Бенефис дьявола

- Может, и так. Не буду скрывать: я знаю о результатах аудиторской проверки и, конечно, у меня тоже возникло желание совместить этот период работы фирмы с её… присутствием в роли личного помощника не только в офисе, но и за его пределами.

- Они скрывали свои отношения?

- В этом не было надобности: он был совладельцем компании и мог позволить себе не отчитываться перед своими сотрудниками о своей личной жизни. Он просто не обращал на это никакого внимания. Вероника, надо отдать ей должное, тоже никогда не пользовалась своим, так скажем, особым статусом, и воспринимала это, как само собой разумеющееся: то есть она не позволяла себе кем-то командовать, указывать на недостатки, хамить или как-то иначе подчеркивать свою близость к боссу – ничего подобного, она всё также выдерживала полный нейтралитет ко всем, никого не приближая и не отталкивая. Очень грамотная девочка, ничего не скажешь.

- Тогда почему же в итоге, как вы сказали, он «принял волевое решение уволить её»?

- Я могу только догадываться, Иван Сергеевич, и боюсь, что мои догадки очень субъективны.

- Разумеется, но я всё же хотел бы услышать ваше мнение на этот счет.

- Лично у меня ближе к зиме стало складываться впечатление, что его стало тяготить её постоянное присутствие в его жизни: они и на работе вместе, и дома, а это не каждый выдержит, нужно обладать просто супер психологической совместимостью, что бы через всё это пройти и сохранить какие-то интимные чувства друг к другу, так называемую изюминку в отношениях между мужчиной и женщиной. Вероятно, он дорожил Вероникой и не хотел, чтобы эта изюминка исчезла, потому что их отношения всё больше и больше стали переходить в разряд партнерских, и еще вопрос, кто играл роль лидера, а Борис Сергеевич был не тот человек, чтобы терпеть, когда ему навязывают чью-то линию. Он как-то в сердцах сказал мне однажды: «Если мне и приходится нести ответственность, то я хочу отвечать за мои собственные решения, а не с чье-то подачи, иначе весь кайф от свободы и независимости теряет свою остроту и смысл», или что-то в этом роде.

- Да, это в его стиле. А к чему это было сказано, не помните?

- Точно не помню, но суть в том, что, если Вероника для всех оставалась, как я уже говорила, обычным сотрудником, то для Бориса Сергеевича, по-моему, постепенно настали тяжелые времена, если можно так выразиться. То есть Вероника всё больше времени стала проводить в его кабинете, обсуждая с ним те или иные проблемы, и ему это, во всей видимости, не нравилось – по крайней мере, у меня сложилось такое впечатление, когда я пару раз застала их за горячим обсуждением каких-то вопросов. Помню, атмосфера была накаленной до такой степени, что, казалось, вот-вот чайник закипит, если б он там стоял между ними.

- А что это были за вопросы – финансовые, хозяйственные, по персоналу или производственные, может быть?

- Не могу сказать – они при мне не разговаривали. То, что произошло разногласие, можно было понять по их выражению лиц, а на столе Бориса Сергеевича и на совещательном столе были разложены какие-то бумаги, и они явно не были похоже на раскройки свадебного платья. Вероника что-то карандашом в них исправляла, а Борис Сергеевич смотрел на неё с нескрываемым неодобрением. Он меня попросил тогда принести отчет по движению персонала и штатное расписание. Вот у меня и создалось впечатление, что она уже лезет не в свою тарелку, так сказать.

- Понятно, - Иван повертел в руке карандаш. – И он всё-таки решил её уволить.

- Да, незадолго до Нового года ко мне пришла Вероника и вручила заявление об увольнении, на котором уже стояла его виза «В приказ».Там еще было подписано, что с первого января должность личного помощника генерального директора упраздняется и необходимо внести соответствующие изменения в штатное расписание.

- А как это восприняла Вероника?

- Без всяких эмоций, как будто это было не её заявление, а очередного разнорабочего.

- Н-да-а, она не так проста, как хотелось бы верить, - в задумчивости произнёс Иван.

Наталья Николаевна, однако, ему возразила:

- Да, вы знаете, я бы так не сказала. Это вполне распространенное явление, когда женщина стремится присутствовать во всех замыслах и начинаниях своего мужчины – отчасти, это вызвано желанием привязать его к себе, чтобы он постоянно чувствовал свою зависимость от неё.

- Но это же раздражало Бориса, по вашим словам, и Вероника не могла этого не видеть и не понимать, а, судя по её умению вести себя с окружающими и оставаться для всех пай-девочкой, мне лично представляется в высшей степени сомнительным, чтобы она позволила себе вызвать раздражение своего мужчины и босса в одном лице. Тут явное противоречие, разве нет?

Наталья задумалась на секунду, а затем ответила:

- Пожалуй, вы правы. У неё должен был быть мотив куда посильнее, чтобы, вопреки его желанию и воли, отстаивать какие-то свои идеи в вопросах ведения бизнеса.

- Вот и я про то же, - он положил карандаш на стол и взглянул ей прямо в глаза. – Выходит, мы с вами пришли к одному и тому же выводу?

Она отвела взгляд в сторону и сказала:

- То, что Борис Сергеевич мог находиться в какой-то степени под её влиянием, нельзя исключать. Но, Иван Сергеевич, вы же тоже понимаете, что всю ответственность за деятельность предприятия несёт генеральный директор – как перед законом, так и перед учредителями, и то, что мы можем допустить вероятностьчьего-то вмешательства в управление фирмой, поверьте, ни в коей мере не снижает эту ответственность, а на репутацию руководителя повлияет скорее отрицательно, чем наоборот. Я это констатирую, в данном случае к своему сожалению, как специалист по управлению персоналом.

Иван развел руками: ему нечего было возразить. Однако сейчас он отчетливо уже понимал, что чтобы полностью обелить брата, нужно было найти, куда делись деньги – разница между оплаченными по контрактам в Австрию и реальной стоимостью поставленных стройматериалов, а сумма была значительной. И помочь ему в этом могла, по всей вероятности, только милая девушка Вероника.

- А где сейчас Вероника, вы не знаете?

- У нас есть её домашний адрес и телефоны. После Нового года, я знаю, она устроилась в туристическое агентство «Парадайз» - может, всё еще там и работает.

- Запишите мне, пожалуйста, на листочек…

Зазвонил телефон.

- Алло? – взял он трубку.

- Иван Сергеевич, вас жена спрашивает, - сообщила Ольга.

- Спасибо, Оля, соедините, пожалуйста, - он прикрыл микрофон рукой и сказал Наталье Николаевне: - Наташа, я вам очень благодарен за эту беседу, она для меня многое прояснила.

Наталья Николаевна ответила, вставая и направляясь к выходу:

- Я вам искренне желаю удачи.

Он кивнул и услышал в трубке родной голос своей супруги. Они перезванивались почти ежедневно, справляясь друг у друга, как дела. Но на этот раз, после обычного обмена житейской информацией, Люда сказала, что пришло извещение из прокуратуры о возобновлении дела по убийству Бориса «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами дела».

«Я же как чувствовал», - пронеслось у него в голове, когда он, закончив разговор с домом, тут же начал набирать рабочий номер Прокопенко, хранившийся в записной книжке его мобильного телефона.

19

Наконец он решил, что опасности больше нет: за час, который прошел после обхода женшиной-полицейским вдоль парковочного ряда, к его дому не подъехал ни один автомобиль, лишь в гараж спустился какой-то белый фургон, похожий на дом на колёсах для путешествий – кэмпер. Глеб резонно подумал, что навряд ли за ним стали бы отряжать такого бегемота.

Аккуратно, чтобы не задеть впереди и позади припаркованные автомобили, Глеб вырулил на проезжую часть и в общем потоке двинулся к комплексу, в котором на последнем этаже располагалась его квартира. Ему хотелось выйти во внутренний двор, присесть на скамью под деревьями и спокойно посидеть, ни о чем не думая. И постараться не уснуть, чтобы опять не столкнуться с лиловыми отблесками в глазах Люцеры. Однажды он спросил её, почему она является к нему во всех его снах, и она ответила, что он же сам об этом мечтал, как и миллионы других мужчин, только, получив желаемое, они отчего-то перестают проявлять дальнейший интерес к её скромной особе, и разве это удивительно, добавила она. Впрочем, мужчины за тысячелетия совершенно не изменились, и этого не предвидится в будущем.