Страница 94 из 125
Говоря о колдунах и привидениях, должно заметить, что им больше верят в Шотландии: Вальтер Скотт, Соутей и другие певцы мрачных баллад никогда, кажется, не истощат богатого тамошнего запаса духов и мертвецов. Однако жив самой Англии нередко случается о них слышать, и даже читать в публичных листах. В Труро, что в графстве Корнвалльском, есть дом, служащий амуничником милицейского полка и обитаемый одним только сторожем. В первых числах апреля 1821 года этот сторож услышал вечером шум разбиваемых в доме стекол. Он побежал к воротам, чтоб схватить негодяя, бросавшего камни, но не видел ни души человеческой; а между тем стекла по-прежнему бились, и один камень попал в самого сторожа. Он созвал людей; всю ночь караулили вокруг дома; но невидимая рука не переставала бросать камни, и на другой день не осталось ни одного стекла целого. Вы думаете, что тем и кончилось?.. Ни мало! камни летали и в следующие ночи, хотя стекол уже и не было, и все старания местной полиции не могли отыскать скрытного врага, причинявшего сие разорение. Суеверие тотчас воспользовалось этим случаем. Рассказывали, что какой-то дух — просто домовой, — бросал камни, и повесть, переходя из уст в уста с разными прибавками, делалась час от часу удивительнее. Падавшие камни были горячи, как раскаленное железо, и издавали тяжелый серный запах; они пролетали даже во внутренние комнаты, хотя двери были заперты, ломали и разбивали все, что могло изломаться и разбиться. Как бы то ни было, через несколько дней дух, по-видимому, устал; новые стекла были вставлены и уже не бились; но причина сего беспорядка доныне покрыта тайною и народ [держался] той веры, что она сверхъестественна. Я, с моей стороны, думаю, что камни летали с кровли дома, стоящего напротив через улицу, и что проказник, метавший их, легко мог там скрываться. Кто знает, не было ли в том маленькой спекуляции какого-нибудь соседнего стекольщика?
Мещанин одного местечка в графстве Кармартенском, будучи, как видно, еще суевернее добрых жителей местечка Труро, пришел объявить священнику своего прихода, что он видел ночью дух покойного своего приятеля Фатти Эвенс ( Fatty Evans), который в жизни был весельчак и охотник покуликать и умер незадолго перед тем. «Как же ты его узнал? — спросил священник — Ведь духи бывают без тела». — «Эх! — отвечал мещанин. — Уж мне ли в нем ошибиться? Он так был пьян, что чуть держался на ногах».
Но есть в Англии еще другие предрассудки и суеверия, которые хотя происходят из одного источника с нашими, однако ж во многом с ними разнствуют. Наши русские девушки загадывают на Святках о суженом, полют снег, спрашивают на улице прохожего об имени, прислушиваются, с которой стороны шум, бросают с ноги башмак за ворота, рассыпают разными кучками пшеницу и пускают в средину петуха, замечая, чью пшеницу начнет он сперва клевать, кладут под изголовье чулок и засыпают с ним и пр. и пр. Английские сельские красавицы имеют на это свои поверья. Например: отец и мать девушки не отдают ее замуж за любимого парня; однако ж ей удалось поцеловать его под веткою повилицы — и она верно за него выйдет. У другой нет еще суженого; но она нашла стручок о девяти горошинах, повесила его над дверью своей комнаты, и первый неженатый детина, прошедший сквозь эту дверь, будет непременно ее суженым. Эта пришла домой со свадьбы одной своей подруги: все девушки собрались в брачную комнату молодых на другой день после свадьбы и погасили свечи; молодая бросила вверх чулок, снятый ею с ноги, — девушка первая его подхватила, и она первая выйдет замуж изо всех тех, которые вместе с нею были на свадьбе. К тому ж она за несколько дней пред сим упала, всходя на лестницу: ей непременно скоро быть замужем! Если б она упала, сходя с лестницы, то бы ей скоро умереть. Но кто же будет ее суженым? Она и сама еще не знает; однако ж погодите! Она принесла с собою кусок свадебного пирога, подложит его под подушку и увидит во сне будущего своего жениха.
Взгляните на эту молодую женщину; она плачет и сокрушается о том, что первый зуб, выросший у ее сына, есть глазной — верное предзнаменование бедствий для ребенка! Однако ж ее утешит какая-нибудь добрая соседка: присоветует ей, для отвращения грозящих сыну ее несчастий, стеречь, когда этот зуб выпадет, завернуть его с солью в бумажку и бросить в печь [74]; да к тому ж у сына ее есть родимое пятнышко на шее: знак, что он во всю жизнь ни в чем не будет нуждаться. Видите ли, как она вместо ножниц обкусывает зубами ногти у своего дитяти? Это для того, чтоб ему на возраст не пришла охота запускать пальцы в чужие карманы.
У этой женщины вырос зоб: напрасно лекаря и старые бабы ее лечили; ничто не помогло! Но вот она идет от палача, который за гинею обещал ей тронуть ее зоб рукою первого висельника, если на ее счастье ему удастся в непродолжительном времени кого повесить, а как висельники очень нередки в Англии, то она уверена в скором своем исцелении.
Этот поселянин думал сего дня начать свой сенокос, но должен его отложить, потому что, пробудившись, почувствовал, что у него зачесалась левая бровь — явный знак дождя. Это еще не все: на беду свою он прошел под лестницей, приставленной к стене, а это грозит неминуемым несчастием. Однако ж жена его встала с постели сперва правою ногою, надела чулки наизнанку, нашла кусок железа на дворе; незнакомая черная собака провожала ее до ворот соседского дома: все сии счастливые признаки для жены могут перевесить неприятные случаи с мужем — и он спокоен.
Встреча с косоглазою женщиною предвещает худо, а с косым мужчиною — добро, особливо если встретить его на углу улицы или против церкви.
Бедняк истратит последние пять копеек, чтобы съесть устрицу в праздник св. Иакова, и уверен, что у него круглый год будет каждый день по столько же денег. В Светлое Воскресенье он наденет на себя что-нибудь новое — и верно не останется без платья до того же праздника в будущем году. Наконец, при каждом новолунии перевернет он все свои деньги в кармане — и через то приманит их еще большее количество.
Коли молоко на огне сбежит, то у женщины, недосмотревшей за ним, лицо прыщавеет; а если она бросит в печь яичные скорлупы, то у нее заболят зубы.
Во многих местах Англии еще и теперь боятся колдовства; но есть способ отвратить его злые наветы: стоит только прибить конскую подкову на пороге своего дома. Кажется, я довольно уже вам перечел поверьев и предрассудков, но они здесь не все; что ж, если б я вздумал повести вас еще в горную Шотландию?.. Однако ж лучше остановимся здесь: можно посмеяться немного над народным слабоумием, но горько и досадно останавливать над ним взоры надолго [75] {12}.
* * *
Черногорцы верят сновидениям, ворожеям и колдовству. Если жена видела во сне, что муж подвергается какой-либо опасности, то сей отлагает замышленное предприятие. Так и тут хитрость женщины заменяет похищенную у нее свободу; любовь, кротость и тут повелевают гордым мужчиной, тем, который почитает низостью поцеловать руку красавицы! Пролитое на стол масло значит дурное предвещание, в отвращение коего в полнолуние старая ворожея произносит некоторые таинственные слова. Ладанки на шее суть талисманы, охраняющие от нечистой силы и от пули неприятелей {13}.
Простонародные и святочные обряды
В Англии за несколько дней до Рождества начинаются в большей части городов ночное пение и музыка по улицам. В Голландии восемь ночей перед праздником и восемь ночей после клапперман, или сторож, возглашая часы, под утро прибавляет к этому смешную песню, в которой советует обывателям есть кашу с изюмом по случаю праздников и класть в нее патоки, отчего она будет еще вкуснее.
Обряды, которыми знаменуется канун Рождества и которые были прежде общеупотребительны на западе Европы, дышат весельем, представляющим приятную противоположность с печальным временем года. Дома и церкви украшаются ветвями всегда зеленых дерев, которые обыкновенно покрыты в эту пору спелыми ягодами. Веселые песни раздаются в деревнях, слышится музыка ночных сторожей; в полночь начинают звонить в колокола: все это, вместе с воспоминаниями детства, шевелит даже и самое ленивое воображение.