Могущество

— Нам лучше пойти. Здесь был Черный Джон. Надо отдать Нику должное: он не стал кричать

«Что?!» и трясти ее до одури. Он просто окинул местность цепким взглядом охотника и поменял руку: теперь он держал ее левой рукой, освободив, таким образом, правую.

— Он уже ушел, — пояснила Кэсси. — Он появился из тени, отбрасываемой вон теми камнями, но ее больше не видно.

— Начиная с этого момента, никто из нас больше никуда не пойдет в одиночку, — произнес Ник, ведя ее к скалам, за которыми находился перекресток.

— Мне кажется, он пытался проникнуть в мой мозг, — поведала Кэсси друзьям по возвращении в дом Адама. Она сидела рядом с Ником и крепко держала его за руку. — То ли он хочет влиять на меня, то ли завладеть моим сознанием, то ли… в общем, не знаю. Но остановить его я не могла: если бы не парни, ему бы это удалось.

— Никто больше не будет ходить в одиночку, — сказал Ник, бросив жесткий взгляд на Диану. Юноша редко ораторствовал на собраниях, но сейчас он говорил решительным тоном, не допускающим возражений.

— Я согласна, — выразила свое мнение Мелани. — Более того, я считаю, мы должны как-то себя обезопасить, выставить против него какую-нибудь защиту.

— И какие будут предложения? — спросил Адам. Он сидел на ручке кресла Дианы с ровным лицом и говорил ровным голосом.

— Могут помочь кристаллы. Только надо понять, какие. К примеру, аметист поможет сконцентрироваться и отразить нападение, во всяком случае физическое. Но, естественно, если при противнике в этот момент будет другой кристалл, который он сможет использовать против нас, например гематит, то сила аметиста будет нейтрализована, — произнося последнее, Мелани взглянула на Фэй.

Фэй начинала терять терпение.

— Как я уже отчиталась моей ненаглядной назойливой кузине, никакого дебильного гематита у меня нет. Зачем мне чужие кристаллы?!

— Довольно, не ссорьтесь, — вмешалась Диана. — Мелани, у тебя дома достаточно аметистов? Или нужно у Лорел парочку одолжить? Мне кажется, нам надо срочно распределить камни, чтобы дома все могли их тут же надеть.

— Надеть и не снимать ни при каких обстоятельствах, — уточнила Мелани. — Ни в ванной, ни в кровати, ни в школе — нигде. Носить кристаллы нужно под одеждой, так, чтобы, по возможности, их не было видно: так они лучше работают.

— Шикарный финал вечеринки! — насупился именинник Даг, вынимая из груды одежды свою куртку.

— Считай, что это подарки гостям, — без тени сочувствия отозвался Ник, — на память о чудесном вечере. — Он быстро сжал пальцы Кэсси и лукаво-ласково взглянул на нее, будто говоря, что ему-то уж точно этот вечер запомнится.

Его взгляд согрел девушку. Но на выходе случилось непредвиденное: из чистого любопытства Кэсси спросила:

— Кстати, парни, почему вы вдруг пришли за мной?

— Действительно, неужели так заскучали на вашей вечеринке? Поняли, что без нас вам никуда? — вставила Дебора, сверкнув темными глазищами на Криса.

Крис окинул ее непонимающим взглядом:

— Да не, мы нормально тусовались. Просто Адам вдруг сказал, что надо идти. Сказал, что Кэсси в беде.

9

Кэсси достался довольно большой аметист. Его придерживала когтями серебряная сова с раскинутыми крыльями, которая теперь свисала с шеи девушки и охлаждала ее пыл под сине-белым свитером. Смотрясь в Дианино зеркало, Кэсси проверила, не выпирает ли кулон, и нервно потрогала камень. К этому моменту ее личная кристальная история насчитывала три камня: халцедон, подаренный Адамом, ожерелье из кварца, одолженное у Мелани для дискотеки в честь встречи выпускников, и злосчастный гематит, найденный ею на месте тринадцатого дома. Ни один из них не задержался. Халцедон она вернула хозяину, ожерелье Мелани потеряла в ту же ночь на кладбище, а гематит у нее украли. Оставалось только надеяться, что аметисту уготована лучшая доля.

С утра небо затянулось и приобрело асфальтовый оттенок. Атмосфера в школе очень напоминала погоду за окном. Дежурные, обремененные беджиками и непроницаемыми физиономиями, подпирали каждый столб в каждом коридоре, выжидая, как охотники, пока кто-нибудь из учеников нарушит очередное правило. Ждать им приходилось обычно недолго, поскольку правил набралось так много, что, если ты жил, то по-любому что-нибудь нарушал.

— Нас чуть к директору не отправили за то, что мы ходили по школе со звуковоспроизводящим устройством, — рассказывал Крис по пути на ланч.

Кэсси насторожилась.

— И как вам удалось этого избежать?

— С помощью подкупа, — произнес Даг со злорадной ухмылочкой. — Пришлось отдать уроду плеер.

— Мой плеер, — безрадостно уточнил Крис.

— Интересно, а чем грозит подкуп дежурного? — размышляла Лорел, когда они подошли к столовой.

Кэсси открыла было рот, но слова замерли у нее на губах. Через стеклянные окна столовой она увидела такое, что мозговая активность сразу приостановилась.

— О господи! — воскликнула Лорел.

— Я не верю собственным глазам, — прошептала Диана.

— А я верю, — произнес Адам.

В центре столовой стояла деревянная конструкция, которую Кэсси видела на страницах учебников истории. Она состояла из двух частей, которые, если их соединить, удерживали кисти и шею человека в фиксированном положении; достигалось это благодаря тому, что данные части тела просовывались в отверстие второй половины агрегата и зажимались первой.

В центре столовой стояли колодки. И они не пустовали.

Они зажали здорового детину, с которым Кэсси ходила на алгебру. Он танцевал с ней на встрече выпускников и в целом любил подраспустить руки. К тому же частенько грубил учителям. Все так. Но ничего, заслуживающего такого наказания, этот парень в жизни не совершал.

— Ему это с рук не сойдет, — произнесла Диана, сверкнув глазами с невообразимой силой.

— Кому? Директору?! — якобы не понимая, переспросила Дебора, вместе с Сюзан и Ником ожидавшая остальных у входа в столовую. — Уже сошло. Несколько минут назад он провел экскурсию для группы родителей; они все вместе радостно прошествовали прямо в столовую… и он им все показал, господи боже мой. Сказал, что это является частью программы «строгой, но справедливой любви»; сказал, что в других школах провинившихся ставят на стол, чтобы все могли их лицезреть, но он решил, что колодки будут гуманнее, поскольку ребенок может в них сидеть. В его устах это прозвучало почти логично. А эти просто кивали и улыбались: они все схавали.

Кэсси стало дурно. Она вспомнила о тюрьме ведьм в Салеме, вспомнила, как они с близнецами крались по тесным коридорам, утыканным крошечными темными камерами. При виде колодок она испытала тот же приступ тошноты. «Как можно так ненавидеть себе подобных?» — негодовала девушка.

— Выдавая это за часть исторического наследия, — проронил Ник, скривив рот в гримасе отвращения. Кэсси знала, что он испытывает те же чувства.

— Мы не можем это за едой обсудить? — спросила Сюзан, переминаясь с ноги на ногу. — Я сейчас сдохну от голода.

Но путь к задней комнате — частным владениям клуба в течение вот уже четырех лет — оказался перекрыт невысокой фигурой с ржавыми волосиками.

— Простите, — смаковала грядущую новость Салли Уолтмен. — В эту комнату допускаются только дежурные… с сегодняшнего дня.

— Что ты говоришь?! — не сильно удивилась Дебора.

Вдруг словно из-под земли выросли два парня с беджиками и встали по бокам от Салли.

— Что слышала! — огрызнулся один из них.

Через стеклянное окно Кэсси окинула взором заднюю комнату — благо ничто не мешало обзору: толпы зевак почему-то не обивали пороги комнаты — и углядела темно-желтую головку Порции. Та сидела в окружении девочек и мальчиков, с восхищением взирающих на нее. Естественно, все как один были с беджиками. Представители новой власти.

— Присядьте где-нибудь в другом месте. Но, поскольку ни за одним из столов не найдется достаточно мест, чтобы усадить вас всех, придется вам раздробить вашу чудесную компанию. Ах, какая жалость!