Страница 32 из 128
— И как ты их нашел, Мохаммед? — поинтересовался я.
— У меня очень хорошие глаза, — отвечал паренек. — Я нахожу антикутам, где другие ничего не видят. Смотри! Ты прошел мимо, а я увидел!
И он поднял с земли обломок радужного стекла, наполовину скрытый в комьях грязи.
— Когда-нибудь, — мечтательно произнес юноша, — я найду в земле целого человека. Я припрячу его подальше и никому не скажу ни слова. Ты даже не представляешь, какие обманщики и воры живут в этом городе. Я выжду и выгодно продам своего человека. Выручу кучу денег и уеду жить в Америку… или даже во Францию.
Мохаммед имел в виду, что он откопает в полях неповрежденную старинную статую. Такая вещь и вправду могла стоить хороших денег.
Мы добрались наконец до пещеры Петра, вход в которую был облицован каменной кладкой и перекрыт железной решеткой. Я отпер замок ключом и вошел в вырубленную в скале пещеру. Это была маленькая и сырая, но все же настоящая церковь. Монахи-капуцины возвели здесь алтарь, к которому вели три ступеньки. Грунтовые воды просачивались сквозь каменные своды. В одном месте в скале обнаружилась трещина, по ней протекал крошечный ручеек, падавший в некое подобие каменной чаши.
Я слышал, что местные жители — как христиане, так и мусульмане — верят в целебные свойства этой воды. Очевидно, в этом безобидном суеверии сохраняются остатки той веры в святость пещеры, которая жила в античные времена.
Согласно традиции, основанной на свидетельстве писавшего в шестом веке Иоанна Антиохийского, Павел и Варнава жили и проповедовали на улице Сингон (рядом с Пантеоном), в районе Епифания.
А из античной литературы нам известно, что на склоне горы Силпий, как раз неподалеку от Епифании, одна из скал была превращена в огромную и жуткую скульптуру: она изображала голову Харона, того самого перевозчика, который переправлял души умерших через подземную реку Стикс. Эта скульптура была вырезана за полтора столетия до Павла по приказу одного императора, который надеялся остановить эпидемию чумы. Наверное, он пытался подобным образом подольститься к самому богу смерти. Так или иначе, но все гости Антиохии ходили посмотреть на эту страшную голову, увенчанную золотой короной. Согласитесь, довольно странная достопримечательность для веселого и разгульного города, живущего одним днем! Я рассудил, что если пещера Петра расположена в местах, где некогда проповедовал апостол Павел, то значит, и Хароний (как называлась эта ужасная скала) где-то неподалеку.
Тем не менее я был очень удивлен, когда на обратном пути, спускаясь с холма, увидел вырезанную в скале огромную голову. Рядом с ней обнаружилась человеческая фигура, вырезанная в полный рост. Вначале я было решил, что это и есть Хароний, описанный в древних источниках. Однако, внимательно исследовав свою находку, понял, что ошибся: голова принадлежала женщине.
Что касается скульптуры Харона, то она наверняка погибла во время одного из многочисленных землетрясений, которые за прошедшие столетия значительно изменили ландшафт местности. И все же как символично — несмотря на все природные катаклизмы, огромная каменная конструкция по-прежнему стоит на том самом месте, которое ей и отводилось в ранней христианской традиции, если, конечно, сведения об улице Сингон истинны.
В тот самый год, что Павел провел в Антиохии, в Палестине разразился голод. Упоминание об этом мы находим и в Деяниях апостолов, и в трудах Иосифа Флавия.
«Тогда ученики положили, каждый по достатку своему, послать пособие братиям, живущим в Иудее, что и сделали, пославши собранное к пресвитерам чрез Варнаву и Савла… А Варнава и Савл, по исполнении поручения, возвратились из Иерусалима (в Антиохию), взявши с собой и Иоанна, прозванного Марком» 13 .
Не вызывает сомнений, что, находясь в Иерусалиме, Павел и Варнава бывали на общих сходках Апостольской церкви, которые проходили в доме некоей Марии, матери Марка. О Марии нам известно, что она состояла в родственных связях с Варнавой, он приходился Марку двоюродным братом, — а также то, что дом ее был достаточно большим и зажиточным. Выйдя из тюрьмы, Петр сразу направился сюда, чтобы сообщить о своем освобождении. Девочка-рабыня по имени Рода была вначале так взволнована, что даже не могла открыть ворота. Услышав издалека голос Петра, она впала в радость и замешательство. Этот эпизод — один из самых ярких и живых во всех Писаниях.
Иоанн Марк является автором Евангелия от Марка. В то время, когда Павел объявился в их доме, Марк был совсем еще юным, но позже он стал спутником и секретарем Петра. И неудивительно, что в основу Евангелия от Марка легли личные воспоминания его учителя. Именно этим большинство ученых объясняют особую атмосферу достоверности, которая отличает данное Евангелие.
Мне видится чрезвычайно важным тот факт, что родной дом Марка располагался в Иерусалиме. В связи с этим возникает весьма интересный вопрос: а не являлся ли дом Марии тем самым домом, где проходила Тайная Вечеря? В Евангелии от Марка мы находим некоторые подробности, которые могут служить косвенным подтверждением данной гипотезы. В сцене ареста Христа, случившегося в Гефсиманском саду, есть один любопытный и явно «посторонний» эпизод, который отсутствует во всех остальных евангелиях. Я имею в виду рассказ о том, как солдаты натолкнулись на ночной улице на молодого человека, который шел, обернувшись в льняное покрывало. Когда солдаты попытались задержать юношу, он выскользнул из их рук и бежал нагим, оставив свое покрывало.
Почему бы не предположить, что этот молодой человек был Марк? Представьте себе, как в ночь Тайной вечери он просыпается в материнском доме и испытывает гнетущую тревогу. Юноша чувствует, что на Масличной горе должно произойти нечто страшное и потому, когда Христос с учениками покидают дом Марии, он поднимается с постели и, замотавшись в льняную простыню, тайно следует за ними в Кедронскую долину.
Если наши предположения верны и все происходило именно так, то иерусалимский дом Марии должен стать священным местом для всех верующих. Ведь в этом доме — ни много ни мало — зародился ритуал святого причастия!
Итак, Павел и Варнава вернулись в Сирию в сопровождении юного Марка. В одну из ночей, когда пророки и учителя молились в маленькой антиохийской церкви, на них снизошел Святой Дух, который повелел:
«Отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их. Тогда они, совершивши пост и молитву и возложивши на них руки, отпустили их. Сии, бывши посланы Духом Святым, пришли в Селевкию, а оттуда отплыли в Кипр» 14 .
Обратите внимание, это очень важный момент: христианство совершило первый смелый шаг в окружающий мир.
Первая моя попытка добраться до Селевкии окончилась неудачно. В двух милях от Антиохии меня задержал паводок. Мой водитель, араб из Сирии, совершил ошибку и проехал дальше, чем нужно. В результате наша машина безнадежно застряла в жидкой грязи, и мы — перепачканные с ног до головы — вынуждены были обратиться за помощью к трудившемуся неподалеку пахарю. Снизойдя к нашим отчаянным просьбам, он выпряг волов из плуга и вытащил наш несчастный автомобиль.
После этого целую ночь лил дождь, и все дафнийцы в один голос заявили мне, что снова отправляться в подобную поездку — сущее безумие. Не поверив их разумным доводам, я решил снова попытать счастья — на сей раз верхом, в надежде, что конь сумеет вброд перейти разлившиеся потоки. И действительно, начали мы довольно бодро, но затем дорогу нам преградил приток Оронта — обычно узкий и маловодный, но теперь вздувшийся и ставший непроходимым. Понукая заупрямившегося коня, я заставил его сделать первый шаг, и несчастное животное сразу увязло по самые бабки. Бросив унылый взгляд на взбесившийся поток, я вынужден был отступить. Несколько дней спустя я предпринял третью попытку и на этот раз преуспел.