Водоворот

Крейг, опиравшийся на перила, повернулся к Тейлору и сделал полшага навстречу ему.

— Я потому лишь так долго терпел разглагольствования Фрейзера, что хочу избежать кровопролития среди людей, которые должны быть друзьями. Но я не могу торчать здесь вечно. Мы подходим к моменту, когда промедление смерти подобно.

Тейлор с непроницаемым лицом посмотрел на него.

— Мне нужен только аэродром. И меня не волнует, что происходит в городе. — Крейг помолчал. — Это звучит жестоко, но альтернатива этому еще страшнее. Генерал, вы профессионал, а я уважаю профессионалов любой национальности. Вам известно соотношение сил, и вы знаете, в чем ваш долг. Но я больше не могу позволить себе терять время. — Крейг замолчал и вновь повернулся к перилам. Лицо его было мрачно. Тейлор искал слова, чтобы достойно ответить. Но так ничего и не сказав, повернулся и пошел назад, в кают-компанию.

Через несколько секунд после того, как шаги Тейлора затихли, на лестнице появился Скайлс.

— Генерал, какие будут распоряжения?

— Попросите устроить перерыв. Оставьте юаровцев минут на пятнадцать одних, а потом снова начнем.

В назначенное время Крейг вошел в кают-компанию. К нему обратились полные ожидания лица. Его люди выглядели усталыми, но полными надежды, что он найдет должное решение. Тейлор и Спир явно нервничали. Фрейзер казался весьма рассерженным, но, как искусный политик, держал свой гнев в узде.

Крейг тяжело опустился на стул, и Фрейзер заговорил, тщательно подбирая слова.

— Генерал Крейг, мы тут обсуждали проблему суверенитета Капской провинции. Поскольку это затрагивает сферу наших жизненных интересов, мы не хотим долее откладывать начало военных операций первостепенной важности. Не согласитесь ли вы признать, что, по крайней мере, принимаете идею независимой Капской провинции?

Крейг едва не поддался искушению швырнуть ему эту кость, но разозлился на политика за то, что тот даже в последнюю минуту пытается выторговать у него какие-то обязательства.

— Мистер Фрейзер, могу лишь заявить, что политический статус Капской провинции не имеет для меня ни малейшего значения. — Он наклонился к Фрейзеру, глядя ему прямо в глаза. — Я отвечаю только за своих людей и за выполнение возложенной на меня задачи. — Он откинулся на спинку стула. Вы сможете подробно обсудить этот вопрос с представителями Государственного департамента — как только мы высадимся на берег.

Глаза Фрейзера вспыхнули, но в ответ он только кивнул.

— Очень хорошо. В таком случае, считайте, что мы пришли к соглашению.

По кают-компании прокатилась волна оживления. Скайлс положил перед генералом отпечатанный план переговоров. Крейг краем глаза увидел, как Спир протянул Тейлору толстый портфель. Пора приступать к делу.

Сержант Франц Скэллер спал прямо возле орудия. Не потому, что был так уж предан ему. После долгих недель осады, после тысяч выпущенных снарядов сержант тайно мечтал, чтоб эту проклятую пушку разорвало к чертовой матери — от дула до казенной части, так, чтобы уже нельзя было починить.

Но гарнизон жил очень скученно, и свободное пространство было роскошью. Боевые тревоги шли одна за другой, поэтому некогда было бегать через лабиринт переходов к гаубице и обратно, чтобы как можно быстрее сделать первый выстрел. Так что спать рядом с орудием в данном случае значило идти по линии наименьшего сопротивления. Тем более, он так устал, что смог бы заснуть где угодно.

Услышав шум, Скэллер пошевелился, но не проснулся — это были всего-навсего Лэнгфорд и Хиллер, которые делали очередной текущий ремонт для поддержания орудия в рабочем состоянии. Может быть, раньше звяканье инструментов и человеческие голоса и разбудили бы его, но он очень давно перестал спать чутко.

В самом начале мятежа его орудийный расчет стрелял три дня и три ночи подряд. Скэллер был в числе тех, кто первым занял позиции на горе. Он сверху наблюдал, как верные Форстеру войска дрались за город и как потом с боем отступали, рассчитывая укрыться в пещерах и переходах Столовой горы.

С тех пор его расчет не знал ни минуты покоя: постоянные тревоги, рейды, бомбардировки, обстрелы. Его орудие было одним из шести, расположенных на горе, и они каждую ночь обстреливали какую-нибудь цель в городе.

Его пушка начала свою жизнь как обычное артиллерийское орудие «Джи-5»155-миллиметрового калибра — чуть больше 6-ти дюймов. Такой калибр считается средним в артиллерии. «Джи-5»,сделанные в ЮАР, были, пожалуй, лучшим в мире оружием этого класса. Специальная конструкция снаряда, украденная у американцев, в соединении с другими усовершенствованиями сделали это орудие феноменально точным и дальнобойным. Порой «Джи-5»с первого раза поражали цель, находящуюся на расстоянии сорока километров.

Обычно «Джи-5»буксировали с места на место, но поскольку эти, в горе, были стационарными, закрепленными на месте, колеса с них сняли. Здесь они были установлены на рельсы, которые тянулись по всей длине туннеля, и передвигались при помощи электромотора. Наводили орудие автоматически, по сигналам компьютера управления огнем, расположенного в глубинах комплекса. Данные о цели поступали в компьютер от лазерных дальномеров и радиолокационных систем, так что если первый залп еще мог быть мимо, второй наверняка попадал в точку.

Когда орудие не стреляло, его вкатывали в туннель и закрывали отверстие мощным бронированным люком. Когда же возникала необходимость, люк поднимали вверх и выкатывали орудие. Его маска почти точно совпадала по размерам с отверстием туннеля, обеспечивая орудийному расчету определенную безопасность.

В горе также была автоматическая система подачи боеприпасов, система вентиляционных фильтров — словом, все, чтобы оборонять Кейптаун или, наоборот, держать его в постоянном страхе.

Завернувшись сразу в несколько одеял, Скэллер мрачно улыбался во сне. Да, их загнали сюда, но он видел склады продовольствия и боеприпасов. Здесь, в горе, можно держаться месяцами, месяца два — три во всяком случае, если верить тому, что говорили офицеры. У них тут гораздо больше продовольствия, чем у горожан внизу.

Все попытки штурма горы провалились, и Скэллер твердо верил: как только север страны очистят от кубинцев, Форстер сразу разберется с кейптаунскими бунтовщиками. Нужно только продержаться до этого времени.

Неожиданно туннель наполнился грохотом, буквально сотрясшим землю и болью отдавшимся у него в голове. Скэллер тут же сбросил одеяла и вскочил. Его способность спать на каменном полу не значила, что ему это нравится. Спину скрючило так, словно она уже никогда не распрямится.

Рядовые Лэнгфорд и Хиллер быстро закончили работу, остальной расчет моментально оказался на своих местах. Скэллер надел наушники, орудие покатилось по рельсам…

— 3-е орудие на связи.

— Скорее посмотрите, что там внизу, сержант! — голос лейтенанта Дассена выражал нешуточное волнение. — Приближаются американские корабли!

Американцы! Выходит, слухи оказались верны. Скэллер улыбнулся. Это меняет дело. Движущийся корабль станет настоящей проверкой его мастерства, хотя у пушек Столовой горы никогда не было проблем с грузовиками и другими движущимися целями.

От нажатия вмонтированной в рельс кнопки 3-е орудие выкатилось вперед. Бронированный люк в дюйм толщиной мягко пополз вверх, впуская в туннель солнечный свет. Скэллер втянул в себя свежий утренний воздух. Когда орудие откроет огонь, никакие вентиляторы не спасут от пороховой вони — она все равно заполнит туннель.

155-миллиметровое дуло, а за ним и две трети ствола высунулись из туннеля, и солнечный свет исчез: маска орудия загородила выход. Скэллер услышал лязг: казенную часть закрепляли в боевом положении.

— 3-е орудие на линии огня, — доложил Скэллер по внутренней связи. — К бою готов!