Теперь ты ее видишь

Пожалуй, она поддалась бы искушению, если бы Ричард не занимался сейчас разводом, причем разводом с женщиной, игравшей важную роль в карьере Суини. Впрочем, не стоит обманываться. Ее влекло к Ричарду, вне всяких сомнений и вопреки последней крупице здравого смысла. С другой стороны, испытать соблазн еще не значит ему уступить; женщине, которая видит призраков и своим приближением заставляет переключаться светофоры, вовсе не нужны мужчины, ибо они лишь усложняют жизнь. С призраками она бы еще справилась, но с мужчиной — вряд ли, особенно с Ричардом. Суини не знала, почему Ричард кажется ей опаснее других представителей своего пола, но не хотела углубляться в этот предмет.

И тем не менее она испытывала почти неодолимое желание присмотреться к нему, понаблюдать за ним, изучить его. Чтобы удержаться и не взглянуть в эти темные проницательные глаза, Суини уставилась на его ладони и, к своему удивлению, обнаружила, что у Ричарда красивые руки, хотя и несколько грубоватые. Она всегда представляла себе Ричарда портовым докером в дорогом костюме, но никогда не обращала внимания на его руки и теперь терялась в догадках почему. Они поражали совершенством формы, красотой силы, словно у микеланджелова Давида. Суини рассматривала длинные сильные пальцы с твердыми мозолями, шрамами и ухоженными ногтями. Сенатор Мак-Миллан совершил большую глупость, вздумав потягаться с Ричардом.

Вспомнив об этом, Суини фыркнула.

— Готова спорить, сенатору вряд ли захочется еще раз стиснуть вашу ладонь.

Густые темные брови Ричарда взметнулись.

— Вы тоже обратили внимание на эту дурацкую выходку?

— Ага. Смех, да и только. Сначала побелели костяшки его пальцев, потом ваши, потом он вспотел. Я едва удержалась от аплодисментов.

Ричард рассмеялся.

— Вы так легко забываете о цивилизованных манерах? Прежде я этого не замечал.

— Я не участвовала в этом мальчишеском состязании, — отрезала Суини, раздраженная тем, что Ричард, видимо, считает ее дикаркой. Тогда как, по мнению Суини, она была весьма культурным человеком. Например, никогда не стискивала чужие руки из опасения повредить свои собственные. И хотя это не имело никакого отношения к нежеланию причинять боль другим, итог был тот же самый, а значит, правда на ее стороне.

— Нет, не участвовали. — Ричард опять улыбнулся, на сей раз почти незаметно. Подняв взгляд, он увидел, что машина уже почти у дома Суини. — Поездка заняла совсем немного времени, — без всякого энтузиазма констатировал он.

Суини не стала объяснять Ричарду, почему перед ними постоянно загорался зеленый свет, а машины словно по мановению волшебной палочки сворачивали в сторону, освобождая им дорогу.

— Не хотите ли пообедать со мной сегодня вечером? — Ричард вновь повернулся к Суини и каким-то образом оказался еще ближе прежнего, соприкасаясь с ней левым плечом и ногой. Она почувствовала, как правую половину тела обволакивает его тепло, наполняя ее безумным желанием теснее прижаться к нему, узнать, насколько он способен согреть ее. Суини не сомневалась: тепла Ричарда хватит, чтобы воспламенить ее, расплавить, испепелить.

— О Господи, нет!

Ричард рассмеялся:

— Прошу вас, не щадите мои чувства.

Суини покраснела, словно девчонка. Ну почему она лет эдак в девятнадцать не научилась искусству вежливой лжи? С Мак-Милланами Суини кое-как управилась, но этот случай, должно быть, истощил ее запас любезности на год вперед.

— Я только хотела сказать… одним словом, от вас будут одни неприятности. Вы захотите, чтобы я тратила на вас время, спала с вами, а я едва справляюсь с собственными заботами… — Час от часу не легче! Ричард опять рассмеялся, и стоило Суини осознать, что она сказала, как ей захотелось зарыться лицом в ладони. Однако она упрямо продолжала:

— И еще Кандра. Она всегда была добра ко мне, выставляла мои работы, от которых отказывались другие салоны. И даже если вы уже почти год живете врозь… Короче говоря, это не очень удачная мысль.

На лице Ричарда застыло непроницаемое выражение. Он долго смотрел на Суини, не произнося ни слова.

— Я предлагаю еще раз, — сказал он наконец.

Суини сама не знала, отчего эти четыре слова показались ей едва ли не угрозой, но это было именно так. Да, Ричард Уорт не из тех, кто привык встречать отказ.

— Вы предлагаете еще раз, — проговорила Суини, как только «мерседес» подкатил к подъезду ее дома, — но я опять откажусь. — Она сбросила пиджак, сунула его Ричарду и потянулась к ручке дверцы.

— Не валяйте дурака. — Ричард задержал ее руку. — Неужели вы хотите промокнуть? У меня есть зонтик, я провожу вас до дверей.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь.

— А ваша папка?

И правда, черт побери! Дождь разошелся не на шутку. Суини бросила на Ричарда сердитый взгляд.

— Только не надо напускать на себя такой удовлетворенный вид, — проворчала она, признавая свое поражение.

Ричард потянулся за зонтиком, насмешливо кривя губы.

— Дорогуша, вы ведь не знаете, как я выгляжу, когда по-настоящему удовлетворен.

Нет, Суини не знала, но легко представила себе, и от этого видения ее внутренности превратились в тугой клубок. Ричард наклонил голову и поцеловал ее в надутые губы, ошеломив Суини легким нежным прикосновением.

— Подумайте об этом. — Он открыл дверцу, высунул зонт наружу и раскрыл его, сооружая защитный купол. Потом ступил на тротуар и протянул зонт Суини.

— «Подумайте об этом», — сердито передразнила она, и Ричард опять рассмеялся. — Чтоб вас черти побрали. — Когда Суини выбиралась из машины, юбка задралась почти до пояса, но раздраженная девушка уже не обращала на это внимания. Пусть Ричард полюбуется ее ляжками — больше ему ничего не светит.

Они вместе торопливо пересекли тротуар и укрылись под козырьком подъезда. Ричард очень старался, чтобы на ее папку не попали брызги, и Суини была благодарна за заботу, хотя предпочла бы хорошенько врезать ему по зубам. Проводив ее до дверей, Ричард быстрым шагом направился к поджидавшему автомобилю. Суини же сразу вошла в дом. Ричард вряд ли нуждается в утешении, а ей просто необходимо побыстрее оказаться в своем уютном уединенном мире, подальше от соблазна.

Суини нужен порядок, а не хаос; спокойствие, а не тревога. Более всего ей хотелось взяться за работу. Когда в ее руке оказывалась кисть, Суини совершенно забывала об окружающем.

Глава 3

«Подумайте об этом», — сказал Ричард. Что ж, она думала. Вопреки всем своим усилиям, Суини размышляла об этом до тех пор, пока ее не охватил гнев. Тянулись часы, отведенные на работу, но она то и дело ловила себя на том, что стоит перед холстом с высохшей кистью в руке, уставившись в пространство, словно какая-нибудь влюбленная девчонка. Хуже всего, разумеется, не то, что она нравится Ричарду. Гораздо больше Суини беспокоило собственное влечение к нему, неспособность отвлечься от мыслей о нем. Другие мужчины были в сравнении с ним совершенно безликими, и Суини, легко забыв о них, продолжала жить как ни в чем не бывало. До сих пор ни одному из них не удавалось взволновать ее. С Ричардом все было иначе.

Конечно, глупо терять голову из-за мужчины. Суини знала, что ее желаниям не сужено осуществиться, следовательно, нет никакого смысла мечтать о нем. То, что этим человеком оказался Ричард, поразило Суини словно удар грома. Нельзя сказать, что другие привлекали ее больше, однако если в мире и существовали мужчины, способные внушить Суини доселе неведомую страсть, то Ричард среди них не значился. Ведь он женат, причем на женщине, с которой Суини состояла в деловых отношениях. В настоящее время Ричард и Кандра вели скандальный бракоразводный процесс, и это было еще более веской причиной держаться от него как можно дальше.

Ага! Кажется, она начинает мыслить разумно. Если так пойдет и дальше, глядишь, ей удастся вернуться к работе.

Дождь кончился но небо было по-прежнему затянуто облаками. Суини установила в студии мощные лампы, однако они не могли сравниться с солнечным светом. Как правило, это ее не беспокоило, но сегодня искусственный свет раздражал Суини. Сегодня она работала по фотографии над пейзажем реки Святого Лаврентия, который по-прежнему оставался одной из самых излюбленных ее тем, но без солнца Суини не могла точно уловить цвет. Раздосадованная, она опустила кисть в банку со скипидаром и взболтала жидкость. Зачем себя обманывать? Никакое освещение не поможет ей точно передать оттенки. Суини уже целый год не удавалось правильно подбирать краски.