Водоворот

— О'кей, второе. В операции участвовали не одни парашютисты. — Голос Хеншоу зазвучал еще тише. — Я видел приказ о проведении рейда. Помимо диверсионной роты, в нем участвовало еще и разведподразделение.

Становилось все интереснее.

— На кого они работали?

Хеншоу заерзал совсем уж нервно. Он сделал еще глоток, на этот раз внушительный. Затем он подался вперед.

— На человека по имени Эрик Мюллер. Слышали о таком? Начальник военной разведки.

Вот это удача. Иэн снова покивал как ни в чем не бывало, как будто эти сведения не очень-то много стоили.

— Хорошо. Что еще?

— Еще одна очень странная вещь. Операция была признана исключительно успешной. Все участники получили награды. Медали так и сыпались. Целые подразделения отмечены в приказе. Так?

— И что?

Хеншоу помотал головой.

— Тогда где захваченные документы? Через мой отдел ничего не проходило. Ни одного клочка бумаги!

Иэн пожал плечами.

— Может быть, солдаты не обнаружили ничего такого, что стоило бы тащить с собой?

Южноафриканец выглядел раздраженным.

— Нет… нет, вы не понимаете! Мы посылаем диверсионные группы вовсе не затем, чтобы они убивали партизан. Это можно сделать куда проще! Например, сбросить бомбы. — Он опять отставил пиво в сторону. — Десант нужен для того, чтобы захватить объект и удерживать его, пока не будет добыта полезная развединформация, а именно документы!

Иэн откинулся назад, начиная понимать причину недоумения Хеншоу. Рейд коммандос на Гавамбу был организован с целью захвата документов АНК. Высшее армейское командование ЮАР расценило операцию как потрясающе успешную. Но ничто из того, что привезли назад ребята Мюллера, не проходило по обычным каналам военной разведки. Какую же информацию они тогда добыли? И где она сейчас?

Южноафриканец ушел, а Иэн еще долго сидел неподвижно. Мюллер сыграл какую-то роль в уничтожении «Голубого экспресса». В этом у него не было сомнений. Все указывает на него.

Тем лучше. Но пока что в его арсенале лишь одни предположения, слухи и сплетни. И до чего же трудно будет превратить любое из этих свидетельств в надежную, существенную информацию. К несчастью, Иэн не имел ни малейшего представления о том, как это сделать.

Глава 15

ПЛАМЯ РАЗГОРАЕТСЯ

Ощетинившаяся красными булавками топографическая карта провинции Наталь говорила сама за себя. Восстание зулусов разрастается, день ото дня набирая силу, несмотря на все более жесткие меры, принимаемые Францем Дидерихсом и его войсками. В Капской провинции, к западу от Наталя, повторяется та же история, но в меньшем масштабе. Ежедневными стали студенческие выступления в Кейптауне. Все большее число юношей призывного возраста отказывается идти на фронт. Поступают сообщения о растущем недовольстве намибийской войной среди бизнесменов и профсоюзных лидеров провинции. Ходят даже тревожные слухи, будто все больше полицейских и солдат, расквартированных в Кейптауне, недовольны ужесточением правительственных мер безопасности.

Гневный голос Карла Форстера гремел на всю комнату.

— Положение становится нетерпимым, Мариус! Вы клялись и божились, что предательство и измена будут выжжены каленым железом! А вместо этого вы являетесь сюда, чтобы доложить нам, что дела становятся все хуже и хуже?

При виде Мариуса ван дер Хейдена, сжавшегося, как от ударов хлыста, Эрик Мюллер спрятал довольную улыбку. Наконец-то его давнишний соперник по кабинету подавился слишком большим куском.

Мюллер покачал головой, вспомнив хвастливый доклад ван дер Хейдена о сожженных краалях и убитых зулусах. Этот человек и его тупоголовые подчиненные явно не имеют представления о правилах игры — они способны только действовать в лоб. Подумать только — массовые казни. Да это просто смешно! Несколькими тщательно спланированными похищениями и убийствами можно уже давно было достичь куда большего.

Форстер оторвался от карты, которую рассматривал с негодованием.

— Ну что, Мариус? Что вы теперь нам предложите?

Ван дер Хейден откашлялся.

— Бригадный генерал Дидерихс и его солдаты сражаются доблестно, господин президент. Но их слишком мало, чтобы контролировать всю провинцию. Эти зулусы оказались куда упрямее, чем мы ожидали. — Он посмотрел на высокого седовласого генерала, сидящего в конце стола. — Но мы сумели бы их подавить, если бы генерал де Вет смог выделить нам в помощь три батальона мотопехоты. Дидерихс заверил меня, что если он получит подкрепление, то у него хватит сил обложить партизан со всех сторон и уничтожить их в собственном логове.

Де Вет фыркнул.

— Это невозможно. Регулярная армия и сформированные из резервистов части, которые находятся в Намибии, необходимы нам для ведения боевых действий. Мы не можем сейчас выделять войска для выполнения той работы, которую должна делать полиция.

Ого, это еще лучше. Мюллер еле сдерживал смех. Лидеры ненавистных ему группировок в кабинете того и гляди перегрызут друг другу глотки.

— Тогда проведите еще мобилизацию! У вас есть батальоны резерва, которые вы не вводили в бой! Давайте используем их там, где они нужнее!

Форстер поднял руку, призывая к тишине и не давая де Вету парировать последний выпад ван дер Хейдена.

— Хватит. — Он обратил свои мрачные, с черными кругами глаза на генерала. — Как насчет тех людей, про которых говорит Мариус, а, генерал? Неужели они все нужны в Намибии? Прямо сейчас?

Де Вет ответил не сразу.

— Нам нужен резерв, чтобы пополнять регулярные войска, господин президент. Некоторые наши части понесли большие потери и теперь нуждаются в усилении.

— Они что, нужны там все сразу? — Форстер почти рычал. Он не любил, когда его вынуждают повторять что-то дважды.

Генерал опустил глаза.

— Нет, господин президент. Пока нет. — Он кивнул в сторону карты Намибии, которая теперь постоянно висела на одной из стен. — Наша система снабжения и так растянута до предела.

— Ясно. — Форстер громыхнул рукой по столу и повернулся к ван дер Хейдену. — Отлично, Мариус. Вы получите свои три батальона. А министерство обороны решит, какие дополнительно части резервистов призвать. — Последовал еще один гневный взгляд. — Но я вас предупреждаю, meneer, не подведите меня опять. Даю вам месяц на подавление этого предательского мятежа. Вам ясно, Мариус?

Ван дер Хейден медленно кивнул, его одутловатое, обычно красное лицо побледнело как мел. Мюллер был разочарован. Он надеялся на продолжение перепалки, на более громкий скандал. Он украдкой бросил взгляд на человека справа от себя. Гельмуд Малербе, министр промышленности и торговли, сидел, застыв, как ледяная глыба. Плохо. Он ожидал, что Малербе будет возражать против дальнейшего вымывания людских ресурсов из гражданских секторов экономики. Каждый новый батальон резервистов, призванный под армейские знамена, означал уменьшение на тысячу человек контингента квалифицированных белых рабочих и инженеров на фабриках и заводах страны.

Но Малербе, похоже, усвоил урок. Противоречить любимым форстеровским идеям означало конец многообещающей правительственной карьере, поэтому он хранил молчание.

Губы Мюллера изогнулись в усмешке. Еще один лизоблюд в этом сборище лизоблюдов. Временами его нынешняя компания вызывала в нем невыносимую тошноту. Впрочем, его привели сюда собственные амбиции. Вознаграждением ему была реальная власть, которой он теперь обладал, так что лизание пяток начальству и небольшие перепалки можно было и потерпеть.

Власть. От самого этого слова в нем начинали шевелиться давно подавляемые желания и эмоции, они начинали бродить у Мюллера по всему телу.

Он поерзал. Стоял октябрь. Ему придется совершить еще одно тайное путешествие — своего рода паломничество — и довольно скоро. Очень скоро.