Пленница

Люди бродили в округе, разбиваясь на маленькие группы. Собрание было фактически окончено. Кэсси глубоко вдохнула и подошла к Диане.

— У меня не было возможности раньше поговорить с тобой, — сказала она. — Но я хочу рассказать тебе о кое-чем, что произошло вчера.

— Кэсси, ты не должна мне рассказывать. Я знаю, что все не так, как рассказала Фэй.

Кэсси моргнула, потеряв равновесие.

— Что сказала Фэй?

— Мы даже не должны об этом говорить. Я знаю, это неправда.

— Но что она сказала?

Диана выглядела поставленной в неловкое положение.

— Она сказала… ты была у нее дома прошлым вечером, играя, во что-то вроде игры.

— Доставщик пиццы, — отчетливо произнесла Кэсси. Когда Диана уставилась на нее, Кэсси пояснила:

— Доставщик пиццы – доставляет.

— Я знаю, как это называется, — произнесла Диана. Она изучала лицо Кэсси. — Но я уверена, ты никогда бы…

— Ты уверена? Ты не можешь быть уверена, — крикнула Кэсси. Это было уж слишком, слепое настаивание Дианы на невиновности Кэсси. Разве Диана не понимает, что Кэсси плохая, что она зло?

—Кэсси, я знаю тебя. Знаю, что ты не сделала бы ничего подобного.

Кэсси ощущала себя все более и более взволнованной. Что-то внутри нее было готово наброситься.

— Ну что ж, я была там. И я сделала это. И… — она приближалась к источнику мук внутри нее. — И ты не знаешь, на что я могу, и не могу пойти. Я уже что-то сделала…

— Кэсси, успокойся!

Кэсси отступила, задетая.

— Я спокойна. Не говори мне успокоиться!

— Кэсси, что с тобой не так?

— Со мной все в порядке. Я просто хочу, чтобы от меня отстали.

Глаза Дианы сверкнули зеленым. Кэсси знала, что та устала и была обеспокоена. И она может тоже дошла до точки нападения.

— Хорошо, — сказала Диана, с непривычной для нее остротой в голосе. — Тогда я от тебя отстану.

— Отлично, — ответила Кэсси. Ее горло болело, а в глазах жгло. Она не хотела ссориться с Дианой, но весь ее гнев и боль должны были куда-то вылиться. Она и не знала как это плохо, когда люди настаивают на том, что ты хороший, а ты таким не являешься.

Ее пальцы выпустили кусок гематита, и он упал в кармане, она развернулась и зашагала. Кэсси уставилась на водоворот волн у края утеса.

Рядом с ней пристроилась Фэй, неся за собой сладкий мускусный аромат.

— Покажи мне это.

— А?

— Я хочу посмотреть, что у тебя в кармане, что ты так сжимала, будто оно сбежит.

Кэсси колебалась, но затем вытащила гладкий тяжелый камень.

Все еще стоя лицом к океану, Фэй его осмотрела.

— Кристалл гематита. Он редкий.

Она протянула его к лунному свету и рассмеялась. — Тебе Мелани рассказывала о некоторых, более… необычных свойствах гематита? Нет? Ну, даже хотя он и выглядит черным, если его разрезать на тонкие кусочки, они прозрачные и красные. А частички, которые останутся после нарезки, превращают жидкость, используемую для охлаждения режущего диска, в красную как кровь.

Девушка вернула Кэсси камень, которая небрежно взяла и посмотрела на него. Не важно, откуда он взялся, теперь это был ее кристалл. Она знала это с того самого момента, как увидела его. Как она могла его бросить?

— Я нашла его здесь, у основания здания, — медленно произнесла она.

Брови Фэй приподнялись. Затем она взяла себя в руки.

— Ну, разумеется, кто угодно мог его тут уронить за последние триста лет.

Странное ощущение возбужденного облегчения прошло по Кэсси. — Да, — ответила она. — Разумеется, кто угодно мог уронить.

Девушка убрала кристалл в карман. Полуприкрытые золотые глаз Фэй сверкая смотрели на нее, и Кэсси почувствовала как она кивнула. В конце концов, она не должна бросать кристалл.

Адам созывал народ обратно в единую группу.

— Еще один момент перед тем, как все разойдутся, — говорил он. Казалось, он не имеет понятия о небольшой драме разыгравшейся между Кэсси и Дианой несколько минут назад.

— У меня есть идея, — сказал он, когда члены круга снова собрались. — Я только что понял, что все, что связанно с темной энергией приводило к смерти, к мертвым. Кладбище, образ похожий на призрака, которого на дороге видели Кэсси, Дебора, Ник и я, даже это место, разрушенный дом, построенный умершим человеком. И, ну, через неделю на выходных будет Самайн.

Из группы раздалось бормотание. Адам взглянул на Кэсси и сказал:

— Знаешь же, Хэллоуин, канун дня всех Святых, или канун ноября, как его еще там. Но как его не назвать, это ночь когда мертвецы восстают. И я знаю, что это может быть опасно, но я думаю нам нужно провести церемонию, или здесь или на кладбище во время Хэллоуина. Посмотрим, что мы сможем вызвать.

Он повернулся к Диане.

— Что ты думаешь?

В этот раз ответом была тишина. Диана выглядела взволнованной. Мелани колебалась. Шон был явно напуган. На лицах Дуга и Криса были дикие улыбки, Дебора энергично кивала. Фэй склонила голову на бок, размышляя. Ник стоял, скрестив руки на груди, с каменным выражением лица. Но это были Лорел и Сьюзан, кто заговорили.

— Но что на счет танцев? — спросила Лорел, а Сьюзан добавила — Субботний вечер это вечер танцев на Хэллоуине, и я уже приобрела себе туфли.

— У нас всегда вечеринка на Хэллоуин, — объяснила Мелани Кэсси. — Это большой праздник ведьм. Но в этот раз он выпадает на субботу, и в этот же день школьные танцы. Тем не менее, — произнесла она медленно. — Я не понимаю, почему мы не можем сделать и то и то. Мы могли бы уйти с танцев в районе 11-30, и у нас еще будет полно времени на проведение церемонии здесь.

— Я думаю, церемония должна быть здесь, — сказала Диана, — а не на кладбище. Это просто слишком опасно. И мы можем вызвать нечто большее, чем мы ожидаем.

Кэсси подумала о фигуре похожей на тень, которую она и Адам видели на кладбище.

Немного излишне агрессивно она спросила:

— И что мы планируем делать с тем, что бы мы там не вызвали?

—Поговорить, — быстро ответил Адам.

— В былые времена люди взывали к духам мертвых на Хэллоуин и задавали им вопросы. Духи должны были отвечать.

— Это день когда завеса между мирами очень тонкая, — объяснила Лорел. — Мертвецы возвращаются, чтобы навестить своих живущих родственников.

Она осмотрела группу. — Я думаю нам нужно провести церемонию.

От участников Круга послышалось согласие, немного колеблющееся, и некоторое полное энтузиазма. Но все кивали.

— Хорошо, — сказал Адам. — Тогда в ночь Хэллоуина.

Кэсси подумала, что было необычно, что Адам таким образом занялся работой лидера клана, но затем она взглянула на Диану. Та выглядела так, будто сдерживала в себе какую-то суматоху под строгим контролем. На секунду Кэсси стало ее жалко, но ее собственное несчастье и противоречие поднялись внутри. Девушка быстро покинула собрание, не поговорив с Дианой.

В течение недель предшествующих Хэллоуину наступили настоящие холода, хотя листья все еще оставались бронзовыми и темно-красными.

Спальня Кэсси пахла камфарой, потому что ее бабушка принесла старые пледы из кладовки на кровать Кэсси. Последние травы были собраны, и дом был украшен осенними цветами, бархатцами и фиолетовыми астрами. Каждый день после школы Кэсси видела бабушку на кухне, готовящую море яблочного соуса и разливающую его по банкам, пока весь дом не пропах горячей яблочной мякотью, корицей и приправами.

Загадочным образом у всех на порогах домов появились тыквы, и только Кэсси и Хендерсоны знали, откуда они взялись.

С Дианой ситуация не улучшалась.

Часть ее, испытывающая вину, знала почему. Она не хотела ругаться с Дианой, но так было намного проще не беспокоиться о ней все время. Если она постоянно не разговаривала с Дианой, не зависала дома у Дианы каждый день, ей не приходилось думать о том, как будет больно Диане, если она когда-нибудь узнает правду.

Позорные секреты внутри Кэсси не терзали ее так сильно, когда Диана была на расстоянии.

Так, когда Диана попробовала помириться, Кэсси была вежливой, но и слегка холодной. Немного отстраненной. И когда Диана спросила, почему Кэсси все еще злилась, та ответила, что она не злилась, и почему Диане не оставить все как есть. После этого Диана так и сделала.