Водоворот

Агент Пауль Рейндерс ответил на похвалу коротким, почти безразличным кивком головы. На самом деле ничего особенно сложного или интересного в этом задании не было. Горы мусора как раз рядом с машиной были отличным укрытием. Машина, как ему сказали, принадлежала агенту АНК. Он нахмурился.

— Была еще одна машина, директор, с двумя или тремя пассажирами. Больше — никого. — Рейндерс пожал плечами. — Ясно — дилетанты. Никаких признаков поддержки или группы наблюдения.

Он снова взглянул на огонь, по-прежнему бушевавший с большой силой.

— Я не ожидал, что будет вторая машина, но вовремя успел перенастроить часовой механизм, чтобы и она попала в зону взрыва. С этими шпионами проблем у нас больше не будет.

Он произнес это ровным голосом, абсолютно уверенный в своей правоте.

К несчастью для Эрика Мюллера, Рейндерс ошибался.

Кабинеты, рабочие комнаты и эфирные аппаратные были объяты мраком и тишиной — совершенно безлюдные, брошенные американскими сотрудниками, которые не задерживаются на работе. Даже южноафриканские охранники, в дневные часы патрулирующие коридоры в целях сохранности дорогостоящего электронного оборудования, — и те спали у себя дома сладким сном.

Свет в комнате редакции моргнул и остался гореть, освещая залежи видеомагнитофонов, мониторов, монтажных аппаратов и приземистые белые очертания корпуса системы компьютерной графики. Закрыв дверь, ведущую в холл, Иэн прислонился к стене.

— Мы в безопасности.

Эмили подняла на него глаза. Щеки ее еще хранили следы слез.

— Пока.

— Да. Пока. — Иэн с остервенением принялся стирать с лица пятна дорожной пыли. Они были немым напоминанием о ночной трагедии. — Но как только полиция опознает Сэма и выйдет на след его автомобиля, боюсь, у нас будет много неприятностей.

В его мозгу пронеслись картины горящего «мерседеса»и спокойно удаляющейся машины Мюллера, и он ударил кулаками в стену так, что Эмили и Мэтью Сибена от неожиданности подскочили.

— Черт меня побери! Я должен был это предвидеть! Я должен был понимать, что этот негодяй не может так легко сдаться! — Он сделал глубокий вдох, пытаясь овладеть собой. — У нас всего один день, прежде чем все рухнет. У Сэма не было с собой удостоверения. — Он хмуро посмотрел на Эмили и Сибену. — Я позвоню своему приятелю в посольство. Думаю, он сможет выправить для вас обоих какие-нибудь временные документы. Если повезет, мы сможем сесть в самолет и удрать из этой чертовой страны еще до того, как они начнут нас искать.

Сибена с благодарностью кивнул, но Эмили молча отвернулась. Она подошла к аппарату, у которого Ноулз провел столько бессонных часов, склеивая и переклеивая пленку, превращая мешанину звуков и фрагменты зрительного ряда в стройное произведение.

Иэн украдкой наблюдал за ней, молясь, чтобы ее упрямая африканерская жилка не дала о себе знать. Они уже достаточно наигрались в азартные игры. Теперь надо уйти в тень, пока кто-нибудь еще не погиб. Он почувствовал, как руки сами собой сжимаются в кулаки. Ему тоже не хочется уезжать. Ему хочется своими руками прикончить Мюллера. Но между желанием и возможностями — целая пропасть.

— Иэн! — Его угрюмые мысли прервал взволнованный голос Эмили. — Посмотри сюда! — Она держала в руках записку. — Я нашла это вот здесь. — Она показала на стопку видеокассет, аккуратно сложенных на крышке компьютера.

Он узнал небрежный, едва читаемый почерк Ноулза: «Несколько лишних копий видеозаписи в отеле. На случай, если этот гад нас обманет. Достаньте его за меня».

Слезы навернулись Иэну на глаза, и он украдкой смахнул их. Ноулз догадывался, что может не вернуться, и все же он пошел на встречу.

Эмили тронула его за руку.

— Мы не имеем права это так оставить, Иэн. Это будет означать, что Сэм погиб напрасно.

Взяв Эмили за руку, он посмотрел ей в глаза.

— Поверь мне, я не хочу сдаваться. Я просто не вижу, каким образом раздобыть эти документы и при этом остаться в живых.

Сначала она понуро кивнула, но внезапно ее отчаяние сменилось возбуждением. Иэну уже приходилось видеть этот горящий взгляд.

— У тебя есть идея?

Вместо ответа Эмили потянула его к карте Йоханнесбурга, которая висела теперь на стене, и указала на место, где проходила ночная встреча.

— Скажи мне, что было не так в этом месте, около свалки Мэддерфонтейн?

Иэн, хоть и нехотя, снова прокрутил в памяти все ужасные события этой трагической ночи. Как всегда, его мозг сработал точно.

— Там было слишком безлюдно, слишком пустынно. Мы думали, так будет лучше, но это только помогло Мюллеру взять нас на прицел.

Эмили серьезно кивнула и опять ткнула пальцем в карту.

— Значит, для следующей попытки нам надо выбрать вот это место…

Она многозначительно замолчала.

Иэн проследил за ее пальцем и втянул в себя воздух, начиная понимать ее план.

Эмили увидела, что он уловил ее мысль, и поманила рукой Сибену. Теперь он станет полноправным партнером в их делах.

— Я думаю, нам надо сделать так…

С растущим уважением и доверием Иэн и Сибена слушали, как она излагала им свой план захвата документов у Мюллера из-под самого носа.

Обычное течение только что начавшегося рабочего дня нарушил ранний звонок.

— Ваше подлое предательство провалилось, meneer.

Мюллер так крепко сжал трубку, что у него побелели костяшки пальцев. Все тот же хладнокровный, наглый, требовательный женский голос! Черт бы побрал этого идиота Рейндерса! Он провалил все дело.

— Кое-кто из моих друзей уже хотел немедленно дать видеозаписи ход — отправить ее президенту, вашим коллегам по кабинету, другим заинтересованным лицам.

Мюллер содрогнулся, представив себе ликование своих врагов и ненависть бывших союзников, едва только они увидят эти порнографические кадры. Он облизнул пересохшие губы.

— Вам повезло, господин Мюллер. — Ее сарказм больно кольнул его. — Я уговорила их дать вам еще один, последний шанс.

В нем снова затеплилась надежда. Эти дураки хотят дать ему возможность окончательно расправиться с ними! Пододвинув к себе схему улиц города, он взял в руку карандаш.

— Где?

Как и сам голос, указания женщины были четкими, ясными и детально разработанными. Мюллер нахмурился над записями, которые он набросал под ее диктовку. Кто бы ни были эти люди, они явно усвоили урок прошлой ночи. На этот раз провести операцию будет куда сложнее. Он прочистил горло.

— А как насчет кассеты? Когда я получу копию, которая, как вы уверяете, у вас есть?

— Пленку вы получите, когда мы удостоверимся, что вы передали нам настоящие документы. Не раньше.

Мюллер скривился.

— А как я узнаю, что вам можно верить?

На этот раз женщина не трудилась скрыть свое презрение и ненависть.

— А вы этого не узнаете, meneer,только и всего. — Ее голос зазвучал тверже. — Но не рассчитывайте снова нас провести, господин любитель мальчиков. Третьего шанса спасти свою шкуру вам никто не даст.

В трубке раздались частые гудки.

Платформы йоханнесбургского вокзала были заполнены морем взбудораженных черных и белых лиц.

Несмотря на репрессии правительства Форстера, на перегруженном общественном транспорте, по крайней мере в часы «пик», законы строгого апартеида оказались неприменимы. Десятки тысяч чернокожих продавцов, уборщиков улиц, фабричных рабочих, возвращающихся из Йоханнесбурга в свои лачуги в Соуэто, перемешивались с толпами белых служащих и усталых домохозяек, устремляющихся домой, в богатые северные пригороды. В эти вечерние часы на вокзале не хватало места всем потенциальным пассажирам, и он превращался в галдящий, пропахший потом, битком набитый сумасшедший дом.

В этой толчее подразделения солдат и полиции, призванные следить за порядком, могли пресечь лишь очевидные преступления и наиболее вопиющие случаи нарушения общественного порядка. И уж во всяком случае, они не были обучены или экипированы для выполнения секретных операций.