Темный рай

Саманта мельком взглянула на сидевшую статуей блондинку. Шерон, казалось, была не рада Саманте. Улыбочка, заигравшая на тонких губах женщины, была из тех, что обычно выражают реакцию на необходимость принять нечто неожиданно горькое.

– Нет, в самом деле спасибо, – ощутив прилив гордости, повторила Саманта. Ей показалось, что за тусклым взглядом Шерон Рассел ей послышались слова: глупая, маленькая, ничтожная официанточка. – Со мной все будет в порядке. Я привыкла быть одна. К тому же вору у меня нечем поживиться.

– Как знать, не исключено, что это был и не вор. – спокойно заметила Шерон, неторопливо проводя пальцем по краю своего бокала с кампари.

Глаза у Саманты расширились. Брайс укоризненно взглянул на кузину:

– Шерон, не надо пугать бедную девочку до смерти. Шерон облизнула палец и неопределенно пожала плечами.

– Лучше безопасность, чем запоздалое сожаление. Женщина должна предусматривать все возможные обстоятельства и действовать в соответствии с ними. Саманта, если ты чего-то опасаешься, ради Бога, приезжай к нам в «Ксанаду». С нами ты будешь в полной безопасности.

Сидевший за три столика от них мужчина кашлянул и, когда Саманта оглянулась на него, помахал в воздухе пустым стаканом. Саманта махнула в ответ рукой, дав понять, что выполнит его просьбу, и повернулась к Брайсу:

– Мне нужно идти. Спасибо за предложение, но у меня все будет нормально.

Брайс встал, пожал Саманте руку и, поймав ее взгляд, изобразил на лице искреннюю отеческую заботу:

– Подумай как следует. Мы еще побудем здесь.

Брайс посмотрел вслед удалявшейся Саманте: толстая черная коса, раскачиваясь, слегка ударяла девушку по стройной спине. Потом Брайс обратил взор на стоявшего за стойкой бара хмурого Дрю ван Делена.

– Брайс, нам нужно поговорить, – хриплым, низким голосом произнес Макдональд Таунсенд.

В глазах у Брайса появилось раздраженно-скучное выражение. Таунсенд весь вечер только и делал, что твердил эту фразу. Брайс считал это не более чем капризом. У него не было настроения выслушивать нытье судьи.

– Через минуту, Таунсенд, – не сводя глаз с ван Делена, раздраженно ответил он и, легко вскочив на ноги, зашагал прочь от столика, улыбаясь себе и горьким жалобам, с которыми за его спиной Таунсенд обратился к Шерон и Бену Лукасу.

Как только Брайс подошел к стойке бара, Дрю положил карандаш на список алкогольных напитков. Улыбнуться он и не подумал.

– Мистер Брайс. Я хотел бы поговорить с вами о Саманте.

– В самом деле?

Идея Дрю, казалось, удивила Брайса. Дрю же изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица.

– Да. Знаете, Саманта очень молода. Не очень искушена в делах мира, существующего за границами штата Монтана.

– И что же? – Брайс развел руками и приподнял брови, демонстрируя полное неведение. – Вы меня предостерегаете, Дрю? – хихикнув, поинтересовался он.

– Просто хочу заметить, что она неопытна. И замужем.

– По тому, как относится к Саманте ее муж, этого не скажешь.

– У них, конечно, есть свои проблемы…

– Она заслуживает большего, – спокойно заявил Брайс. – Саманта – яркая, очаровательная девушка. Я просто хочу дать ей попробовать вкус жизни, немного позабавить, окружить вниманием.

«И получить с этого выгоду». – Дрю придержал собственное мнение при себе. Брайс обладал достаточным весом, чтобы нанести, если пожелает, значительный ущерб их бизнесу.

– Я просто не хотел, чтобы кто-нибудь ее обидел, только и всего, – дипломатично заявил Дрю, переводя взгляд на Саманту, обслуживающую столик туристов из Флориды. Она улыбалась клиентам и внимательно выслушивала их вопросы относительно происшедшей в гостинице истории. Красивая девушка, славная, милая, как неиспорченная дикая природа. Жаль, что ей так не везет с мужчинами. Жаль, что большинство мужчин такие сволочи! При мысли о том, что Саманта может стать причиной войны между Брайсом и Рафферти, у Дрю заныло сердце. Он понимал, что Саманта не станет ему доверяться из-за его специфической сексуальной ориентации, и потому огорчался еще сильнее, чувствуя свою полную беспомощность.

– У меня нет ни малейших намерений обидеть Саманту, – пробормотал Брайс, строя в то же время про себя планы и пути их осуществления. – Не нальете ли мне виски, Дрю?

Брайс вернулся со стаканом к своему столику, за которым Лукас, играючи, соблазнял Шерон, а Таунсенд сидел потея. Лукас, сам того не замечая, зашел слишком далеко. Глаза Шерон сияли тайным удивлением. Таунсенд допил свою «Столичную» и с обидой уставился на Брайса, усаживавшегося в кресло во главе стола.

– До каких пор вы намерены меня игнорировать?

Брайс болезненно поморщился.

– Вы достали видеопленку?

– Нет.

На красивом лице судьи выступили крупные капли пота. Даже при тусклом свете огня из камина он выглядел чрезвычайно бледным. Взгляд стал затравленным. Брайс потер подбородок и подумал, сколько доз кокаина принял сегодня «его честь». Слишком много – дурак! Если этот человек и обладал когда-то крепкими нервами, то теперь его хладнокровие ушло в прошлое вследствие излишней невоздержанности, превратившей его в бесхребетного слизняка.

– Черт бы вас побрал, Брайс! – прорычал Таунсенд. Рука его дрожала, и он что есть сил вцепился в пустой стакан. – Прежде всего вам никогда не следовало этого делать!

– Это – часть игры, ваша честь, – тихо произнес он. – Знаете, как это говорится: взялся за гуж… или какой там вариант у полицейских? Нет умения – не иди на преступление.

Таунсенд затрясся всем телом.

– Если эта пленка попадет в чужие руки, моей жизни конец! – прошептал он хрипло, точно горло ему сжимали чьи-то невидимые пальцы.

Брайс равнодушно разглядывал свои ногти. Пленка никак его не компрометировала. Он всегда об этом заботился. В этом заключалась часть его прочного положения, один из ключей к его могуществу. Про себя Брайс уже давно списал Таунсенда, как безнадежную потерю. Он был трусом, а трусов используют до тех пор, пока из них уже ничего нельзя выжать.

– Вам следует об этом поразмыслить, друг мой, – Брайс поймал взгляд Таунсенда, – прежде чем вы нажмете на спусковой крючок.

– Ты уверена, что не поедешь на ранчо?

– Со мной все будет в порядке, – ответила Саманта.

Брайс сидел за рулем старенького автомобиля Саманты, чувствуя себя в нем так же уверенно, как и за рулем «мерседеса», в котором следом за ними ехала Шерон. Он переключил рычаг скоростей в нейтральное положение и оставил руку на нем, остановившись у единственного в Новом Эдеме светофора. Руки у Брайса были худыми, костлявыми, пронизанными выпуклыми нитями вен. На безымянном пальце красовался большой перстень из оникса с золотой рельефной розой, ярко блестевшей в свете огней на приборной панели.

Богатство. У этого слова был вкус шоколада, и оно заставляло Саманту думать об ощущении, испытываемом при прикосновении шелка к коже. Она сняла с колен сумочку и поставила ее в ногах, мысленно подсчитывая сегодняшние чаевые. Если каждый день откладывать чаевые, то когда-нибудь она сможет пойти в «Латиго» и купить себе что-нибудь красивое… через месяц или три.

– С тобой все будет в порядке, – искоса взглянув на Саманту, криво усмехнулся Брайс, – а со мной? Я не буду спать всю ночь, беспокоясь о тебе.

Саманта мягко и искренне улыбнулась Брайсу, сердце ее неожиданно наполнилось радостным чувством.

– Для меня это очень много значит! Приятно знать, что кто-то о тебе беспокоится.

И было бы еще лучше, если бы этим «кем-то» оказался Уилл. Саманта взглянула в сторону «Проклятых и забытых».

– Ну конечно же, Саманта, я беспокоюсь о тебе. – Брайс включил передачу и. как только на светофоре зажегся зеленый свет, нажал педаль газа. – Я считаю нас друзьями. Сколько еще раз следует это повторить, прежде чем ты поверишь?

– Не знаю, – виновато призналась Саманта. – Мне трудно представить, чтобы такой человек, как вы, мог подружиться с таким человеком, как я.