Водоворот

Слово взял помощник министра торговли. Форрестер даже не мог вспомнить, как его зовут.

— А как вы относитесь к идее, высказанной вчера по телевидению сенатором Трэверсом? Что если оказать дополнительную помощь прифронтовым государствам?

— Чистая рисовка, рассчитанная на то, чтобы произвести эффект! — Николсон фыркнул. В прошлом директор ЦРУ и Трэверс неоднократно сшибались лбами по вопросам внешней политики. — Я просматривал досье большинства лидеров этих стран, и ни минуты сомневаюсь, что все до единого цента осядет на их счетах в швейцарском банке.

Форрестер промолчал. Полностью разделяя точку зрения Николсона, он не видел практической пользы в разработанном Трэверсом пакете предложений по оказанию финансовой помощи прифронтовым государствам. Но он давно понял, что нельзя недооценивать умение сенатора из Невады почувствовать политическую обстановку в стране. Знал он и то, что президент придерживался того же мнения. Глава исполнительной власти серьезно обдумывал предложения Трэверса. Они были нелепыми, но порой триста-четыреста выброшенных на ветер миллионов были невысокой платой за то, чтобы переиграть политического противника.

Вице-президент мысленно пожал плечами. Что ж, пусть будет так. Президенту придется выступить с подобным призывом. Он снова прислушался к разгоревшейся за столом дискуссии.

Слова попросил человек с худым лицом в форме генерал-лейтенанта армии США, который явно устал от всех высказанных здесь сомнений и колебаний.

— Прошу вас, генерал.

Представитель Объединенного комитета начальников штабов генерал Роланд Аткинсон нацелил на Хэрли длинный, костлявый палец.

— Послушайте, Эд, а каково ваше мнение, что они там замышляют в этой чертовой стране? Я хочу сказать… неужели ваш несчастный Форстер настолько долго продержится у власти, что нам есть о чем беспокоиться?

Форрестер мысленно согласился с ним. Генерал задал хороший вопрос.

Хэрли нахмурился.

— Боюсь, скоро там дела пойдут совсем плохо. Начав реформы, ЮАР тем самым попыталась завоевать хорошую репутацию за рубежом. Новый поворот в их политике будет стоить им потери завоеванных высот. Помните, что было, когда Китай неожиданно изменил курс? — Сидящие за столом робко закивали: события на площади Тяньаньмынь до сих пор болезненно воспринимались вашингтонской администрацией. — К сожалению, мы не знаем, что именно собирается делать Форстер. Надо ли говорить, что он совершенно потряс нас резкой сменой курса, взятого предыдущим правительством. — Хэрли потряс головой. — Трудно предсказать последствия, если даже не знаешь, какова цель проводимой политики.

Форрестер попытался поймать его на слове.

— Как же так, Эд? Все мы поняли, что представляет собой Форстер. Наблюдали его полицейские рейды. А теперь он собирается подключить еще и армию. Мне кажется, его конечная цель вполне очевидна. Похоже, он полон решимости вернуть «старые добрые времена» тотального апартеида. И если эти рассуждения верны, давайте попробуем предположить, что произойдет дальше.

Заговорил Николсон. Казалось, директору ЦРУ стало не по себе.

— Рост нестабильности, господин вице-президент. По нашим данным, несмотря на запрет АНК и кровавые репрессии, численность этой и других оппозиционных групп быстро растет, крепнет их организованность. Восстановлены боевые группы, которые в настоящее время пополняются добровольцами. Форстер толкнул многих в прошлом умеренных чернокожих в объятия тех, у кого есть оружие и кто как в воздухе нуждается в людях. — Он замолчал и повернулся к Хэрли.

Молчание помощника госсекретаря несколько затянулось — он явно обдумывал ответ.

— Директор Николсон прав. Можно ожидать, что с ростом насилия чернокожее население будет нести все больше потерь. — Он глубоко вздохнул. — Затем, на каком-то этапе произойдет всеобщее восстание. Черное большинство решит, что ему нечего терять, и начнет гражданскую войну. Только здесь не будет ничего общего, например, с восстанием за «народную власть» на Филиппинах. Здесь будет море крови. И никаких гарантий, что черные победят. У белых колоссальное превосходство — и в организации, и в военной мощи.

Форрестер мрачно кивнул. Он видел отчеты по Вооруженным силам ЮАР. При тотальной мобилизации они могут собрать триста тысяч солдат — это обученная современная армия, обладающая высоким боевым духом и имеющая на вооружении тысячи единиц бронетехники, мощную артиллерию, новейшие истребители и штурмовики.

Хэрли вздохнул.

— Тут не будет организованной революции, как, например, в Румынии, где действовала единая организация сопротивления. АНК, зулусская партия Инката, Панафриканский конгресс будут сражаться не только с белыми, но и друг с другом. И в конце концов мы получим новый Бейрут, причем по всему Югу Африки, а не в одном отдельно взятом городе.

Представитель министерства торговли, казалось, был потрясен.

— Господи, да если такое произойдет, цены на золото взлетят под небеса! Это нанесет непоправимый удар покупательной способности доллара! — Он уставился в стол. — Наш платежный баланс и так не на высоте, но может произойти настоящая катастрофа.

Сидящие за столом хорошо знали, что он имеет в виду. Рост безработицы, инфляция, повышение процентных ставок и реальная угроза глобальной торговой войны, которая может привести к новой Великой депрессии.

Форрестер взглянул на Николсона..

— А как насчет стратегического минерального сырья?

Директор ЦРУ поднял бровь.

— Конечно же, это означает острейший дефицит. А может, и еще что похуже, в зависимости от реакции других поставщиков, таких, как Советский Союз.

Форрестер обратился к Хэрли.

— Последний вопрос. Как скоро может произойти взрыв?

Эд Хэрли казался взволнованным, сейчас он чем-то напоминал зверя в клетке.

— Это задача со многими неизвестными. Я бы даже не взялся…

Вице-президент решил его подбодрить.

— Говорите, Эд. Мы не собираемся ловить вас на слове. Хотя бы примерные сроки.

— Могут пройти годы, сэр. Чернокожее население ЮАР в течение длительного времени жило в условиях апартеида и вовсе не собиралось бунтовать. Должна создаться совсем уж невыносимая ситуация, чтобы вывести их из себя. Но с таким непредсказуемым человеком, как Форстер, это может произойти хоть завтра. Это лишь общие рассуждения, но ничего больше я предложить не готов.

Форрестер устало покачал головой и оглядел собравшихся.

— Итак, мы все считаем, что открытая гражданская война в ЮАР явится катастрофой для США и основных наших союзников. Она может способствовать росту цен на стратегическое сырье и другие важнейшие ресурсы. Соответственно, вырастут цены на все товары и услуги, для производства которых они необходимы, а сюда входит все, что производится у нас в стране. Помимо этого, рост цен на золото вызовет панику и ажиотажный спрос. Гражданская война в ЮАР может спровоцировать экономическую депрессию здесь, в США, а возможно, и во всем мире. Угроза эта долговременная, но пока Форстер остается у власти, она вполне реальна. Вопрос стоит так: что мы может рекомендовать президенту?

— Увеличить запасы стратегического сырья. — Голос генерала Аткинсона звучал уверенно. — Мы, черт возьми, не можем оказать никакого влияние на ситуацию в этой безумной стране. Я считаю, нам надо готовиться к худшему.

Форрестер кивнул в знак согласия.

— Надо подготовить список полезных ископаемых, которые мы получаем исключительно от ЮАР.

Хэрли покачал головой.

— Извините, господин вице-президент, но нам тогда придется включить в этот список все, что производится в ЮАР. Если там начнется хаос, цены на все эти товары поднимутся до небес.

Он, безусловно был прав. Стоит по какой-либо причине закрыться шахтам в ЮАР, как весь мир в панике сбежится скупать то, что еще осталось.

Форрестер сделал себе пометку в блокноте и посмотрел на генерала Аткинсона.

— Хорошо, если в Претории все-таки заварится каша, то каковы наши военные возможности в этом регионе? Что, если президент выступит с инициативой направить на Юг Африки миротворческие войска ООН? Сможем ли мы своевременно перебросить их туда?