Жертвы обстоятельств

— А долина? — тихо спросила я, глядя в пол. Геометрический узор каймы почему-то двоился в глазах. Я сморгнула. Слезы? Да нет, показалось.

— Ледник спустился по склону, — Ксиль поерзал. — Там теперь озеро.

Боги, как странно… Дэйр вежливо молчал — кажется, он не вполне понимал, что значили для нас с Ксилем эти видения.

— Значит, остались только сны? — я ковырнула ковер мыском.

— Только сны, — эхом откликнулся Ксиль и усмехнулся: — Фата-моргана, мой воздушный замок.

Мне очень хотелось спросить, сколько еще осталось у князя таких «недоговоренностей», которыми он завлекал меня три года назад в свои сети. Сны о сказочном замке, игра на образе уязвимого и язвительного подростка… Впрочем, я сама себя обманула, а предательство и непонимание остались в прошлом. Что теперь ворошить былое?

Воздушные замки… в бездну их. Меня вполне устраивает наша квартира в Зеленом городе. Там хотя бы есть центральное отопление.

— А так — обещание остается в силе? — поинтересовалась я и, пересилив себя, улыбнулась. Сразу стало легче. — Если замок разрушен, может, покажешь мне, где твой дом теперь?

Ксиль посмотрел на меня искоса, будто проверяя, шучу я или нет. А еще телепат!

— Телепатия — штука не универсальная, — фыркнул князь, и серьезность скатилась с него, как тяжелая капля воды с кленового листа после ливня. — Конечно, в силе. Если хочешь, можем как-нибудь съездить. Половина клана, как всегда, в отлучке, но человек двадцать-тридцать наших постоянно живут в резиденции. Знаешь, как она выглядит? — глаза его загорелись энтузиазмом. Раньше, когда волосы у Ксиля были жестче, то надо лбом часто топорщились пряди, напоминая рожки. Мне и сейчас померещилось что-то в этом роде — наверное, по привычке. — Такая огромная усадьба посреди поля с подсолнухами. Река близко. Спокойная, гладкая, как зеркало, только ниже по течению — пороги.

Я мечтательно зажмурилась — и тут же тряхнула головой, отгоняя сладкую негу. Нет уж, подменять одну иллюзию другой — последнее дело. Вот когда увижу это подсолнуховое поле, тогда и начну млеть от восторга.

— Цветы — это, конечно, хорошо, — задумчиво произнес Дэриэлл, вертя в руках коробочку с картами. — Но мне казалось, что резиденция клана должна быть защищена несколько серьезнее.

— А кто сказал, что она не защищена? — Ксиль откинулся на спину, закидывая руки за голову, и довольно потянулся. — Туда еще попасть надо умудриться. Это не человеческая, а закрытая территория, вроде Приграничного или Пределов. Там можно оказаться, только если пройти под холмом. Через туннель. И вот он-то и охраняется.

Я хмыкнула. «Проход под холмом» — напоминает человеческие легенды. Путь в сказочную страну, населенную прекрасными и жестокими существами — как их называли? Не шакаи-ар, конечно, но, кажется, тоже что-то такое шипящее.

— Люди к вам случайно не забредают? — полюбопытствовала я. Ксиль пожал плечами:

— Ну, к туннелю еще подбираются. Но мало кому, знаешь ли, под силу откатить с прохода кусок скалы весом в тонну. Это с нашей стороны холм, а с человеческой — хороший такой горный хребет, — он поморщился. — Жаль только, что территория не слишком большая. Гектаров двадцать, наверное. Потом начинается лес, в котором все дороги заворачивают обратно к опушке. Я пробовал лететь над лесом, но тоже все время возвращался. Похоже, там замкнутая пространственнаяаномалия— или как правильно говорить? Короче, я не слишком хорошо понимаю, как все устроено, но глупо было бы не воспользоваться таким удобным местечком.

Дэйр только плечами пожал.

— Никто пока не понимает. Возможно, в будущем маги и сумеют что-то узнать… Раньше считалось, что основной план — тот, в котором расположены Пределы, сейчас — что это человеческий. Наши исследователи полагают, что ни один из слоев мира не является доминирующим. К слову, а выход из вашей резиденции — тоже через этот туннель?

— Не только, — ухмыльнулся Ксиль. — Но это — секрет клана, знать который тебе пока рановато. Да и место неподходящее… Мало ли кто в Академии может услышать. Лучше покажу все на месте. Без обид, ладно? — он поднялся на локте, пристально глядя Дэйру в глаза. — У меня — самый маленький клан, и сотни душ не наберется. Правда, почти все мы — князья, за исключением детей в семьях и тех, кто присоединился к нам в последние лет триста. Раньше постоянно были стычки с инквизицией, а в этом мало радости, — скривился князь. — Еще — дележка территории с ар-шакайскими кланами. Конечно, молодежь можно приструнить, просто приказав, но между приказом своего создателя и постороннего князя никто, конечно, не выберет чужака. Кровь заговорит.

— Поэтому вам нужно держать ухо востро, — заключил Дэриэлл.

Я была с ним полностью согласна. Да уж, конечно, в открытом бою не всякий рискнет связаться с несколькими десятками князей, но если выступят люди, вооруженные солнечным ядом… Тогда небольшая численность может сыграть роковую роль. Массой нападающих уже не задавишь.

— В точку. Только не «вам», а «нам», — поправил его Максимилиан, поднимаясь и вкрадчиво забрасывая руку Дэйру на плечо. — Ты ведь уже мой кланник. В некотором роде. Пора бы тебя, кстати, и остальным представить.

Дэриэлл слегка опустил ресницы, мягко отстраняясь. Взгляд у него стал прохладно-высокомерным. Очень тревожный признак, если знать целителя так же хорошо, как я.

— Кажется, в последний раз мы сошлись на просто «твой», Максимилиан, — сухо напомнил он. — Я рад, что ты готов прикрыть меня от «приказов» других князей и ради этого готов признать тебя… своим князем. Но в клан я вступать не намереваюсь, уволь.

— То, что я — твой князь, уже и значит, что ты — часть Северного клана, — с безмятежной улыбкой произнес Ксиль, будто растолковывая очевидную истину ребенку. — Это почетно, между прочим. Если у тебя за спиной будет клан, состоящий из князей, и старейшина в хозяевах… то есть в защитниках, — быстро поправился Максимилиан, но глаза Дэйра уже опасно потемнели. — Никто не рискнет покуситься на твою свободу, даже с учетом аллийской крови.

— Ты кое-что упускаешь из виду, Максимилиан, — на сей раз полное имя прозвучало почти как оскорбление — так некоторые презрительно обращаются на «вы», чтобы подчеркнуть дистанцию. — Я пока не собираюсь открыто заявлять о своем преображении.

— Силле, даю тебе слово князя… нет, старейшины, что проблем это не принесет, — доверительно пообещал Ксиль.

От Дэриэлла повеяло глухим, удушливым раздражением, будто жаром из печной трубы. Губы его сжались в упрямую линию. Кажется, Ксиль со своими оговорками умудрился разбередить гордость целителя — свободного, никому и никогда не подчинявшегося.

Я быстро перебрала в голове вопросы, которыми можно было бы быстро «переключить» разговор на другую тему, но поторопилась и выбрала явно не самый удачный.

— Ксиль, а кто-то должен теперь официально подтвердить, что ты — старейшина? Ну, например, Акери или кто-то еще из ваших главных… — я замялась.

Увидев, как поморщился Максимилиан при упоминании ненавистного имени, Дэриэлл немного смягчился. Все-таки нелюбовь к старейшине сильно объединяла их, пусть целитель и стал относиться к Акери благожелательнее, испытывая благодарность за возвращенный дар.

— По идее, конечно, должен, — ответил Ксиль после заминки. — Мне нужно предстать перед нашими старейшинами и официально заявить, что отныне я один из них. А уж они разошлют вести по всем кланам. Но мне что-то пока не хочется этого делать, — ухмыльнулся он лукаво. — Еще лет десять способности будут нестабильными. Лучше пусть пока все, включая враждебные кланы и инквизицию, думают, что я еще князь. Неверная оценка наших сил противником — половина победы.

— А как же твой новый окрас? — скептически поинтересовался Дэриэлл, глядя на Ксиля сверху вниз.

Тот только отмахнулся.

— Шакаи-ар седеют от солнечного яда, от сильного перенапряжения… У меня в клане есть один такой белоснежный мальчик — несколько веков назад не сумел закрыть крылья и чуть не погиб от истощения. Я уже начал распространять слух о том, что полинял из-за «бездны», — заговорщически улыбнулся он. — Да и после исцеления меня не многие видели. Можно сказать, что это последствия лечения. Я уже не говорю о том, что о такой подробности, как исключительная окраска старейшин, знают только сами старейшины и часть князей… — он многозначительно замолчал.