. {61}
Конечно, вкусы и мода меняются. При Александре VI все увлекаются претенциозными, безвкусными и томными пасторалями. Одна такая, написанная в стихах на латыни и сыгранная в декабре 1501 года по случаю свадьбы Лукреции, навевала настоящую смертную тоску. Что касается Чезаре, то по его указанию игрались малоинтересные буколические сценки, перемежавшиеся песнями и танцами, которые разочаровали даже самых благонамеренных зрителей.
В Риме, как, впрочем, повсюду, ни один праздник не обходится без огромного стечения народа. Все представления в полном смысле слова являются «народными» зрелищами, и даже само понятие аристократического праздника при ближайшем рассмотрении представляет собой не что иное, как субъективный взгляд на вещи. Аристократическим его делают, разумеется, участвующие знаменитые актеры, приглашенные папой и прелатами герои дня, князья и вельможи, которые всегда находятся на переднем плане и которых принимают в Ватикане и других дворцах. Но все эти церемонии, шествия и процессии, эти зрелища и мистерии специально устраиваются прямо на улицах и площадях, которые заполняют звуки тамбуринов и флейт. Это делается для того, чтобы было легче проникнуть в самое сердце города, удовлетворить любопытство и честолюбивые устремления жителей каждого квартала, особенно представителей самых влиятельных общин, а также чтобы увидеть все это могло как можно большее количество народа.
Некоторые празднества, по сути и происхождению являющиеся чисто народными и носящие местный характер, проходят не только с разрешения, но и при активном поощрении двора, который именно в этом видит возможность увеличить свою популярность и способ снискать расположение народа. Кроме этого, двор желает удержать подобные мероприятия в определенных рамках, хочет иметь возможность контролировать и вмешиваться в них, смягчая непочтительность по отношению к себе или, по крайней мере, ослабляя наиболее резкую критику. Это, конечно, касается Римского карнавала, а также забавных бегов, устраиваемых в другое время года. Эти бега, грубовато-комические, бывают опасными, оскорбительными, но и на них непременно присутствует папа со своими приближенными и зачастую щедро раздает большие суммы денег.
Во всех городах Запада, но особенно в Риме, карнавалы и народные праздники прочно связаны с очень древней традицией. По крайней мере, по некоторым деталям и совпадению дат их можно было бы привязать к языческим праздникам — Сатурналиям, проводившимся в середине зимы или в ночь начала лета. Во время праздника святого Иоанна, конечно, почиталась память апостола-евангелиста, но это одновременно было и предлогом для проведения вокруг базилики в Латеране больших факельных шествий, чтобы отогнать чары ведьм и колдунов.
В то же время участие придворных в этих различных по происхождению и характеру праздниках в зависимости от моды и эпохи приобретает самый разнообразный характер. Присутствие высших духовных лиц продиктовано также различными замыслами, тонкими расчетами, если не сказать политической необходимостью. Так что умение появляться на людях в нужное время является составной частью искусства управления.
Конские бега — это не просто развлечение. Как во многих других городах Италии, особенно в Тоскане, они представляют собой ожесточенные состязания между жителями различных кварталов и представителями существующих внутри города социально-политических сообществ. Несомненно, игры и бега занимают место вооруженных конфликтов и гражданских усобиц, к которым их можно приравнять по духу соревновательности. Соперничество между rioni, не достигшее в Риме той степени ожесточенности и упорства, которым отличалось противостояние между «синими» и «зелеными» во время игр в цирке Константинополя или на играх palio в Сиене, Флоренции и Болонье, по-прежнему остается очень напряженным, чреватым беспорядками. Каждый из тринадцати rioni (двенадцать — на левом берегу Тибра и один в Trastevere) представляет собой проверенную и хорошо испытанную политическую и социальную общность. Хотя все жители в общем являются римлянами, люди тем не менее определяются по принадлежности к каждому конкретному rione, корни которого уходят в далекое прошлое, а история почти всегда восходит к времени республиканского Рима. Rioni отличаются друг от друга не только номером, но также своим названием, связанным с историей, каким-нибудь знаменитым древним памятником (Columnae — Колонна Марка Аврелия; Parione — развалины театра Помпея, был также Campi Martis), или какой-нибудь церковью (Sant'Angelo; Sant’Eustachio), или мостом Святого Ангела (Pontis). Каждый rione обладает самоуправлением в повседневной жизни, небольшим штатом собственной полиции нравов под руководством выборного начальника, именуемого caporione; имеет свой флаг, свои цвета, своих представителей и чемпионов. В момент въезда понтифика и коронационных процессий в рядах свиты, встречающей визитеров, следуют чемпионы rioni. {62}
Для папы поощрение «народных» бегов, в которых участвовали приверженные традициям противоборствующие команды, конечно, было довольно легким способом удовлетворить «коммунальные» политические идеи и в какой-то степени поддержать их. При этом он выступал гарантом определенной независимости, самоуправления кварталов.
Именно это прекрасно понимает папа-венецианец Павел II, который, по всей видимости, не очень уютно чувствует себя в Ватикане и поэтому большую часть времени проводит в своем palazzo di Venezia в самом сердце города. Он специально обосновывается здесь во время первого после своего вступления на престол карнавала, чтобы насладиться зрелищем… и показать себя. С помощью умело подогреваемого интереса к своей персоне он завоевывает расположение народа, увеличивает количество праздников, продлевает некоторые из них до нескольких дней, придумывает новые игры и забавы. Некоторые конкурсы, представления и всевозможные игры, в частности «карнавальный четверг», проходили неподалеку от его дворца на piazza Navona. Эта площадь, имеющая идеальную форму, была будто специально приспособлена для подобного рода зрелищ и словно скопирована с piazza del Campo в Сиене. Она располагалась на месте античного цирка Домициана, цирка «agona». [3]Именно этим «играм», организованным папой, площадь обязана своим названием (Agona превращается в Navona). Они регулярно проводились придворными и властителями Капитолия, сенатором и консерваторами. Эта традиция сохранялась в течение веков и именно благодаря ей мы имеем возможность любоваться этой совершенной по красоте площадью, облик которой почти не изменился.
3
Agon— публичное состязание, цирковая борьба ( греч.). — Примеч. пер.